* * *

Проходя мимо гостиной, Стефани увидела елку, украшенную цветными фонариками. Янис потрудился на славу. Она принялась разглядывать елочку.

После тяжелого молчания по дороге домой сюрприз привел ее в восторг. Никос – самый лучший муж на свете. Но, глядя на яркие огоньки, Стефани ощутила боль. Они зашли в тупик.

Отчаянно желая исправить положение, Стефани поспешила к каюте Никоса, пока он не заперся.

Никос был необыкновенным человеком, и она не могла понять, почему он отгораживается от нее. Ей требовался ответ. Не постучав, Стефани открыла дверь, решив поговорить с мужем начистоту.

Увидев его, обнаженного, стоявшего к ней спиной, она не смогла сдержать вскрик. Ниже поясницы был огромный синяк. Никос всегда был в плавках, если они купались, и Стефани не представляла, насколько серьезным было его ранение.

Он резко повернулся – живой, дышащий, разгневанный Адонис. Ужасный взгляд черных глаз пронзил ее насквозь, отняв дыхание.

– Я не приглашал тебя. – Никос снова заговорил ледяным тоном.

– Боюсь, что я не дождалась бы приглашения. Я хочу извиниться за то, что не рассказала тебе о визите твоей матери. Я только сейчас поняла, какая сложная обстановка у вас в семье, и как ты страдаешь из-за этого. Я позвоню и предупрежу, что мы не приедем.

Никос будто превратился в камень. Стефани не могла достучаться до него.

– Я больше не буду вторгаться в твою жизнь и в твои мысли, – продолжала она. – Я склонна совершать опрометчивые поступки, и это мой большой недостаток. Поэтому обещаю, что никогда не буду ничего скрывать или пытаться заставить тебя думать по-другому. Клянусь.

Никос молчал, и Стефани, вконец отчаявшись, направилась к выходу. В дверях она остановилась.

– Мне очень понравилась рождественская елка. Ни одна женщина не имеет такого мужа, как ты. Очень жаль, что ты не можешь сказать то же о своей жене. Я бы все отдала за то, чтобы вернуть тот день и сразу сообщить тебе о визите матери. Я нанесла тебе душевную травму, Никос. Прости меня.

Бросившись к себе, Стефани легла на кровать и разрыдалась. Вскоре послышался знакомый звук – это отчалил катер. Кто знает, когда Никос вернется назад… А вернувшись, заговорит ли он с ней?

Стефани понимала, что сейчас ему невыносимо смотреть на нее, и не винила его за это. Наверное, лучше всего оставить Никоса в покое. Дать возможность побыть одному. Чем больше она думала об этом, тем больше убеждалась в правильности этой мысли. Она плотно поела и сделала один телефонный звонок.

Затем молодая женщина упаковала вещи. Она зашла в гостиную и положила под елку рождественские подарки для Никоса. После этого написала записку и оставила ее на столе.

«Дорогой Никос! Мы постоянно были вместе с тех пор, как я вторглась в твою жизнь, однако психологи утверждают, что каждый человек нуждается в личном пространстве. Я согласна с этим, поэтому уезжаю до конца рождественских праздников.

Не волнуйся. Далеко я не уеду. Будь уверен, никто из твоих знакомых не узнает об этом. Это наше дело, и оно никого не касается. Думаю, ты знаешь, что я не сделаю ничего, что могло бы причинить вред мне или ребенку. Я хочу, чтобы у Алекса был отец. С.».

Никос, возможно, уехал до вечера. Что касается Яниса, он вернется к трем часам. У нее есть полчаса, чтобы скрыться.

В городе было всего лишь два такси. Одно из них стояло возле порта. Сев в машину, Стефани велела водителю высадить ее на углу улицы, где, как она заметила, продавались подержанные автомобили. В паспорте ее до сих пор не было штампа о браке. Мужчина, продавший ей автомобиль, понятия не имел, что она – госпожа Вассалос. Это было ей на руку. Через несколько минут Стефани стала владелицей драндулета, стоившего всего пятьсот долларов.

Теперь она была свободна, как птица. Стефани поехала к женскому монастырю, скрывавшемуся среди сосен. Усталых путешественников приглашали поселиться в монастырской гостинице. На одном из уроков Борус настоятельно советовал ей посетить этот монастырь.

Стефани радовалась тому, что может воспользоваться своей банковской карточкой, на которой было достаточно денег, чтобы оплатить номер и питаться целую неделю.

Монастырская гостиница идеально подходила для нее. Некоторое время она будет читать, лежа на кровати, затем, когда ей это надоест, поездит по острову. Пусть Никос немного отдохнет от нее. Он столько перенес, что ему необходимо расслабиться. Она же стала пушечным ядром, привязанным к его ноге. Пока она будет жить в гостинице, ему не придется тащить за собой это ядро.

Положительной стороной было также то, что Стефани могла свободно отдаться своим эмоциям, которые ей трудно было сдерживать на этой стадии беременности. Если ей захочется поплакать, она может плакать всю ночь, и никто ее не услышит за толстыми стенами.

Оказавшись в скромном номере, Стефани опустилась на кровать. Она испытывала такую усталость, что не могла двигаться. Час назад у нее появилась боль в пояснице. Это оттого, что сегодня ей пришлось много ходить.

Никос вернулся ближе к вечеру. Янис ждал его на палубе. Лицо старого моряка было таким встревоженным, что волосы на голове у Никоса зашевелились.

– Со Стефани все в порядке?

– В этом-то и проблема. Я не знаю. Когда я вернулся, ее не было, но она оставила записку в гостиной.

Никос помчался вниз. Когда он прочитал записку, сердце его чуть не разорвалось.

– Она должна была вызвать такси. Сейчас я позвоню и все выясню.

Но когда Никос нашел таксиста, подвозившего Стефани, тот ничего не смог прояснить.

– Я высадил ее на углу улицы Паппас. С собой у нее была небольшая дорожная сумка.

Жгучая боль пронзила сердце Никоса, и он с яростью бросил трубку.

– Я найду ее сегодня вечером во что бы то ни стало!

Янис хмуро взглянул на него:

– Едем.

Никос переоделся в джинсы и свитер, и они отправились в город. Поиски ничего не дали.

– Я не могу ее потерять, Янис. – Голос его дрогнул. – И куда она пропала, черт возьми?

– А как она нашла вас?

Проницательный вопрос старого моряка заставил Никоса задуматься.

– Она нашла меня, проявив решимость и настойчивость. – Он судорожно перебирал в уме все возможные варианты. – Так как ее нет ни в одной из местных гостиниц, она уехала куда-то. С кем-то.

Янис похлопал его по плечу:

– Может быть, она перебралась на другой конец острова?

– Может быть. Но там нет гостиниц. Только руины и церкви.

– А если она вернулась в порт и села на катер до Хиоса?

– Все варианты надо принять в расчет.

Никос позвонил в администрацию порта. Его связали с капитаном, совершившим последний рейс на Хиос, и тот, сочувственно выслушав его, сказал, что никакой американки, беременной, блондинки, на борту не было.