Ночная схватка - Эбби Кристис

— Да, дом ты приобрел шикарный, — задумчиво протянул Фред Терренс, поправляя на носу очки и оглядываясь по сторонам. — Только не пойму, зачем тебе одному такие хоромы?

Джеймс Грэнт потер подбородок и вслед за другом, архитектором по профессии, обвел взглядом двухэтажное бунгало, на обширной веранде которого они сегодня коротали вечер, попивая пиво. Дом стоял на холме, откуда открывался чудесный вид на небольшую бухту, находившуюся в пригороде Веллингтона.

— Как тебе сказать… — пожал Джеймс плечами. — Хотелось куда-нибудь вложить деньги. К тому же, увидев объявление о продаже, я подумал, что неплохо бы поселиться в таком красивом месте.

Разговор друзей прервало появление секретарши Джеймса, мисс Клачер, которая принесла несколько писем. Она вошла молча, тихо поставила на стол небольшой поднос с запечатанными конвертами и так же беззвучно удалилась.

— И как ты только терпишь присутствие этой горгоны! — прошептал Фред, наклоняясь к приятелю. Его взгляд был устремлен в прямую как шпала спину самой непреклонной женщины на свете. — К тебе невозможно пробиться. Твой цербер защищает тебя надежнее любой крепости.

Джеймс бегло просмотрел конверты.

— Мисс Клачер? — улыбнулся он. — Поверь, Фредди, она незаменима. Только ей удается раз и навсегда отшить какую-нибудь шалую «поклонницу моего таланта», как они выражаются. Ты не представляешь, насколько эти девицы бывают назойливы. А с тех пор как я начал читать курс лекций по литературе, вокруг дома принялись бродить еще и студентки. Нет, без мисс Клачер мне пришлось бы туго.

Терренс расхохотался.

— Знаешь, парень, на твоем месте я бы не жаловался! Стайки милых созданий, горящих желанием забраться к тебе в постель, — что может быть лучше? Впрочем, понимаю. Когда рядом находится красавица, подобная Коре Беллфорд, остальные девушки неминуемо отходят в тень. Кстати, уж не для нее ли предназначено все это? — Терренс широким жестом обвел дом и сад.

Во взгляде Фреда читался неподдельный интерес. Личная жизнь Джеймса Грэнта представляла собой загадку даже для самых близких приятелей. Джеймс успел добиться немалых успехов на литературном поприще очень рано. Благодаря первым двум романам, вышедшим один за другим с интервалом в год, его имя приобрело известность. Издательства с готовностью брались печатать новые произведения Грэнта. Доходы его резко возросли. Поэтому лет в двадцать пять Джеймс окончательно отказался от идеи продолжения семейного бизнеса и с головой окунулся в творчество.

Сейчас ему было тридцать семь лет, и он ничем не напоминал погруженного в постоянные размышления, рассеянного и отстраненного от окружающей действительности писателя, каковыми часто представляются обществу люди подобной профессии. Высокий, стройный, светловолосый, дышащий силой и здоровьем, Джеймс Грэнт обладал к тому же парой чудных синих глаз, заставлявших не одно женское сердце сладко замирать и погружаться в мечты.

Прибавьте к этому неиссякаемую энергию, острый ум, способность тонко чувствовать человеческую натуру, а также неприступность для тех, кто вызывал скуку, — и перед вами точный портрет мужчины, которого большинство женщин сочло бы неотразимым.

Во всяком случае, так полагал Фред Терренс. Сам он больше походил на писателя, чем его друг, поскольку был близорук и порядком рассеян.

Узнав о приобретении бунгало, Терренс поначалу решил, что приятель собирается окончательно связать судьбу с красавицей Корой Беллфорд, поселиться в новом доме и зажить семейной жизнью. Однако чем дольше Фред наблюдал за Грэнтом, тем больше сомнений у него возникало.

— Я заметил, что в последнее время ты часто находишься в разъездах, — осторожно обронил Терренс. Он внимательно следил за выражением лица Джеймса. — Не означает ли это некоторого охлаждения отношений с Корой?

Грэнт бесстрастно оглядел розовеющие под лучами вечернего солнца воды бухты. Затем перевел взгляд на приятеля и произнес загадочно:

— Фредди, если что-то должно случиться, это непременно произойдет.

— Иными словами, не суй нос не в свое дело, — ворчливо констатировал Терренс.

Грэнт обезоруживающе улыбнулся.

— Ну, если желаешь, можно и так сказать.

Примерно неделю спустя, глухой ночью, девушка по имени Энн Леммонс стиснула зубы и приказала себе прекратить трястись как овечий хвост. Разумеется, негоже вламываться во мраке в чужие владения, однако что делать, если нет иной возможности добыть собственные вещи?

Ведь я действительно иду только за своим, размышляла Энн, крепче сжимая фонарик обтянутой перчаткой рукой. Так что вовсе это и не кража. А что еще прикажете предпринять, если вам не отдают ваше же имущество?

Она тщательно и в деталях обдумала нынешнюю вылазку, поэтому сейчас стыдно было робеть.

Однако факт оставался фактом: ночной вояж гораздо сильнее щекотал нервы, нежели представлялось дома, в привычной обстановке. Даже несмотря на то, что здесь все было до боли знакомым. Да и как иначе, ведь совсем недавно Энн жила в этом уютном, окруженном пышным садом двухэтажном бунгало. Все ее детство прошло здесь. Потому-то и ключ от располагавшейся в задней части дома прачечной у нее нашелся, и подходы к дому были известны, в частности почти полностью заросшая травой тропка меж двух соседних владений. Тропка вела к более отдаленной улице, где дожидался хозяйку предусмотрительно оставленный автомобиль.

Но, несмотря на все это, для Энн оказалось невозможным проникнуть в свой бывший дом хладнокровно, не боясь быть застигнутой на месте преступления и обвиненной в действиях, которые вполне подпадали под статью о краже.

К тому же ночь выдалась душной, влажной и без малейшего движения воздуха, что заставляло предположить приближение шторма.

Тем более надо поскорее покончить с нынешней затеей, сказала себе Энн и решительно вставила ключ в замочную скважину. Дверь отворилась легко и беззвучно. Впрочем, дом сейчас все равно пустовал, в чем Энн удостоверилась заранее.

Она разузнала, что новый владелец, у которого это жилье было не единственным, до сих пор не сменил замков, не установил охранной сигнализации и даже не обзавелся сторожевыми псами. По правде сказать, в подобных предосторожностях не было особой нужды, потому что бунгало и так было надежно защищено. И если бы не ключ от прачечной, Энн нипочем не сумела бы забраться сюда. На окнах стояли изящные, но очень крепкие решетки, двери были дубовыми, тяжелыми.

Энн бесшумно пробралась через прачечную на кухню, ни разу не включив фонарик и полагаясь лишь на глаза, которые быстро привыкли к темноте. Она даже улыбнулась, вновь почувствовав себя так, как бывало в детстве. Путь через прачечную некогда являлся ее излюбленным способом проникновения в дом после установленного отцом комендантского часа.

В холле, однако, фонарик пришлось ненадолго включить: Энн опасалась, что новый хозяин что-то изменил здесь или поставил новую мебель. Но все осталось прежним. Дорога к ведущей наверх лестнице была открыта.