— Тогда эти секунды должны были показаться тебе вечностью, — прошептала она в ответ, не в силах отвернуться. Потом закрыла глаза и поцеловала его в губы. Все равно рано или поздно это должно было случиться, и сейчас уже не имело значения, кто будет играть первую скрипку.

Его губы оказались на вкус просто восхитительными. Будучи опытным гурманом и знатоком по части кухни, она могла оценить их по достоинству. Самые изысканные соусы, самые экзотические паштеты не шли ни в какое сравнение с теплым, чисто мужским ароматом губ Джейка и терпким запахом его кожи и волос.

Наконец после мига безграничного блаженства Джейк оторвался от нее и, подхватив на руки, отнес к постели, бережно уложив на голубое в цветочках покрывало.

— Прикоснись ко мне, Девон, — хриплым голосом взмолился он. — Пожалуйста.

Он высвободил руку, чтобы расстегнуть верхние пуговицы рубашки. Затем обхватил рукой ее затылок и притянул ее к себе так, что ее губы оказались прямо напротив теплой, слегка влажной кожи на его груди.

Девон не нужно было просить о чем-либо дважды. Она покрывала поцелуями его шею и тугие мускулы на груди со страстью, не уступавшей его собственной, судя по его прерывистому дыханию. У Джейка вырвался невольный стон, когда ее губы коснулись сначала одного из чувствительных мужских сосков, затем другого.

— Да, — прохрипел он, и в его голосе ей послышалась боль. — О Господи, да!

Никогда еще за всю свою жизнь Девон не ощущала себя такой свободной и неукротимой, и это само по себе говорило о многом, поскольку ей стоило таких усилий добиться и того и другого. Интимная близость в ее глазах всегда являлась более чем смелым поступком, однако теперь она понимала, что главные трудности для нее только начинались. Сможет ли Девон довериться ему вся без остатка?

— Девон, — простонал он, прижавшись лицом к гладкой нежной коже на ее плече. — Я люблю тебя. Выходи за меня замуж.

Она оцепенела. И зачем ему только понадобилось все испортить, настаивая на том, чтобы получить над нею законные права? Неужели он не мог довольствоваться тем, что она давала ему по доброй воде?

— Ты не можешь говорить этого всерьез, — ответила она шепотом, даже не пытаясь скрыть своего разочарования.

Джейк отстранился от нее. Ему хватило одного беглого взгляда, чтобы заметить ее испуг.

— Послушай, Девон, — промолвил он, качая головой, — что плохого в том, что я люблю тебя? — Его тон был полон терпения и неподдельной нежности, однако это заставило ее чувствовать себя еще более подавленной.

— Ну, это, пожалуй, слишком сильно сказано, — отозвалась Девон чуть слышно, избегая смотреть ему в лицо. Неужели Джейк и в самом деле не понимал, что было поставлено на карту? По ее коже пробежал холодок, несмотря на тепло, исходившее от его тела.

— Понимаю, — произнес он, — я стал тебе противен.

Перевернувшись на другой бок, Джейк опустил голову на подушку и закрыл рукой глаза.

Девон уставилась на него в крайнем изумлении, пока не вспомнила об этой идиотке, его бывшей жене, которая нанесла ему незаживающую рану, хотел он в том признаться или нет. Ее поражало то, что такой страстный и зрелый во всех отношениях человек, как Джейк, чья близость заставляла ее кричать в порыве восторга, мог питать хотя бы малейшие сомнения в своих способностях любовника. На ее взгляд, они вообще не нуждались в доказательствах. Неужели он не понимал, что все ее существо рвалось к нему до такой степени, что она чуть было не поддалась искушению забыть обо всех своих прежних обетах, чтобы дать ему то, что он хотел?

Внезапно ей показалось чрезвычайно важным доказать ему, что он ошибается и что она по-прежнему видит в нем самого желанного любовника, за которого любая женщина может только благодарить свою счастливую звезду.

Даже не задумываясь над своим следующим шагом, Девон выключила лампу на столике рядом с кроватью и обернулась к Джейку, который до сих пор лежал не шевелясь, заложив руки за голову. Последние остатки робости исчезли.

Девон прикоснулась к его груди. Его кожа была такой теплой и бархатистой на ощупь, что она не удержалась от соблазна ее погладить. Дыхание Джейка тут же участилось, однако он оставался в прежней позе. Его глаза, украдкой следившие за ней, поблескивали в слабом свете, проникавшем в комнату сквозь тяжелые портьеры на окнах. Ее губы вскоре последовали за пальцами, пока запах его разгоряченного тела и теперь уже отчетливые стоны, вырывавшиеся из его груди с каждым вдохом, не довели ее возбуждение до предела. Она стремилась сделать его счастливым, подарить ему блаженство, не уступающее тому, которое дал ей он сам!

— Девон, ты зря все это затеяла, — произнес он хриплым шепотом, обернувшись к ней. — Ты не должна мне ничего за то, что я помог тебе разобраться с этими проклятыми шифрами.

Она предпочла пропустить это нелепое заявление мимо ушей. Шифры не имели ничего общего с ее чувствами и побуждениями, у нее и в мыслях не было ничего подобного. Однако Джейк, по-видимому, думал иначе.

— Кроме того, я не нуждаюсь ни в каких одолжениях, если у тебя на уме именно это, — процедил он сквозь зубы и схватил Девон за запястья, чтобы ее остановить.

— Какой же ты глупец, Джейк Дарнелл! — ответила она, слегка улыбнувшись и покачав головой. Отстранив его руки, она теснее прижалась к нему и принялась расстегивать пуговицы его рубашки. — Неужели ты и вправду решил, что я намерена заняться с тобой любовью только из жалости?

Она расстегнула его пояс и молнию на брюках. Джейк через силу сглотнул, однако не стал протестовать, когда она стянула с него брюки и без всяких церемоний швырнула их прямо на пол. За ними последовали плавки. Затем Девон быстро сбросила с себя одежду и расположилась сверху.

Джейк накрыл ладонями ее грудь. Его пальцы поглаживали ее соски, и она тихо ахнула, когда они тут же затвердели.

— Доводы рассудка не значат для меня ничего, потому что я больше не в силах, противиться тебе, Девон. Ты так похожа на Афродиту. — Его движения стали более уверенными, более мучительными для ее чувств. — Знаешь, богини иногда выбирали своими возлюбленными простых смертных.

— Во всяком случае, я могу понять, почему любая из них охотно остановила бы свой выбор на тебе, — ответила она, лаская его.

Последние остатки его отчужденности исчезли. Стон, вырвавшийся из самой глубины его души, свидетельствовал об этом и о многом другом, когда он притянул ее к себе за бедра, проникая в ее податливую плоть.

Когда все было позади, Девон лежала рядом с ним, обессиленная и удовлетворенная, как никогда прежде. Теперь она принадлежала ему. Да поможет ей Бог! На ней осталась неизгладимая печать. Она добровольно вошла в клетку, и дверь за ней захлопнулась. У нее уже не оставалось ни сил, ни воли, чтобы сопротивляться. «Что суждено, то суждено», — подумала она смутно и погрузилась в сон.

В ту ночь Девон спала крепче обычного, однако прикосновение губ Джейка к ее плечу вернуло ее к действительности.