Я тоже, Елена Борисовна. Я тоже...

– Понятно, – вздыхаю, качественно корча досаду, но это только для отвода глаз. – Извините за беспокойство. Попробую завтра "застать" её.

Если Полина надеется, что меня остановит цербер у двери и окно на высоте в четыре этажа, то я буду вынужден её огорошить.

Поля

Я стою, прижавшись ухом к двери своей комнаты. Судя по звукам Лис ушёл. Без скандала и громких разоблачений. Вот и хорошо, пора завязывать с этими игрищами пока я окончательно не впала в зависимость.

Моя реакция на другую девушку ошеломила даже больше, чем сам факт флирта со стороны Кирилла. С ним-то как раз всё предсказуемо, а вот собственная ревность удивила. Я всё-таки ждала другого: не телячьих нежностей, но верности хотя бы. Дура, что сказать.

Иронично хохотнув, бросаю напряжённый взгляд на телефон, подспудно ожидая, что Лис наверняка так просто не отступится и не оставит попыток достать меня иначе. Но проходит минута... пять, а девайс по-прежнему молчит. Я мысленно осеняю себя крестным знаменем, вознося хвалу всем известным мне святым, и лишь затем возвращаюсь к прерванному занятию.

Лисицин ушёл, сдался. Всё хорошо... должно бы быть, но сердце колотится как сумасшедшее пока я неверными руками пытаюсь заплести косу, роняя попеременно то резинку, то расчёску. И аккурат в  момент прощания с очередным клочком волос, резкий стук сотрясает оконное стекло.

– Кто здесь? – испуганно натягиваю на бёдра края свободной футболки. Чувствую себя подстреленным зайцем, который продолжает дёргать лапами в попытке упрыгать. Совершенно больным на голову подстреленным зайцем, потому что на такой высоте ветер часто раскачивает кроны.

Вот и последствия стресса подъехали, шарахаюсь каждого шороха.

Только кое-как себя успокаиваю и тут же цепенею повторно. Стук повторяется, да такой, что вибрирует стекло. А ветра ведь не было...

Кинувшись к окну, едва не сношу попавшийся под ноги пуфик. Чертыхаюсь, сердито спихивая помеху с пути. Одним движением раздвигаю шторы...

Темно. И ветра никакого.

Нахмурившись, распахиваю окно, выглядываю во двор и даже задираю голову наверх – никого! Лишь одинокая песня сверчка виснет в душных сумерках.

"Мистика!" – проносится в голове.

– Ты б ещё на небе среди звёзд поискала, Морозова! На дереве я.

– Кир?! – потрясённо всматриваюсь в размытый сумерками силуэт, обнимающий ствол старого каштана. – Как ты сюда забрался?

– Прилетел на крыльях любви, – грубо выплёвывает Лис. – Ручками вскарабкался, не тормози.

Справившись с первым испугом, натужно выдыхаю и мысленно считаю до пяти, чтобы не взвыть на весь район.

– Кир, слезай, это уже даже не смешно, – одёргиваю футболку одеревеневшими руками, надеясь, что на таком расстоянии не видно, как меня колотит.

– Сначала выйди. Поговорим.

Душный воздух ложится на виски и лоб испариной. Парит: и погода, и ситуация, заставляя дрожать от раздражения.

– Поговорили уже. Ничего нового я тебе не скажу.

– Морозова, мне посрать. Не спустишься – я буду ночевать на этой ветке и ты у меня хрен глаза сомкнёшь, каштанов много. Проверим, что крепче: моё упрямство или твои нервы?

Я тихо чертыхаюсь, чтобы разбить сдавивший горло ком, но паническая мысль, что Лис вконец спятил и с него станется выполнить угрозу, только накручивает подкатывающую истерику.

– Хватит! – подаюсь вперёд, намереваясь высказать, как меня достал этот бесконечный шантаж, которому не видно ни конца, ни края, но не успеваю. В плечо мне прилетает метко брошенный снаряд.

– Вывалишься, идиотка! А я уже привык к тебе. Полина, правда... я хочу быть с тобой.

Первое о чём я думаю, едва возвращается способность дышать – Боже, пусть наши пути больше никогда не пересекутся! Не знаю, какую игру Лис опять затеял, но быть его марионеткой я совершенно точно не намерена. С меня хватит.

– Кир, серьёзно, слезай. Я всё равно не выйду.

– Выйдешь. Ты слишком явно за меня переживаешь.

И ведь сама не пойму, почему так отчаянно паникую. Как-то же влез он на самую верхушку, в самом деле. Так и слезет. Мне до смерти не хочется признавать его правоту – я действительно не желаю, чтобы Кир свернул себе шею. Пусть отстанет как-нибудь иначе.

– Послушай, выйду я или нет, ничего не изменится.

Я напугана, взбешена и... снова напугана, но если продолжу потакать его прихотям, то опять загоню себя в кабалу. Правда, в голове ни одной толковой идеи, кроме как метнуться за телефоном и передать Кирилла в руки приехавшей на вызов бригады санитаров. Нет Лиса, нет проблем.

– Чудо, не зли меня. Чем больше ты упираешься, тем больше я тебя хочу.

Вот именно! Хочет. Зарубку над кроватью. Только не получит.

– Привет комарам! Я спать.

Я надеюсь, что выгляжу не слишком бледной, когда хватаюсь за ручку, чтобы закрыть окно.

– Чёрт, малышка. Ты и спишь без белья, что ли? – мягкий смех Кира бьёт под рёбра напоминанием о случившемся в пустой аудитории, пробирается под кожу искрами и сбивает дыхание. – У тебя футболка просвечивает.

Сипло втягиваю носом воздух, за мгновение забыв, что собиралась сделать.

– Ты красивая, знаешь?

Замолчи, прошу тебя...

– Ты мне снишься... Постоянно снишься. Я скоро свихнусь.

– Эй! – раздаётся вдруг с соседнего балкона. – Лисицин, это ты? Опять за своё, извращуга?! Йося, он меня преследует! Йося, да оторвись ты от того футбола! У тебя жену искушают!

Я холодею. Разом отринув смятение, сжимаю подоконник пальцами и, устремив взгляд на заткнувшегося Лиса, чувствую, как к горлу подкатывает истеричный смешок.

Это финиш.

С балкона Изольды Геральдовны доносится какое-то шебуршание, затем глухой перестук стекла. Хоть бы весь дом не всполошила, так верещать.

Чувствую, влетит нам от отца. Обоим влетит.

Из всех выпавших на нашу долю возможностей опозориться, судьба выбрала самую нелепую. И самую неловкую. Сейчас бы проснуться и просто не знать, что будет дальше.

– Не надо, Изольда Герольдовна! Я всё понял, – вдруг подаёт голос Лис, и с дрогнувшей ветки срывается пару каштанов. – Я отстану. Честно! Хоть это будет непросто... Чёрт!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍