После этой победы вавилонская армия, к своему немалому удивлению, получила приказ идти на восток. Восточнее располагались горы Персии, страна касситов. Но, пока вавилоняне шли вдоль подножий на юг, стало очевидно, что их цель – не касситы, а Элам. Однако это не была серьезная угроза. Если следовать таким маршрутом, столица Элама Сузы была слишком далеко, чтобы на нее напасть. Это была своеобразная демонстрация силы, призванная вселить страх в сердца касситских горцев и отвлечь силы эламитов на северо-запад, подальше от их юго-западных союзников в Ларсе. Армия вернулась домой в Вавилон, проведя несколько удачных боев с эламитами. В Эшнунне Хаммурапи оставил губернатора и гарнизон.

На следующий год, когда урожай был собран, солдат снова призвали под знамена, и на этот раз они двинулись на юго-восток вдоль Евфрата. Относительно места назначения сомнений быть не могло. Следовало раз и навсегда решить вопрос, кто будет править в Месопотамии – Вавилон или Ларса. Рим-Син, царь Ларсы, был человеком очень старым. Он правил уже шестьдесят один год, со времен деда Хаммурапи и с тех пор, как он тридцать пять лет назад ликвидировал господство Исина. После этого у него не было соперников, претендующих на господство. Но теперь его власть существенно уменьшилась и города союза один за другим переходили к новым хозяевам. От Элама, на жителей и правителей которого произвела большое впечатление прошлогодняя демонстрация силы вавилонянами, помощи не было. Вскоре Ларса капитулировала и старый царь был взят в плен.

Теперь Хаммурапи стал властителем богатой и густонаселенной страны, с ее большими древними городами, привыкшими к самоуправлению почти без вмешательства номинального господина. Ему потребовалось три года, чтобы утвердить здесь свои новые идеи. Самым заметным признаком нового порядка, помимо присутствия солдат гарнизона, стал большой объем нового строительства, религиозного и светского, именем нового царя. И еще установка на рыночных площадях черных обелисков, на которых клинописью были нанесены положения нового закона – кодекса Хаммурапи.

Нового в кодексе было немного, и жители покоренных городов не знали, что своей известностью в грядущих тысячелетиях Хаммурапи будет обязан именно ему. В основном он касался компетенции служащих и советников царя, но его особое значение заключалось в том, что отныне и впредь в Месопотамии существовал один закон, а Хаммурапи был, как он сам выразился, «царем, превосходящим других царей», чье правосудие торжествует на этой земле.

Реформы не обошли и религию. Хаммурапи утверждал в своем кодексе, что старые шумерские боги Ану, Энлиль и Эа[27] доверили ему царство, «основы которого так же прочны, как небеса и земля». И мифология, отрывки из которой звучали на главных храмовых праздниках, в первую очередь на празднике Мардука в Вавилоне, теперь главной религиозной церемонии года, была в этот период несколько подредактирована, чтобы показать Мардука главным богом, по праву отдающим приказы Ану, Энлилю и Эа. Шумерские боги отказались от своих прав в пользу вавилонского бога Мардука, так же как шумерские цари подчинились царю Вавилона. К 1757 г. до н. э. Хаммурапи почувствовал, что его положение достаточно прочное, чтобы покинуть Шумер и отправиться воевать со своим бывшим союзником – царством Мари. Спустя два года, низложив ассирийского царя Исме-Дагана, он добился побед и на севере Ассирии, на границе с хурритами.

Впервые после легендарных дней великих царей Ура, живших четыре сотни лет назад (столько же лет отделяет нас от конкистадоров), вся Месопотамия, от гор до моря, была объединена под властью одного правителя. Но все-таки уже было слишком поздно. Ведь традиционный следующий шаг – кампания вдоль верхнего течения Евфрата и южных хребтов турецких гор до Средиземноморья – был невозможен. Дорогу перерезали хурритские всадники, теперь прочно обосновавшиеся в низине, где их колесницы имели пространство для маневра, а хурритские правители терпеливо ожидали в горах Персии любого движения на запад из Месопотамии.

Хаммурапи теперь уже был в летах, управление, которому он всегда уделял огромное личное внимание, легло на его плечи непосильной тяжестью. Мы не знаем точную дату его рождения, но, когда он завоевал Ассирию, ему уже было около шестидесяти. Он умер в 1750 г. до н. э. в возрасте около семидесяти лет.

Люди, родившиеся в Вавилоне в начале его правления, в 1790 г. до н. э., когда он умер, отметили свое сорокалетие. Двенадцать лет они расширяли и удерживали империю Хаммурапи. Теперь они тоже достигли среднего возраста, а их дети росли в быстро меняющемся мире. Сын Хаммурапи Самсу-илуна сам принадлежал к этому поколению и побывал с армией в Ларсе и Ассирии. Небольшая регулярная армия была ему верна, а жители Вавилона, которые составляли основную массу армии, приняли его власть без вопросов как преемника Хаммурапи. В течение четырех лет посевные и уборочные работы, религиозные процессии и ремонт каналов, торговые караваны и городское строительство шли без перерыва. А пограничная стража, знавшая из истории, что следует ожидать вторжений и беспорядков, когда умирает царь, бдительно наблюдала из сторожевых башен за безлюдными равнинами и мирно пасущимися стадами.

В 1746 г. до н. э. наблюдатели из Эшнунны увидели дым костров в горах. На следующий день из устья долины вылетели конные колесницы. Далее двигались копьеносцы и лучники, за ними – скрипящие повозки. Гонцы доставили в Вавилон сообщение о наступлении касситов.

Гандаш, индоевропейский вождь касситов, лучше знал, что происходит. Это не был рейд в поисках добычи. Его люди пришли, чтобы остаться, и он знал, что в дне пути позади с собственной охраной двигается обоз – женщины и дети, стада, шатры и мебель, домашняя утварь. Да и как могло быть иначе? Великий Хаммурапи мертв, и прекрасная земля осталась без хозяина. Ее может захватить каждый, кто поторопится.

Со всей доступной лошадям скоростью (которую приходилось снижать из-за обилия новых препятствий – широких рек и сети ирригационных каналов) Гандаш бросил свои силы на Вавилон. И Самсу-илуна призвал ветеранов к оружию, на этот раз чтобы защитить свои дома. Гандаш недооценил нового царя и его опытную армию. Между водами Евфрата и Тигра испытанные в боях пешие солдаты Вавилона нанесли поражение пришедшим с северо-запада конникам. Первая серьезная стычка между индоевропейцами и семитами, между конными и пешими воинами завершилась в пользу последних.

Но это была лишь частичная победа. Гандаш отступил за Тигр, однако остался на равнине. Эшнунна и долина Диалы вошли в состав Касситского царства. Самсу-илуна, должно быть, уже знал, что произойдет дальше. Уже через несколько недель пришли сообщения из Ассирии, к северу от касситского плацдарма, о восставших городах, убитых гарнизонах и новом царе, объявившемся в старой столице – Ашшуре. Потом все стихло. Самсу-илуна стал готовиться к беспорядкам на юге.

Однако прошло четыре года, прежде чем они начались. Очень уж хорошо Хаммурапи сделал свое дело. Четыре года несли свою службу гарнизоны и работали губернаторы в Шумере, и периодически происходили стычки между конными войсками касситов и вавилонянами на севере. Теперь и у вавилонян имелись свои колесницы.