больше как сонные мухи. Куда уж им бежать. И куда податься? В отчаянной надежде на сострадание, или что польские аборигены укроют? И это после польского похода 1939-го? Мда-а, не самый замысловатый способ самоубийства.

А я ведь до сих пор до конца не могу понять, как мне удалось уговорить местного возницу привезти продукты. Кстати, уже стемнело, а обещанного фуража от пана так и не видать. Похоже, моя уверенность в том, что коммерческий обмен на шмотки и призыв к христианской добродетели перевесят ненависть к большевикам, не оправдались. Может, сам старый пан и попытался расшевелить местных, да вот только ненависть к Советской России и Германии, поделившим между собой польскую землю вполне могла оказаться сильнее сострадания к ближнему.

Досадно, думал получиться, даже такая небольшая подпитка могла бы значительно повысить шансы на выживаемость наших доходяг. Сколько нам до лагерной баланды ещё добираться? Уж не меньше суток, точно… Да и там неизвестно как сложится.

Убедившись, что на мои перемещения никто не обращает внимания, ибо ночь и вправду скрыла меня от остальных, я приступил к самодиагностике с отжиманий и приседаний на одной ноге. Хотя бы в общих рамках, но я должен определить возможности нового аватара. После двухсот повторений решил остановиться. Нечего разбазаривать энергоресурсы. А что у нас с координацией? Стойка и отжимание вниз головой на руках. Проход на руках вперёд, назад. Отлично! А если посложнее? Перевороты вперёд, назад, перекидка, рондат, кульбит, подъём с разгибом, курбет, шпагат…почти не запыхался. Что ж, неплохо, неплохо. И это за неполных два дня! Матереешь, однако, анавр! И никаких тебе пробежек по крышам вагонов и ночных тренировок. Вот так бы в своём теле и в родной реальности получить хотя бы часть подобных возможностей за столь фантастически короткий срок. Мечта диванного лентяя!

Тем не менее несмотря на видимую лёгкость, пот в конце тренировки пропитал ткань гимнастёрки и штанов насквозь. О последствиях для организма, что однозначно наступят уже через несколько месяцев, думать не хотелось. Увлечённый тестированием модифицированного тела носителя, прошляпил гостя.

— Хальт! — стоявший у проволочного заграждения обер-лейтенант, направил прямо на меня ствол своего люггера.

Почему-то страха не ощутил, ну ни на грамм. Некая показная театральность позы или, скорее, отсутствие последовательности в действиях немецкого офицера, безошибочно направившего на меня ствол пистолета в полной темноте, придавали некую неправильность ситуации. Было очень любопытно: во-первых, почему он видит меня так же хорошо, как я его, во-вторых, почему просто не выстрелить в подозрительного русского пленного, в-третьих, отчего эта фашистская рожа ещё и улыбается?

Догадка пришла почти сразу.

— Гутен таг, Смотрящий.

— Скорее уж, гутен нахт, Миротворец. Быстро соображаешь. Осваиваешься? — обер-лейтенант демонстративно спрятал пистолет в кобуру.

— Проверяю физический потенциал нового носителя. А ты решил в этот раз явится во плоти? Моя значимость для твоего начальства выросла?

— Не тешь себя иллюзиями, Гавр. Я лишь экономлю время. А ты, я вижу, ещё не наигрался в слугу Хранителей?

— Ты же в курсе: одного добытого Демиурга для них мало, Смотрящий. Логично, что я пришёл за вторым. Правда, моего мнения и по поводу личности первого никто не спрашивал. Я попытался поступить по совести, но…

— Продолжаешь слепо верить Хранителям, Миротворец? Обойти Закон Сохранения Реальности всё равно не удастся. Пора бы понять это раз и навсегда.

— Есть обстоятельства, при которых я вынужден поступать наперекор здравому смыслу, Смотрящий. Тебе самому никогда не приходилось? Сделать всё так, как велит совесть, а не так, как правильно для чьей-то великой цели или в соответствии с навязанным долгом?

— Приходилось, Гавр, конечно, приходилось, — грустная улыбка чужеродно смотрелась на лице немецкого офицера, — я ведь осознал себя анавром не с рождения. Очень давно, пока я ещё не вступил в Орден, я был во многом похож на тебя, Миротворец. Было, да быльём поросло. Мы, я, остальные Смотрящие — есть физическое воплощение Закона Сохранения Реальности. Не его стражи, не толкователи и уж, тем более, не составители.

— Снова эти мутные намёки и полунамёки, Смотритель. Красиво, но малоинформативно. Может, хотя бы сейчас расскажешь толком, зачем явился? Не поиграть же в солдатиков?

— Ну, почему бы и не поиграть, Гавр? Мне, кажется, понравилось. Да и соскучился…к примеру, присутствующее в разуме у моего носителя некое чувство эйфории от унижения разумных. Подавить его волю на час-другой не составит особенного труда. Сделать что-нибудь хорошее: напоить жаждущих, накормить голодных. Это значительно приятнее и проще, чем постоянно думать о том, как хранить реальность от вмешательства кучки авантюристов чуждой цивилизации, уговаривая одного упрямого Миротворца-идеалиста.

— Бла-бла-бла… Старая песня, Смотрящий! Ты же прекрасно осведомлён о моих мотивах, к чему этот пафос? Лучше бы подсказал, где искать местного Демиурга или как в прошлый раз, подарил какую-нибудь дополнительную способность для Матрикула.

— Не ищи лёгких путей, Гавр! В прошлый раз решение пришло спонтанно, да к тому же я имел возможность действовать «изнутри» твоего нейротрона. На сырой матрице. Период адаптации твоего аватара был значительно растянут во времени. Сейчас же матрица твоего нейротрона находится уже на финальной стадии созревания. Любое вмешательство — и ты превратишься в идиота, пускающего пузыри!

— Тогда, пожалуй, не стоит, — покладисто кивнул я, — ну что, тогда поговорим по существу? Или пойдёшь дальше играть в гуманного тюремщика, герр обер-лейтенант?

— Злой ты мужик, Гавр, даром, что Миротворец. Пока скажу так. Встреча наша с тобой не последняя. Ищи своего Демиурга сам. Это твоя миссия и твой путь Закона Сохранения Реальности. Не буду скрывать, ты всё же добился доли уважения у моих соратников своим отчаянным демаршем с первым Демиургом. Более того, Совет Смотрящих официально разрешил поделиться с тобой ключевой информацией.

— Какая честь…

— Я ведь сейчас уйду, Гавр, а ты так и будешь тыкаться со своими проблемами вслепую, — обер-лейтенант снял фуражку и начал тщательно промакивать лоб и залысины измятым платком.

— Что, жарковато стало? Надо было кого-то получше выбрать.

— Кто первым подошёл, того и выбрал. Я же не знал, что он в детстве туберкулёз и гепатит перенёс. Как только такого в строевые части взяли? Ладно, мы отвлеклись. У меня на всё про всё меньше часа. Будешь слушать?

— При одном условии.

— Условии? — поперхнулся от моей наглости Смотрящий.

— Да, условии. Ты ведь только что сам дал мне понять, что я слеп и Хранители мной манипулируют, сообщая лишь ту информацию, которая выгодна им?

— Так и есть.

— Моё условие простое. Перед тем как выполнить решение Совета, ты должен объяснить мне в чём ваш истинный интерес. Только не стоит грузить меня высокопарной чепухой про