— Ты тоже замечаешь, что с этими людьми что-то не так? — осторожно уточнила у меня подошедшая Варя.

— Да, они не показываются на свет, избегая прямых лучей местного солнца.

Нижний город был окружен мраком. Кое-где действительно горели факелы, а в некоторых домах — огонь, да и над нами маги создавали несколько огоньков, рассеивающих темноту, но даже так город был очень мрачным. А люди, смотревшие на нас, выглядели скорее темными силуэтами. Сколько бы я не вглядывался в них, так и не мог рассмотреть детали.

И это было немного жутко…

— Почему они не выходят к нам? — спросил я у старика.

— Они вас боятся. Не беспокойтесь, дайте им время, — торопливо стал отвечать он. — Они очень давно не видели в городе чужаков, им нужно привыкнуть.

— Не разбредаемся! Держимся вместе как в любой другой вражеской среде! — скомандовал Джошуа, которыйе видимо был не в восторге от увиденного и вновь пожалел, что пошел сюда.

Я бы даже не удивился, если бы он сейчас скомандовал нам разворачиваться и идти назад, но в этот момент очнулся и вновь закричал Йон, а вскоре после этого с ног свалился Джонс.

— Пойдемте, отведем их к лекарю, — неожиданно предложил старик. — Она непременно им поможет. Мы знаем, как снимать боль… Да, знаем…

Джошуа не хотел соглашаться, но вопли Йона уж слишком сильно били по эмоциям всего отряда.

— Ладно, но если что-то с ними случится, старик, тебе не сносить головы, как и всем тут, — предупредил глава “Зова Стали”, на секунду приложив меч к горлу мужчины.

Тот не сдвинулся с места, но кивнул в знак того, что понял, и при этом мне даже переводить не пришлось.

Он повел нас на другую сторону расщелины, прямо по одному из хлипких мостиков. Для надежности шли малыми группами по два-три человека, опасаясь, что конструкция не выдержит. С ранеными пришлось повозиться, но отряд справился. А когда переправились на другую сторону, то углубились во мрак. Старик провел нас в просторную рукотворную пещеру внутри скалы, где также располагались дома, но мы шли к одному конкретному — крупному зданию, чем-то напоминающему церковь. Лишь оно было обособленно от остальных и даже имело что-то вроде ограждения.

— Нам туда, — указал рукой наш проводник.

В этот раз условного стука не было, да и вообще стучать не пришлось. Ещё на подходе дверь сама собой отворилась, и на пороге появилась женщина в длинном закрытом платье. Её лицо было скрыто вуалью. На пальцах я тут же приметил золотые кольца, которые из-за окружающей разрухи смотрелись очень уж чуждо.

— Госпожа, — поклонился старик. — Нам нужна ваша помощь. Как минимум один из чужаков, пришедших в Ангарст, оказался заражен красной чумой, и теперь мучается от невыносимой боли…

— Да, я слышу крики, — раздался глухой, едва слышный голос женщины. — Заносите его.

— Их, — вмешался я. — Джонс тоже заражен.

— Хорошо, но только их. Другие останутся тут. Им там нет места.

К моменту, когда мы дошли до храма, Джонс пребывал почти в том же состоянии, что и Йон, разве что боль терпел более стойко. Но его тоже пришлись привязать к носилкам.

— Стас, ступай с ними, — тихо попросил глава отряда. — Узнай, что за лечение они собираются осуществить, а мы пока осмотримся и решим, как быть дальше. Хочу как можно скорее вернуться на поверхность.

Я кивнул и впрягся в носилки Джонса. С нами так же пошел один из медиков, что пытался стабилизировать состояние Йона, и ему, судя по лицу, творящееся нравилось ещё меньше, чем Джошуа.

То, что оказалось внутри, напоминало полевой госпиталь: койки, ширмы, но при этом тут не было ни одного пациента, что малость настораживало. Люди всегда чем-то болеют, а уж в таком месте подобное должно происходить очень часто и массово.

— Этого сюда, того вон туда, — сказала дама, и я вдруг отметил, что она движется уж очень плавно, словно плывет по земле.

Мы исполнили приказ, а она тем временем сходила куда-то и принесла поднос с иглой и банкой с зеленоватой и жутко пахнущей жидкостью.

— Что это? — спросил медик, и я перевел вопрос, но женщина даже не повернула к нам голову.

Она поставила поднос на стол, взяла иглу и макнула её в жидкость, после чего взяла руку Джонса и без промедления уколола ему палец.

Мы с медиком непонимающе переглянулись. Едва ли это можно было назвать уколом. Даже если препарат попал в кровь, то доза слишком мала, чтобы… Но Джонс внезапно обмяк, а его дыхание выровнялось.

Что бы ни было в этой банке, оно работало не хуже, чем мощная химия, что была при нас… Подобное вполне могло заинтересовать Джошуа и, возможно, хоть частично окупить сам рейд.

После Джонса настал черед Йона. С ним незнакомка сделала то же самое, что и с прошлым пациентом: обмакнула иглу в странной жидкости и уколола его палец. Пара секунд, и Йон тоже провалился в беспамятство. Причем состояние последнего было намного тяжелее, но и для него было достаточно легкого укола.

Когда женщина убедилась что Йон успокоился, стала убирать бинты с его ноги. В нос почти сразу ударила вонь гниющего мяса, от которой меня замутило, да и все инстинктивно отшатнулись от такого зрелища. Но не целительница.

Рана выглядела плохо… очень плохо. Её края словно покрылись красной коркой, от которой по ноге вверх и вниз расползались красные вены.

— Вы сможете его вылечить? — спросил я, стараясь говорить максимально вежливо.

Женщина подняла голову и посмотрела на меня. Сквозь вуаль я не видел её лица полностью, только едва заметные очертания.

— Это не в моей власти, — откровенно призналась целительница. — Я лишь могу снять боль. Его можно было спасти раньше, если бы вы отняли ногу при первых симптомах, но сейчас в этом нет смысла. Болезнь уже пустила корни, и теперь ему придется с этим жить.

А вот концовка была довольно неожиданной, так что я решил уточнить этот момент.

— Остальные тоже больны? У старика, что привел нас к вам, на шее я заметил алый волдырь, очень напоминающий рану Йона.

— Не все, но многие. Алая чума подчинила себе этот мир. Она заставляет его гнить, сводит с ума, но мы продолжаем бороться. Им больно, но так обычно бывает лишь первое время, — она мягко погладила больного по ноге неподалеку от раны. — Но это пройдет. Сейчас, можно сказать, проходит стадия адаптации. Боль лишь сигнализирует о том, что болезнь пускает корни. Как только этот процесс завершиться, они смогут вернуться к подобию прежней жизни.

Женщина оставила Йона и ушла, но вернулась уже через пару минут с тазиком в руках и свежими бинтами. В первую очередь она омыла рану водой, и в это дело вмешался один из медиков “Зова Стали”. Он пытался что-то объяснить женщине, помочь с обеззараживанием, и я даже переводил, но та, кажется, лишь снисходически улыбалась из-под вуали. Создавалось впечатление, что все попытки медика сделать хоть что-то казались ей бессмысленными и откровенно глупыми.