— Стас — женский голос заставляет обернуться. Сафонова, чтоб её. А я уже забыть успел про существование наглой прилипалы.

— Ну, чего тебе? — спрашиваю без лишних церемоний, желания разговаривать со Светкой целый ноль.

— Стасечка — протягивает исковерканную версию моего имени — хотела позвать тебя на тусу, которую я устраиваю на выходных.

Слушаю в пол уха, головой верчу, на деревья посматриваю — там интереснее.

— Так ты придёшь? — занудный голос заставляет обратить внимание на его владелицу.

— Нет — отрезаю, не задумываясь. Даже если бы она продолжала дружить с Яной, я ни за что не пошёл бы к ней на вечеринку. Ещё раз наступать на те же грабли? Спасибо, плавали, знаем.

— А почему? — опять тянет гласные, эффект ржачный, будто возле меня корова мычит. Не понимаю, чего она ко мне привязалась? Разве других парней нет, которые могли бы по достоинству оценить её внешние данные? Фигура-то и вправду модельная. Но нет, ей не обломно за мной бегать, унижаться то и дело. Неужели чувство собственного достоинства отсутствует напрочь? И ведь посылал уже в дальние дали, а её ничем не проймешь. Что ж попытка не пытка, попробую в сто первый раз.

— Света, я не приду ни в выходные, ни в другое время. Перестань уже меня преследовать и живи своей жизнью.

Девушка стоит неподвижно, потом резко отстраняется и говорит, не спрашивает.

— Это всё из-за этой дряни Лопуховой — выплёвывает слова ненависти в адрес бывшей подружки — одна радость — скоро её отчислят.

Теперь она смотрит на меня по-новому: её злобный взгляд лишён прежнего восхищения. Уже уйти хочет, но на этот раз я её останавливаю.

— Не понял, почему Яну должны отчислить? — я искренне удивлён и всё ещё надеюсь, что это чистая ложь.

— А ты сам у неё спроси, или ещё у кого, пусть тебе расскажут за что "примерную" Яночку — она показывает пальцами кавычки — отчисляют. Может тогда ты поймёшь, что она не такой ангелок, каким хочет казаться.

Блондинка уходит, так и не подавившись собственным ядом. Я всё ещё стою и пытаюсь понять: правду она сказала или соврала, чтобы мне насолить? Хоть бы это была ложь, потому что Яна точно не заслуживает всех тех проблем, что свалились на неё в последнее время. Спешу поскорее погрузиться в машину и уехать подальше. Возвращаться и искать опровержение словам Сафоновой не вижу смысла, найду кому поручить это дело.

Визг тормозов и запах палёной резины заставляют в очередной раз убедиться — я давно не в себе. Хуже моего состояния то, что я пока не знаю, как исправить ситуацию. Но это только пока — я найду решение любым путём. Даже если Яна меня на карачках ползать заставит и вымаливать прощение. Всё равно не сдамся. Главное, чтобы заставила, ведь пока она меня тупо игнорирует. Такое незнакомое ощущение — чувствовать себя пустым местом, но я, кажется, уже начинаю привыкать.

Не брат — а настоящее сокровище. И кому интересно повезёт с мужем? Утром в колледж отвозит, после обеда — домой доставляет. Чувствую, избалует меня — не смогу потом на автобусе ездить. Правда одногруппницы теперь новую тему для обсуждения нашли: Яна Лопухова катается на крутой тачке со взрослым красивым блондином. Первые пару дней от косых взглядов в жар бросало, боялась по сторонам смотреть. Всюду мерещилось, что все шушукаются и перемалывают мои кости. Но потом как будто иммунитет стал вырабатываться: можно подумать мне впервой. За последний месяц меня только ленивый не обсуждал. А когда Миронова слова нужные нашла, так я вообще окрылилась.

— Ян, пожалей людей, у них собственная жизнь настолько скучна, что им хочется хоть кусочек от твоей отщипнуть. Вот и судачат направо и налево.

Успокаивает ещё то, что все эти разговоры не имеют под собой основания. Правда нашлись некоторые особы, которые не обошлись пересудами за спиной, а решили мне продемонстрировать своё ехидство. Сначала Мария Алексеевна настроение испортила — напомнила, что я здесь надолго не задержусь. Выловила меня после химии и приказала задержаться. Да, это звучало именно как приказ.

Посоветовала как можно скорее — буквально сегодня или завтра — зайти в деканат и написать заявление на отчисление. Видите ли летом не до этого руководству будет. Я удивилась, причём сразу по двум причинам: во-первых, декан вместе с кем-то там ещё из администрации уехали на какую-то конференцию. Их нет уже неделю, а вернуться они только в пятницу. Во-вторых, если меня хотят отчислить, чего ради я должна сама заявления писать? Нет, я конечно, не сильна во всяких бюрократических проволочках, но всё же.

В общем, попыталась задать эти вопросы классной и пожалела. И не потому, что вопросы задала, а потому что вообще на земле существую. Как она орала: никогда бы не подумала, что от крика реально могут стёкла дрожать. Может у страха глаза велики, и мне это привиделось, но они реально дребезжали так, что вот-вот разобьются.

Короче, я пообещала все сделать как нужно и поспешила ноги унести, пока цела. Тем более уже следующая пара начиналась, опаздывать ох как не хотелось.

Следом подлиза Смирнова — староста наша — пообщаться вдруг захотела. Подсела ко мне в столовой, пока я Катю ждала. Надеюсь, аппетит мне не испортит.

— Что, Лопухова, парней меняешь как перчатки? — какое неординарное сравнение!

Вступать в перепалку не стала, только посмеялась, но Марину это задело. Девушка задышала часто, ноздри раздувает и зубами скрипит.

— Ты совсем обалдела, Лопухова! Тебя, итак, скоро отчислят, а ты всё веселишься?

— Марин, ты прежде, чем ко мне цепляться сохраниться не забыла? — сама напросилась, пускай потом не жалуется. Последние события действительно сделали меня сильнее. Да и страха перед всякими выдрами поубавилось.

— Да я… да ты…

— Ну? — поторопила девушку, пока она слова подберёт у меня чай остынет.

— Дура! — выдавила Смирнова, видимо ничего более оригинального не смогла придумать.

— Очень приятно, а я думала тебя Мариной зовут.

Староста подскочила со стула, который тут же заняла Миронова.

— Что происходит? — Катя, как обычно, сдержанна.

— Да вот, пытаюсь объяснить Марине, что дефекты мозга тоналкой не замажешь.

Смирнова звереет окончательно, пинает ногой стол, чем хуже только себе делает. Столы здесь что надо, просто так не сдвинуть. Бросив на меня очередной лютый взгляд, девушка вихрем уносится из столовой. Мы с Катей не сговариваясь синхронно отхлебывает по глотку чая, смотрим друг на дружку пару секунд, а потом дружно смеёмся. И когда мы успели стать такими стервами?

— Ой, Яна, ну и язык у тебя — у Мироновой приступ смеха закончился — ты и раньше была приколисткой, а сейчас словами расстрелять можешь.

— Ай — машу рукой — с такими учителями и не тому научишься, они…

Взгляд Кати переместился за мою спину и застыл, словно она приведение увидела. Хотя нет, неудачное сравнение, приведение она вряд ли испугается. А вот шеф-повар ресторана, в котором она работает, может вызвать у неё схожие эмоции.