Снова молчание…

— Какой ты скучный собеседник. Такое чувство, что я здесь один.

— Чего ты добиваешься? — раздался тихий вопрос.

— Надо же! Заговорил! На данный момент мне любопытно, каким образом магистрат решит призвать Пса к ответу. Ошейник? Намордник? Шантаж? Ставлю на шантаж! Герцог разозлится, и магистрам достанется. Или магистры сработают раньше и огребет герцог? Жаль, если его убьют. Мне нравится Пес. Он бы мне пригодился, как думаешь?

— Пригодился для чего? — спросило отражение.

— Помочь взойти на престол, конечно. Взгляни, какая подбирается компания — оборотень, ведьмочка твоего младшего сына и несколько магов с неограниченной силой. Если у братцев хватит ума, мы размелем магистрат в порошок.

— Они никогда не согласятся на это, — ответил Виктор Вейран.

— Уверен? — обернулся Андре. — Ты давно не видел своих сыновей, папочка. Они изменились не в лучшую сторону. И ими так легко манипулировать! И все-таки главный вопрос: вмешаться ли мне в дела герцога или хватит и волчонка? Но волчонок маленький, он и кусаться как следует не умеет. Ладно, взгляну, что придумает магистрат, а там уже буду решать. Готовься, сегодня вечером мы будем наблюдать еще один акт этой пьесы.

Андре легко, как кошка, вскочил на ноги и набросил ткань на зеркало перед ним. Перед вторым же ненадолго остановился, изучая мрачное лицо Виктора Вейрана.

— Что, не нравятся тебе мои методы? — поинтересовался он.

— А должны? — спросило отражение.

— Мог бы поддержать сына. Хоть раз в жизни. Заметь, я не так часто к тебе с этим обращаюсь.

— Катись к демонам! — рыкнул Виктор.

— Только вместе с тобой, папочка. И всем твоим проклятым родом.

И черная ткань накрыла второе зеркало.

Полина

Дождь лил как из ведра. Я сидела в гостиной с вышивкой, стараясь хоть немного успокоиться. Фил заперся в тренировочном зале и не показывал носа. Анри же со вчерашнего дня зарылся в бумагах и, стоило хоть кому-то появиться на пороге, разражался руганью. Спать не пришел. Я подозревала, что вообще не ложился, но спорить с ним было бесполезно, и мы оставили его в покое.

Когда раздался перезвон колокольчика, я сначала решила, что вернулись вчерашние сборщики податей — кто еще в такую погоду рискнет выйти из дома? Но в гостиную вошел Этьен. С его волос и плаща ручейками стекала вода, но он даже не обращал на это внимания.

— Этьен! — кинулась к нему. — Что случилось?

— У меня мало времени, Полли, — торопливо ответил он. — Хотел только сказать, что магистрат отдал приказ арестовать Анри, поэтому передай графу, чтобы лучше вернулся в свое старое жилище, здесь он будет слишком легкой добычей.

— Арестовать? За что? — Я едва дышала от ужаса.

— Официально — за неуплату податей и нападение на служащих комитета. Неофициально — сама понимаешь, Анри все равно им мешает. Уж не знаю, чем точно, но это очевидно. Так что будьте осторожны.

— А ты? Куда-то спешишь?

— Да. Я подал прошение об увольнении, но магистрат нельзя безнаказанно щелкать по носу, поэтому я забираю Вилли и сегодня же вечером уезжаю в родовой замок. Не хочу рисковать сыном. И барахтаться в этой грязи больше не хочу. Если бы не твой жених, предложил бы вам уехать со мной, но понимаю, что ты без него не поедешь.

— Не поеду, — кивнула я. — Ты правильно поступаешь, Этьен. Забирай Вилли. Обо мне не беспокойся, я бесполезна для магистрата. К тому же со мной Фил и Анри. Выстоим. Спасибо, что предупредил.

— Но если все-таки понадобится помощь, держи.

Этьен протянул мне визор — такой же, каким пользовался во время нашего путешествия к судье Гарднеру. Я крепко обняла герцога — моего самого близкого друга. Было грустно и страшно, но мне будет спокойнее знать, что они с Вилли в безопасности.

— Так-так, — раздалось от двери. — То-то мне показалось, что я слышу знакомый голос. Пристаете к девушкам в моем доме, герцог Дареаль?

— Анри, это не то, что ты подумал! — попыталась вмешаться я.

— Молчи! — рявкнул мой жених, бледный как смерть и с горящими ненавистью глазами. — А ты выметайся, пока жив, иначе я за себя не ручаюсь.

— Я пришел по делу, граф, — холодно ответил Этьен. — Подписан приказ о вашем аресте. Просил передать Полли, но раз уж вы сами тут, слушайте: магистрат объявил на вас охоту. Спрячьтесь на время, пока не утихнет шум. Может, что-то изменится. А лучше берите близких и уезжайте, как и я.

— В отличие от вас я — не трус, — колко усмехнулся Анри.

— Потому что у вас нет детей, иначе вы поступили бы по-другому. Я пойду, Полли. — Этьен обернулся ко мне. — Надо еще передать дела в управлении, а затем — в путь. Хоть бы проклятый дождь, прекратился.

— Счастливого пути. И надеюсь, еще увидимся.

— Мне повторять дважды? — глухо спросил Анри.

— Удачи, граф, — сказал ему Этьен и прошел мимо. А я едва не плакала. Никогда не думала, что будет так трудно расстаться с герцогом Дареалем и его сыном. Сама мысль о разлуке казалась невыносимой.

— Что будем делать, Анри? — спросила тихо. — Магистрат ведь не успокоится.

— Что вы будете делать, решайте сами, — ответил он и пошел прочь.

Ну что за человек? Я не стала его догонять. Убедилась только, что Анри собрал все бумаги со стола в кабинете — значит, собирается прислушаться к совету Этьена.

— Понадоблюсь — сама знаешь, где меня искать, — сказал он на ходу. — Только убедись, что слежки нет.

— Анри, твоя ревность глупа, — попыталась хоть как-то его вразумить, но разве он меня слушал? Миг — и рядом никого нет, только серый туман, дымкой стелющийся по полу.

— Ты уверен, Этьен? — Айша стояла на пороге дома, кутаясь в теплую шаль.

— Уверен. — Герцог Дареаль с тревогой глядел на небо. Если непогода продолжится, им с сыном будет сложно уехать далеко. Но даже малейшее расстояние обещало безопасность.

— Не играл бы ты с магистратом, — вздохнула целительница.

— Я уже доигрался, Айша. Дальше некуда. Ты уверена, что не поедешь с нами?

— Да, Этьен. Но я с радостью приеду к вам с Вилли позднее, когда все немного затихнет. Пока что я нужна в столице. Дернуло же тебя подать в отставку!

— Вот увидишь, Кернер и Эйлеан долго не продержатся. Они уже преступили грань, а магия этого не прощает. По крайней мере, магия уровня магистра.

Айша вздохнула и склонила голову. Она вряд ли верила в возмездие, как не верил и сам Этьен. Ей тоже многое пришлось потерять, и теперь она понимала его как никто другой.

— Тогда до встречи? — тихо спросил герцог.