условиях. По этой причине к ним относились хорошо – не обижали, особенно не ограничивали в передвижениях по лагерю. Пленные ели из одного котла с курсантами военной школы (подростками), играли в футбол за афганцев против пакистанцев, вместе со своими охранниками совершали намаз. Все они, по словам Мурода, приняли ислам и имели мусульманские имена»[136]. В составе лагеря были «две-три глиняные башни, несколько одноэтажных домов, мечеть, футбольное поле, волейбольная площадка, склады с оружием»[137]. Рассказывая о самом восстании военнопленных, он сообщил следующее: «В то время, когда все афганцы в 17.00 ушли совершать намаз, шурави вскрыли оружейный арсенал, взяли автоматы, боеприпасы и даже 75-мм миномет. Заняли позиции. Своим знакомым подросткам, обучавшимся в учебном центре, они через громкоговоритель предложили покинуть территорию. …они требовали выпустить их с оружием из лагеря и дать возможность пробиться в миссию ООН или Красный Крест. Из Пешавара спешно прибыл глава ИОА Раббани и сам вступил в переговоры с восставшими. …это продолжалось примерно 4 часа. Затем, уже в темноте, кто-то из восставших выстрелил из миномета. Мина упала буквально в 10 метрах от Раббани. Его телохранитель был убит. Он практически закрыл собой Раббани. К этому часу весь лагерь уже был плотно окружен моджахедами. В стороне за происходящим наблюдали пакистанцы.

Один из моджахедов сумел засечь, откуда был произведен выстрел: это была глиняная башня. Он тут же послал туда заряд из гранатомета. Заряд попал в башню, прожег ее и угодил прямо в склад боеприпасов, который сдетонировал. Все начало рваться и гореть. Через короткое время весь лагерь превратился в развалины. Живым (из пленных) удалось уйти только одному, который затем был помещен в госпиталь»[138]. При этом Мурод рассказывал о начале восстания с чужих слов, так как он выезжал на машине в Лахор и вернулся в Бадабер весьма поздно[139].

По свидетельству еще одного очевидца, полковника, начальника отдела в управлении кадров МВД Афганистана по имени Лал Бас, который с 1981 года был командиром комендантской роты в учебном центре в Бадабере и отвечал за порядок в лагере, «советских пленных было 16–17 человек. Все они носили исламские имена. Несколько человек по возрасту явно не подходили под солдат. Лал Бас считал, что это были офицеры. Он хорошо запомнил Абдуллу – тот явно выделялся из всех своими лидерскими качествами, образованный, каратист. Абдулла, по словам Лала Баса, и возглавил тогда мятеж в лагере. Другой из запомнившихся ему был узбек или туркмен, он попал в плен в провинции Баглан, звали его – Кана.

Пленные свободно передвигались по лагерю, играли с курсантами в футбол и волейбол. Только Кана был изолирован за попытку овладеть оружием. На ночь пленных запирали.

Мы читали молитву, рассказывал полковник, когда прибежали ученики и сказали: русские напали на часового, ударили его и захватили склад с оружием. Далее в переговоры с ними вступили Раббани и Аюб – руководитель военного отдела ИОА. Эти переговоры продолжались всю ночь. Нам велели блокировать лагерь, чтобы никто не мог уйти. Мы окружили лагерь плотным кольцом. Когда наступил рассвет, русские открыли огонь. Мы ответили. Завязалась перестрелка, и примерно в 7 часов раздался мощный взрыв. Может быть, это они сами себя взорвали. Серия взрывов продолжалась два – два с половиной часа. За ночь русские собрали в одном месте все крупные боеприпасы: мины, эрэсы, гранаты, выстрелы к гранатомету. Все это сдетонировало так, что останки собирали потом за несколько сот метров от места взрыва. Эти останки затем сгребли бульдозером в яму и засыпали землей»[140].

Легендарные герои афганской войны, Герои Советского Союза: генерал-полковник Валерий Александрович Востротин и генерал-лейтенант Руслан Султанович Аушев

Командир десантно-штурмовой роты Сергей Павлович Козлов. Один из первых советских офицеров, которому в апреле 1980 года за беспримерное личное мужество в бою на территории Афганистана было присвоено звание Героя Советского Союза

Герой Советского Союза лейтенант Александр Иванович Демаков

Старший лейтенант Виктор Николаевич Кожевников

Герой Советского Союза майор Олег Александрович Юрасов

Старший лейтенант Олег Петрович Онищук

Младший сержант Юрий Верикович Исламов

Еще одной, выделяющейся из остальных, страницей афганской войны стал подвиг 9-й роты 345-го парашютно-десантного полка 7–8 января 1988 года. Осенью 1987 года после консультаций с афганским правительством в провинции Пактия на востоке Афганистана было решено провести совместную с афганцами боевую операцию под названием «Магистраль». Целью операции было деблокирование дороги, связывающей столицу провинции г. Гардез с довольно крупным городом недалеко от границы с Пакистаном – Хостом, и деблокирование самого г. Хост, сообщение с которым осуществлялось только воздушным путем. В ходе операции кроме других задач нужно было взять высоту 3234, что 345-м полком было осуществлено весьма успешно 28 декабря 1987 года. 9-я рота в составе 39 человек была оставлена для охраны и удержания этой высоты.

7 января в 16–30 неожиданно со стороны моджахедов начался обстрел высоты из орудий, минометов и гранатометов. Затем была предпринята первая атака на позиции 9-й роты. Бой шел весь вечер и всю ночь. До 4 час. 30 мин. утра десантники смогли отбить 15 атак противника. Как выяснилось впоследствии, в атаке на высоту был задействован специальный полк «Коммандос» пакистанской армии «Чехатвал», насчитывавший около 400 человек, т. е. превосходивший силы оборонявшихся в 10 раз. Пакистанский спецназ был очень хорошо обучен, подготовлен и экипирован. Бойцы 9-й роты сражались отчаянно. Несмотря на то что у них кончались патроны и запас гранат, мобилизуя все свои силы, они отбивали атаку за атакой. Потеряв 6 человек убитыми, при 10 раненых, они смогли отстоять высоту, когда им на помощь прибыло подкрепление.

Подчеркивая героизм и самоотверженность наших солдат и офицеров 40-й армии, нельзя не упомянуть о сложной, ответственной, по-своему непредсказуемой и опасной работе наших военных советников и переводчиков в правительственных афганских частях, на протяжении всей войны в Афганистане не отличавшихся выучкой, дисциплиной и лояльностью к центральной власти.

В основном на службу в армию шли неохотно. Уклонение под любыми предлогами от службы было повсеместным. Поэтому в городах, уездных центрах и в кишлаках на территориях, контролируемых правительством, местная власть дважды в год после весеннего сева и через месяц после сбора урожая проводила принудительную мобилизацию и время от времени практиковала облавы, в ходе которых