Энн невесело улыбнулась.

— Уж это точно.

— А почему ты сидишь одна? — вдруг нахмурился Грэнт.

— Мне так захотелось, — прошептала она.

— А не потому ли, что рядом просто не оказалось надежного человека?

Энн покачала головой.

— У меня есть друзья, коллеги по работе, ребята из спасательной службы, наконец, но… Мне нужно было побыть одной.

Пристально взглянув на нее, Джеймс сделал движение, словно собираясь встать. Однако Энн цепко схватила его за плечи и удержала на месте. Ее зеленые глаза на припухшем от слез лице в эту минуту казались прекраснее, чем когда-либо. Волосы Энн за два месяца успели отрасти и сейчас были небрежно повязаны сзади.

— Я хотел сварить тебе кофе, — медленно произнес Джеймс. — Кстати, ты давно ела?

— Ммм… не помню. Но от кофе не откажусь.

— Позволишь мне заглянуть в холодильник? Я бы мог включить духовку и приготовить сандвичи с расплавленным сыром.

— Ты умеешь это делать?

— Почему нет? Я лучший специалист по тостам с сыром в Веллингтоне! Странно, почему все считают меня недотепой?

— Это кто же, например?

— Ну, скажем, мой друг Фред Терренс. Именно от него я узнал о твоем отце. Насколько мне известно, он сейчас сидит у меня на террасе и в одиночестве приканчивает ужин, приготовленный мисс Клачер.

— Ох, Джеймс! Спасибо, что ты все бросил и примчался ко мне. Пожалуйста, угости меня своими фирменными сандвичами.

Когда на тарелках остались крошки, Грэнт разлил по чашкам ароматный кофе и, чтобы как-то отвлечь Энн от мрачных мыслей, попросил ее рассказать о былых путешествиях с отцом. Пару часов предавалась она воспоминаниям и за это время настолько успокоилась, что даже захотела спать. В очередной раз не удержавшись от зевка, Энн смущенно извинилась:

— Не подумай, что я устала от твоего общества. Просто в последние дни мне не удавалось уснуть.

— Так почему бы тебе не прилечь? — Джеймс поднялся с кресла. Заметив, что в глазах Энн вновь появились признаки терзавшей душу боли, он добавил: — Я мог бы остаться, если хочешь. Лягу здесь, на диване. Только дай мне подушку и какой-нибудь плед.

— Это было бы замечательно, но…

— Не беспокойся, я не воспользуюсь твоим состоянием, — тихо сказал Грэнт.

Энн зарделась.

— Я вовсе не это имела в виду. — В глазах Джеймса появился немой вопрос, поэтому она решила пояснить свою мысль и добавила, нервно глотнув воздух: — Мне вдруг пришло в голову, что мы… как бы лучше выразиться…

— Расстались, едва начав? — подсказал Грэнт.

Ах, если бы ты знал, какими трудными показались мне прошедшие два месяца! — подумала Энн, пряча глаза под опущенными ресницами.

— Но мы в самом деле очень тепло относились друг к другу, правда? А ведь именно в такие моменты друзья и нужны. Поэтому выброси из головы ненужные мысли и… давай сюда плед с подушкой!

Выполнив требование Джеймса, Энн приняла душ, облачилась в пижаму и улеглась в постель. Она знала, что будет думать об отце, но ее также посетили мысли о Грэнте. Больше всего Энн волновал вопрос, почему тот приехал сегодня. Потому что сожалеет об их разлуке или из чувства дружеского долга?

Сейчас, по прошествии двух месяцев, Энн по-прежнему была уверена, что в Мельбурне поступила правильно, однако не испытывала от этого ни малейшего удовлетворения. Несмотря на тот факт, что ее карьера стремительно развивалась — ток-шоу уверенно держалось на первом месте в рейтинге радиопередач, — сама она чувствовала себя все более одинокой и потерянной. Внешне жизнь ее выглядела очень интересной, насыщенной событиями — Энн редко можно было застать дома, — но она ничего не могла поделать с ощущением боли, постоянно присутствовавшей в душе от осознания того факта, что Джеймса больше никогда не будет рядом.

А сегодня он неожиданно появился. И это обстоятельство мощно всколыхнуло все былые чувства.

Неужели наши отношения вышли на новый виток? — спросила себя Энн, однако на этом ее усталое сознание отключилось и она погрузилась в глубокий сон. Он оказался настолько крепким, что Энн даже не услышала телефонного звонка. Проснулась она от того, что кто-то тормошил ее за плечо.

— Джеймс… что стряслось? — пролепетала она, с трудом разлепляя веки.

Тот поднес к ее уху телефонную трубку.

— Это твой отец! — Увидев, что Энн испуганно вздрогнула, он улыбнулся. — Поговори с ним.

Она схватила трубку обеими руками.

— Папа? Это ты?

Через несколько минут разговор был окончен, и Энн опустилась на подушку.

— Не могу поверить… — прошептала она. — С ним все в порядке. Снова неполадки с приемником! К тому же отец попал в шторм…

Грэнт присел на край кровати и мягко произнес:

— Я очень рад за тебя. А также за твоего отца.

И Энн снова расплакалась. Джеймс притянул ее к себе, погладил по волосам.

— Это я от радости, — всхлипнула она. — Мне уже начинало казаться, что я потеряла его. Завтра папа прибудет на Мадагаскар, в порт Таматаве.

— И если мне не изменяет интуиция, ты вылетишь туда?

— Да! Возможно, мне даже удастся уговорить его бросить затею с кругосветным плаванием. Но даже если нет, то я хоть проведу с ним пару дней. Иными словами, завтра мне нужно будет встать пораньше.

Джеймс утер слезы ей со щек, потом взял ее лицо в ладони.

— Как давно я не делал этого…

Энн посмотрела в синие глаза.

— Я тоже соскучилась по твоим прикосновениям…

Грэнт улыбнулся.

— Тогда мне придется поцеловать тебя.

— В самом деле?

— Да, просто по-дружески…

На следующий день Энн вылетела в Таматаве и встретилась с отцом. Однако она так и не смогла убедить отца прекратить плавание, хотя они долго обсуждали эту тему на борту «Энни» — так Рой Леммонс назвал свою яхту. Домой Энн вернулась лишь спустя неделю.

Отец сказал, что ему всего шестьдесят лет и его пугает перспектива медленного угасания у камелька.

— В глубине души я всегда ощущал себя моряком. И всю жизнь мечтал сделать то, чем занимаюсь сейчас. Поэтому прояви великодушие и не отнимай у меня этой радости, ладно?

— Но ты обещаешь быть осторожным?

— Клянусь! — улыбнулся мистер Леммонс. Потом он вгляделся в лицо дочери и спросил: — Скажи, нет ли какой особой причины, по которой ты желаешь моего возвращения?

— Абсолютно! — заверила та. — Просто я еще не отошла от потрясения. Считай, что у тебя есть мое согласие. — Она потянулась к отцу и поцеловала его в щеку.