– Так это он?!

Алекс наконец вспомнил, почему ему показалось знакомым ФИО гражданина Кислицина, и обрадовался.

Приятно, когда расследование легко и гладко идет вперед семимильными шагами.

Егорыча в райотделе знали все.

Егорыч однажды здорово отличился, утащив с помойки в закрытом внутреннем дворе Управления здоровенную картонную коробку с макулатурой.

Не найдя в положенном месте приготовленные на вывоз полицейские бумаги – уже никому не нужные, но остаточно важные, – завхоз поднял такой переполох, что по свежему следу похитителя отправили целую группу спецов.

Они-то и нашли искомое на речном бережке под осинкой.

А найдя – залюбовались.

Уютно устроившись под сенью кущ, бомж Егорыч методично измельчал полицейскую макулатуру с помощью списанной, но еще действующей бумагорезки. Получившимися тонкими полосочками он набивал мешки из-под картошки, медленно, но верно преобразуя их в матрас и подушки. Большой коробки с чистенькими полицейскими бумагами предприимчивому Егорычу хватило на целый спальный гарнитур.

Смекнув, что нашелся способ экономить бюджетную копеечку на вывозе и утилизации мусора, ушлый управленческий завхоз с тех пор регулярно поставлял Егорычу макулатурный наполнитель для постельных принадлежностей. Условиями поставки были самовывоз и измельчение бумаги на месте, без возможности выноса бывших документов со двора учреждения.

Постепенно сотрудники Управления привыкли к неуставного вида мужику, деловито и сноровисто режущему бумагу на пятачке санитарной площадки, а сам Егорыч распространил свою благородную экологическую миссию шире, включив в нее еще и утилизацию батареек.

Их в крупнейшем в городе магазине электротоваров меняли на новые по курсу «одну новую за десять старых», а батарейки Егорычу были всегда нужны для ручного фонарика.

Где Егорыч пребывает во время, свободное от добровольных мусорных работ во дворе Управления, участковый Калинин не знал. Посоветовал кратко:

– Ищи на районе.

«То есть поблизости от дома, где живут Полина и Юля», – дала несколько более развернутую рекомендацию интуиция – и снова не промахнулась.

Егорыч со вкусом робинзонил в овражке у ручья. Алекс нашел его по столбу ароматного дыма: вольный человек разложил костерок и жарил рыбу.

– Вкусно пахнет, – отметил Алекс.

Вот интересно, почему вкусовые качества мясных и рыбных блюд обратно пропорциональны количеству времени и усилий, затраченных на их приготовление? От столовских «деликатесных» котлет из трех сортов рыбы Алекса тошнило, а на запеченных прямо в чешуе сазанчиков Егорыча он пустил слюнки, как шарпей, хоть и не был особо голоден.

– Угощайтесь, товарищ начальник! – пригласил Егорыч, наметанным глазом распознав в случайном госте служивого. – Тарелок у меня, правда, нет, и вилок тоже, но можно брать прямо со сковороды, она чистая, хорошая, хоть и прогоревшая, я дырку-то лопухами застелил, а хороший свежий лопух – он ничем не хуже капусты…

Егорыч ловко поддел рыбью кожу ножом, снял ее вместе с чешуей и обнажил сочную бело-розовую мякоть.

– А рыба такая знатная откуда? – удивился Алекс.

Как типичный городской трудящийся, чуждый раздольной жизни на природе, он привык, что рыба не имеет ни головы, ни чешуи и посмертно обитает в морозильных камерах супермаркетов.

– Сам наловил! – похвастался Егорыч. – Тут рыбка непуганая, сама в сеть идет, знай, закидывай да потягивай! Прям жаль, что сеточка у меня мала!

Алекс посмотрел на «малую сеточку», аккуратно растянутую для просушки между двумя воткнутыми в землю жердями, и похолодел.

Присборенная с одного края мелкоячеистая капроновая сеть, еще не утратившая символической белизны, была памятна следователю по фотографиям в деле об убийствах невест.

Это была свадебная фата.

Точная копия тех, какими орудовал маньяк-убийца.

Удивительное дело, почему-то любая пища становится вкуснее, если употреблять ее на рабочем месте! Не замечали?

Принесите в свой офис, контору, кабинет – короче, в места постоянного своего пребывания в трудовые будни – завалявшиеся дома черствые пряники, засохшее печенье, засахарившееся варенье – короче, любые продовольственные неликвиды. Вот увидите, на трудовом посту они будут съедены до крошки!

Чуточку подгоревший яблочный пирог Аделаиды Робертовны и кислое молоко, обнаружившееся в служебном холодильнике, образовали вполне гармоничный дуэт. Юля, эстетствуя, чуток ощипала герань на подоконнике и украсила десерт свежей зеленью.

– Такая изысканная подача называется «Фьюжн», – просветила она нас с Аделаидой Робертовной. – Название от английского fusion – слияние, объединение.

– Красиво, – похвалила вежливая Аделаида Робертовна. – Но зелень лучше не ешьте.

– А то будет тебе такой фьюжн, что о-го-го! – добавила я. – Полное слияние и объединение с унитазом!

– Разве герань обладает слабительным эффектом? – Юля поспешно сплюнула в ладошку непрожеванный листик.

– Сейчас узнаем! – хмыкнула я.

После этого Юля перестала есть, скосила глаза на кончик носа и затихла, прислушиваясь к своему организму.

Он, слава богу, никаких тревожных сигналов не подавал, а вот мой телефон проявил беспокойство.

– Это Ромашкин! – шепотом пояснила я подружке, взглянув на экран мобильного.

– Извините, Аделаида Робертовна, засим мы вас оставим, спасибо за компанию, за хлеб, за соль, за молоко и за пирог! – Моя подружка мигом сориентировалась, распрощалась с любопытной коллегой и за рукав утащила меня подальше за книжные полки.

– И за герань! – добавила еще я. – А потом вежливо поприветствовала телефонного собеседника: – Здравствуйте, Алексей!

«Это не вежливо, а сухо, – проявил недовольство мой внутренний голос. – Могла бы и полас-ковее быть с парнем, который звонит тебе уже второй раз за день!»

– В первый раз я сама ему звонила! – возра-зила я.

– Кому вы звонили, Полина? – тут же спросил упомянутый парень.

Вот я балда, опять перепутала внутреннюю речь с внешней!

– Кому звонила? Да Гавросичу! – ловко выкрутилась я. – Из пугающего опасения, что в одиночестве у него проявятся остаточные суицидальные явления.

– Не проявились?

– Вроде нет.

– Прекрасно, – по голосу чувствовалось, что следователю не терпится сменить тему разговора. – Тогда у меня для вас две новости: одна хорошая и одна плохая. С какой начать?

– С хорошей! – сунувшись к трубке, крикнула Юля.

– С плохой! – одновременно сказала я.

– Нашел я вашего маньяка, вот! – выпалил Ромашкин, ликуя, как мальчик.