Поэтесса же развелась с мужем лишь потому, что была не в силах ежедневно выслушивать пересуды других женщин, касавшиеся самых интимных подробностей постельных развлечений ее мужа со своей второй супругой.

В своей следующей книге «Турция лицом к Западу», которая вышла в 1930 г., Эдиб рассказывает, что после взятия Константинополя в 1453 г. турки полностью позаимствовали у византийцев систему гаремов, создателем которой была византийская императрица Елена. Однако Эдиб поясняет, что эта модель распространилась сначала лишь при дворе султана и в домах высших сановников империи и только в XVIII в., когда начали в полную силу действовать неизбежные законы снобизма, которым подвластен не только Запад, но и Восток, ее стали внедрять все те, кому она оказалась по карману. Та же последовательность событий имела место и в отношении накидки, закрывающей лицо. В первой половине XVIII в. женщины низших классов носили ее только в принудительном порядке, когда на этом настаивали их мужья. Наша чрезвычайно эрудированная и сильная духом писательница подчеркивает, что нынешняя эмансипация женщин – это, по сути дела, возврат к Античности, а не слепое заимствование западного образа жизни. Конечно, для тех, кто не знаком ни с современной Турцией, ни с ее историей, такая трактовка данного процесса может звучать неожиданно.

Сама поэтесса получила свое базовое образование, когда у власти еще находился султан Абдул-Гамид. После его отстранения от власти женщин почти сразу уравняли с мужчинами в правах на образование. К 1916 г. они уже учились в высших учебных заведениях и свободно разъезжали по Европе, работали в правительственных учреждениях, банках и коммерческих фирмах. Их мужья ни в малейшей степени не возражали против такого порядка вещей, даже против «равной оплаты за равный труд», принципа, который до сих пор является предметом дебатов в Европе.

Кроме того, автор скептически отзывается об имевших налет дешевой сенсации сообщениях европейцев о женщинах, которых в 1926 г. тысячами освобождали из гаремов. Многие женщины начали принимать активное участие в общественной жизни задолго до этого. Однако 1926 г. знаменателен тем, что именно тогда на смену исламскому законодательству и законам шариата пришел новый, граж данский свод законов, в основу которого было положено швейцарское законодательство. Его принятию предшествовало обсуждение шведского, французского, британского и российского законодательств, которые были все же отвергнуты. С тех пор в Турции не осталось гаремов в старом, строгом смысле этого слова, к которому мы еще вернемся.

Многочисленных нарушительниц дисциплины в турецких султанских гаремах чаще всего просто топили в водах Босфора, благо в большинстве своем эти заведения располагались прямо на берегу знаменитого пролива. Если провинившихся жертв набиралось очень много, то их обычно казнили одновременно. Делали это следующим образом: каждую смертницу упрятывали в мешок, в который клали несколько тяжелых камней, затем всех несчастных грузили на ялик достаточной вместимости, его буксировали на середину пролива и переворачивали. Иногда таким способом казнили сразу до трех сотен женщин, для чего использовали уже баржу. Это происходило, например, когда раскрывался какой-нибудь дворцовый заговор с целью отравить знатную даму.

Бассейн в гареме. Худ. Жан-Леон Жером

Султан Ибрагим I, находившийся на троне с 1640 по 1648 г. и считавшийся преступным безумцем даже по турецким меркам, однажды утопил весь свой огромный гарем только ради того, чтобы заполнить его новыми обитательницами. Предание гласит, что одной женщине чудом удалось спастись. Она выбралась под водой из плохо завязанного мешка и была вскоре подобрана командой проходившего по Босфору иностранного судна. Затем она попала в Париж, где тогда всем заправлял кардинал Мазарини[60], и произвела там настоящий фурор.

Существует еще более жуткая история о ныряльщике, который в поисках иной добычи внезапно обнаружил на морском дне десятки мешков, в каждом из которых находился труп. Это леденящее кровь зрелище могло довести до помешательства любого человека. Балласт в мешках удерживал их в вертикальном положении, и, покачиваемые подводным течением, они церемонно кланялись остолбеневшему от ужаса нечаянному гостю.

Читатель должен вспомнить, что в Турции все женщины султана были невольницами, среди которых наибольшей популярностью пользовались светлокожие грузинки и черкешенки. И те и другие поступали в Турцию из Кавказского региона. Первые исповедовали христианство православного толка, а последние были преимущественно мусульманками. Иногда эти наложницы, вопреки Корану, становились женами султана. По традиции монарху позволялось иметь пять жен. Однако вышеупомянутый Ибрагим I[61], страдавший душевным расстройством, имел семь жен.

У жен существовала определенная иерархия. Официально они не носили титулов султанш, поскольку этот титул предназначался для матери, сестер и дочерей монарха. Между прочим, грузинки, как и другие женщины христианского вероисповедания, пользовались репутацией высокомерных и недалеких гордячек, а черкешенки считались хитрыми лгуньями.

В конце XVIII и начале XIX в. почетными гостями турецких гаремов оказались итальянская принцесса Бельдиозо и еще несколько знатных европейских дам. В основных моментах их повествования совпадают. Гаремы, которые принадлежали туркам, относившимся к среднему классу, обычно состояли из большой гостиной, куда выходили двери четырех комнат. Одна из этих комнат предназначалась исключительно для хозяина гарема и наложницы, которая на тот момент являлась его фавориткой. Остальные помещения занимали другие женщины гарема, а также дети, невольницы и гостьи. Как уже упоминалось выше, в гаремах не было ни кроватей, ни туалетных аксессуаров. В дневное время матрасы, одеяла, покрывала и подушки хранились в больших шкафах, которые находились в другом месте. Вечером каждая женщина доставала оттуда свои постельные принадлежности, расстилала их на полу и ложилась в полном одеянии. Как только одно помещение наполнялось спящими, женщины заходили в следующее. Если были заняты все четыре комнаты, те, кому в них не досталось места, вынуждены были укладываться в гостиной или даже на лестнице. На следующее утро обитательницы роскошных гаремов одевали свежее белье.

Кровавая история султанского сераля была, разумеется, исключительной в своем роде. Однако страсти, явившиеся ее движущей силой, являлись вполне обычным делом и для заведений более скромного уровня, и поэтому, бросая взгляд на карьеры некоторых женщин, сыгравших определенную роль в истории турецкой нации и получивших в нее доступ с этого хода, мы получим представление о том, что происходило на женской половине дворцов и особняков принцев, пашей и богатых купцов.

В частности, особого упоминания заслуживают четыре женщины иностранного происхождения. Первой, с кого следует начать, была дочь русского священника.

Султан Сулейман и Роксолана

Именно с нее началось в XVI в. влияние прекрасного пола на дела Османской империи. Христианам она была известна под именем Роксолана, турки же звали ее Хюррем Султан, что означает Смеющаяся. С течением времени она