Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что вы задумали? — начала было я, но он скрылся из виду.
Выйдя из машины, я увидела, как он вынимает из багажного отделения не слишком чистое шерстяное покрывало и потрепанный красно-белый переносной холодильник.
— Готовы? — поинтересовался он, заперев багажник.
— К чему?
— Загорать.
Он принялся карабкаться на дюну. Мне ничего не оставалось, как вздохнуть и, пожав плечами, последовать за ним.
Уэс выбрал довольно ровное местечко в трех метрах от линии прибоя. Расправив покрывало, он расстелил его и, усевшись, предложил мне жестом присоединиться. Со стороны потемневшего океана дул пронзительно холодный ветер. Я поежилась, подняла воротник куртки, зябко потерла руки и опустилась на подстилку.
Поверхность океана была иссечена белой пеной. Слева в сотне ярдах от нас какой-то человек, сидя на раскладном, стуле, напряженно глядел на воду. Справа, тоже в отдалении, мужчина играл с золотистым ретривером. Он бросал палку, и собака пулей срывалась с места, найдя палку, она радостно неслась обратно и клала ее у ног хозяина.
Уэс включил проигрыватель. Из динамиков полилась песня «Вознеси меня до луны» в исполнении Фрэнка Синатры.
— Не думаю, что на вас есть жучки, — прошептал Уэс, наклонившись ко мне, — но не хочу рисковать. Если мы будем говорить шепотом, то из-за шума океана и музыки нас точно не смогут подслушать.
— Вы серьезно считаете, что ко мне могли прицепить жучок? Вы просто помешались от фильмов про шпионов, — недоверчиво, однако шепотом ответила я.
Уэс откинулся назад, опершись на руку.
— Может, вы и правы. Но что вам стоит понизить голос?
— Да ради Бога, — пожала я плечами.
Он вытащил из холодильника термос, два пластиковых стаканчика и коробку с пончиками. Я взяла пончик, покрытый медовой глазурью, и начала отщипывать от него маленькие кусочки. Для меня это было скорее десертом, чем едой. Уэс откусил чуть ли не половину пончика, покрытого шоколадной глазурью, и вытер перепачканные щеки тыльной стороной ладони.
— О чем вы хотите услышать в первую очередь? — спросил он. — Телефонные звонки, отпечатки или прошлое Грантов?
— Не важно. Начните со звонков. Кстати, откуда у вас сведения?
— Из первоисточника.
— То есть?
— У меня информатор в полиции.
Я кивнула.
— Ну, так кто звонил мистеру Гранту в последнее время?
— Практически никто, — разочаровал меня Уэс.
— Что значит «практически»?
— Несколько раз звонила дочь, вдова по имени Дана Кэбот, живущая в Бостоне. Его сосед. Его адвокат Эппс. Еще было два деловых звонка. — Он пожал плечами. — Кроме этих людей, в последнее время ему звонили только вы и антиквар Барни Трюдо.
— А что за деловые звонки?
Уэс полез в карман жакета и вытащил разлинованный листок бумаги, сложенный в маленький квадрат. Развернув его, он зачитал:
— Один звонок был от его врача. Другой из кондитерской «Тягучая ириска». — Он положил листок себе на колени.
— Кажется, в них нет ничего необычного? — заметила я.
— По крайней мере для меня. Но полиция занимается их проверкой.
— А вам известно, что полиция узнала?
Он поджал губы.
— Нет.
— Источник не рассказал вам об этом?
— Источник сказал, что подробности ему неизвестны.
— И вы поверили?
Уэс развел руками и взглянул на меня, как бы говоря: «Я знаю не больше вашего». Потом он улыбнулся и сказал:
— Я работаю над этим.
Я кивнула. Трудно представить, чтобы звонки из кондитерской или от врача имели хоть какое-то отношение к убийству. Первый, возможно, касался распродажи, а второй скорее всего был обычной процедурой.
— А мистер Грант кому-нибудь звонил?
— Только вам, Трюдо и своему адвокату.
— А дочери?
— Нет, ни единого звонка.
— А со своим адвокатом, мистером Эппсом, он часто общался?
— Непохоже. Была лишь пара звонков, да и те в начале месяца. А на прошлой неделе они вообще не разговаривали по телефону.
— А что насчет Барни? Когда он звонил Гранту или тот ему в последний раз?
Уэс улыбнулся:
— Вы сидите? Вот и хорошо, не далеко будет падать от удивления. Трюдо звонил старику в семь тридцать две вечера. Накануне своей смерти.
— Накануне вечером, — повторила я и повернулась к океану, чтобы скрыть волнение.
Волны набегали на берег и медленно отступали.
— И о чем же они беседовали?
— Договаривались перенести встречу на другое время.
— Какую встречу?
— Вы знали, что мистер Грант вел ежедневник?
— Да. Он записал в нем время нашей встречи.
— Верно. Так же, как и время встречи с Трюдо. Оказывается, они тоже должны были встретиться тем утром.
— Вы шутите!
— Нет, встреча была назначена на девять. Только, по словам Трюдо, он позвонил и перенес ее на другое время.
— Откуда вы это знаете?
— По словам моего источника, Трюдо сказал, что мистер Грант согласился перенести встречу на три часа.
— Зачем ему понадобилось менять все в последнюю минуту?
— Кажется, из-за заседания членов правления ассоциации, которую он возглавляет.
— Но он не мог узнать о заседании лишь накануне вечером, — возразила я.
Уэс пожал плечами:
— Похоже, он дал маху и назначил две встречи на одно и то же время.
— А были какие-нибудь звонки в день убийства мистера Гранта?
— Да. От вас, его дочери и его соседа. И все.
— В таком случае как Барни узнал, что мистера Гранта убили?
— Не знаю. Разве это так важно?
— Мне просто интересно, появился ли он вообще в тот день возле дома Гранта. Как-никак они договаривались встретиться.
Видно, мое замечание зацепило Уэса, потому что он вытер испачканные шоколадом пальцы о джинсы и что-то черкнул на листке бумаги.
— Отличный вопрос, — сказал он. — Я проверю это.
— А что насчет отпечатков?
— Ваши были повсюду. Нашлись и пальчики Трюдо, правда, их было поменьше.
— Стало быть, я более серьезно подхожу к экспертизе, — улыбнулась я.
— Буду иметь это в виду, когда решу продавать свои семейные ценности.
— У вашей семьи есть ценности?