и я протянул продавцу свою банковскую карту.

Он положил кольцо в бархатный футляр:

- Это одна из моих лучших работ. Природные черные бриллианты трудно огранить. Поэтому они такие дорогие.

Я взял кольцо и подумал, что теперь у меня все получится. Я увижусь с Элис, вымолю у нее прощение и сделаю так, что она всегда будет со мной.

Глава 14

Элис

Несколько часов я провела в своей квартире, пытаясь справиться с обидой. Мне хотелось залезть в глубокую темную пещеру и никогда оттуда не выходить. Но когда одиночество стало невыносимым, я позвонила Трейси и своей сестре и попросила их приехать.

Мы уселись за обеденным столом. Я пила ромашковый чай, который заварила Мэри, и рассказывала свою историю.

- О нет! - только и сказала Трейси, она выглядела ошеломленной.

Мэри повела себя иначе.

- Что плохого в том, что Кирби окажется твоим отцом? - спросила она. - Очевидно, что он очень заботится о тебе. Кроме того, Брэндон, Томми и Мэтт стали бы твоими старшими братьями, а их дети твоими племянницами и племянниками. У тебя появится новая семья. - Она помолчала и прибавила: - Ты должна сделать тест ДНК. И смириться с результатом, каким бы он ни был.

Я уставилась на нее:

- Тебе все равно, что мама изменяла папе? Что она солгала нам, говоря, будто у нее был только один роман с Кирби?

- Меня это расстроило, но какой смысл злиться на нее сейчас? Мама умерла.

«Ей легко говорить, - подумала я. - Ее отцовство не оспаривается». И ее не предавал мужчина, которого она любит. Мне по-прежнему не верилось, что Спенсер хранил секрет Кирби все время, пока мы были любовниками.

- Если Кирби - мой отец, тогда что? Я должна просто забыть о Джоэле и его семье?

- Конечно нет. - Мэри вздохнула. - Я понимаю, ты обижена. И я знаю: Спенсер разочаровал тебя. Но я думаю, он пытался защитить тебя.

- Я не хочу больше любить его. - Я взглянула на Трейси, прося ее сочувствия.

- Мне очень жаль, что с тобой такое происходит, - произнесла Мэри, прервав мой печальный обмен взглядами с Трейси. - После всего, через что ты прошла, пока мы были детьми, ты заслуживаешь счастья. - Она снова вздохнула. - Я ничего не смогу поделать со Спенсером. Хочешь, я надеру задницу Кирби?

Я знала, что она шутит, но все равно благодарила ее за поддержку.

- Спасибо, но ты слишком любишь Кирби, чтобы расправиться с ним. - Кирби был ее посаженым отцом. - Он должен быть твоим отцом, а не моим.

- Ага, конечно. - Она поежилась. - Тогда я вышла бы замуж за его сына.

- Да, это проблема. - Я допила чай.

Мэри снова наполнила мою чашку. Она бы, наверное, испекла мое любимое малиновое печенье, если бы в доме были необходимые продукты.

- Что ты планируешь делать? - спросила Мэри.

- Ты о тесте ДНК? - Я принялась рвать на кусочки обложку журнала мод, которую оставила на столе. - Я не могу сейчас об этом думать. Я не могу справиться ни с чем, особенно с тем, как со мной поступил Спенсер. Я была так осторожна, когда снова сошлась с ним, и сделала все, чтобы не привязаться к нему.

Мэри поставила чайник на стол.

- Любовь зла.

- Но он не любит меня, - ответила я.

Моя сестра нахмурилась:

- Откуда ты знаешь, что он тебя не любит?

- Он никогда не говорил об этом, даже когда я призналась ему в любви.

Трейси поймала мой взгляд.

- Ты вернулась бы к нему, если бы он сказал, что любит тебя?

- Я не знаю, что он должен сказать или сделать, чтобы изменить нынешнюю ситуацию. - Я сложила в кучку обрывки обложки. - Он не просто скрывал от меня важный секрет. Он предал мое доверие, он разбил мне сердце.

В ту ночь я долго плакала, пока не уснула, а следующим утром встала и поняла, что мне нужно сбежать из Нэшвилла. Я написала Мэри и Трейси о том, что уезжаю из города на несколько дней, чтобы они не беспокоились обо мне.

Но я не знала, куда мне поехать. Может, улететь в Лос-Анджелес и остановиться в «Шато-Мармон»? Но там все будет напоминать мне о Спенсере.

Я решила поехать в Оклахома-Сити - вернуться туда, где я выросла и где началось мое юношеское бунтарство. Я не знала, к чему это приведет. Но именно туда вело меня мое разбитое сердце.

Я упаковала вещи, приготовившись к длительной поездке. В лучшие времена в дороге мне пришлось бы провести примерно десять часов.

А сейчас не лучшие времена.

По пути я останавливалась, чтобы поесть и сходить в туалет. К тому времени, когда я приехала в мотель со старомодной неоновой вывеской, стояла кромешная тьма. Я ужасно устала. В моем номере были широкая кровать, стандартная тумбочка, стол из искусственного дерева и обычный телевизор. Я могла остановиться в роскошном отеле, но мне понравилось уединение, которое обеспечивал этот необычный мотель.

Я приняла душ и легла спать в мятой пижаме. Спала я плохо, постоянно ворочалась и сбрасывала одеяло, потом натягивала его на себя. Я проснулась рано и позавтракала фастфудом.

Унылая девушка за прилавком украдкой поглядывала на улицу, и у меня возникло искушение сказать ей, чтобы она ценила молодость и не растрачивала ее попусту, как это сделала я. Но я сомневалась, что ей интересно слушать одинокую двадцатипятилетнюю тетку.

Я сидела у окна, из которого открывался мрачный вид на парковку, и ела сэндвич с ветчиной и яйцом. Выпив две чашки кофе, я поехала в парк, где мы с Мэри развеяли прах нашей матери. Мне не хотелось ненавидеть свою мать, учитывая то, как сильно я любила ее в прошлом.

Я вышла из машины и зашагала по ухабистой дорожке к огромному дубу, который мы выбрали в качестве неофициального ориентира. Он был самым высоким и мощным на фоне более мелких деревьев. К счастью, кроме меня, в этой части парка никого не было. Я стояла у дерева, и его ветви качались над моей головой.

Здесь ли душа моей мамы?

- Почему ты хранила столько секретов? - спросила я ее тихим дрожащим голосом.

Я ждала ее оправданий, но ответа не последовало. Даже листик