комнаты, сделала шаг в коридор и застыла на месте. Резкий запах ударил в нос. Мне показалось, что пахло лавровым листом и рыбой. Тошнота подступила к горлу, заставляя тут же зажать рот рукой. Я даже дыхание задержала, стараясь унять рвотные позывы.

— Артем, — только пробубнила, рассчитывая, что Кузьмин услышит, — ты что делаешь?

Он обернулся, свел брови к переносице и шагнул ко мне.

— Оля, тебе плохо?! — встревоженно произнес Артем, наклоняясь ко мне.

Вцепившись в ворот его футболки, я попыталась выпрямиться, все также прикрывая рот и нос, словно это могло спасти меня от этого омерзительного запаха.

— Меня тошнит, — выдавила я из себя, — это рыба, да?!

Артем кивнул и тут же поспешил распахнуть окно, впуская свежий воздух в квартиру. Я ринулась в ванную, наклонилась над раковиной, прикрыв глаза, стараясь выровнять дыхание. Холодная вода немного помогла прийти в себя, но мое бледное лицо в отражении зеркала наводило на странные мысли. Рука сама потянулась к животу, пальцы коснулись ткани халата. Дрожь охватывала тело, и я не могла поверить, просто не могла и все тут… Это же неправда! Шутка?!

— Ты как? — обняв меня сзади, поинтересовался Кузьмин, поцеловав в мочку уха.

— Хорошо, кажется, — улыбнулась я, рассматривая нас в зеркале.

Мне нравилось то, что видела. Счастливые, любящие друг друга люди, не подозревавшие еще, что уготовила им судьба. Я цеплялась за Артема, как за последнюю надежду, словно он способен был вытащить меня из любой трясины. Находила в нем отдушину, успокоение и сама была рада отдавать ему любовь.

Остальная часть утра прошла достаточно неплохо. Уже оказавшись на работе, я вновь поймала себя на мысли, что время от времени прислушиваюсь к своему организму, к сигналам, что он посылает. Определенно мне ненавистны были запахи — особенно рыбные и парфюмерные, зато прекрасно пах воздух соляркой на улице, даже аромат гуталина, которым до сих пор чистил ботинки наш сторож, привел сегодня меня в бешеный восторг.

Я подозревала, что со мной, но поверить было сложно. Да и решила, что пока не буду убеждена в этом на все сто процентов — Артему говорить не стану. Знала, конечно, что примет он новость с радостью, но все равно было страшно. Только поклялась себе, что глупостей больше не натворю, сохраню эту жизнь, чего бы мне это не стоило.

— Ольга Петровна, — звонок на стационарный телефон еле был слышен в гомоне детских голосов. Поэтому охранника пришлось просить говорить громче. — К Вам там пришли, говорит пропуск забыл, папаша какой-то.

— Одну секунду, я выйду, мы как раз вдвоем с воспитателем.

Повезло этому папаше, конечно, обычно в смену оставался кто-то один и нянечка, а сегодня вот так вышло, что вдвоем. Почему-то интуиция смолчала тогда, никто в спину не толкнул, и даже мысль не закралась, что все может быть не так очевидно, как есть.

Накинув пальтишко, я выскочила на крыльцо. На ступеньках действительно стоял мужчина, и достаточно было мне его увидеть, как я тут же попятилась назад. Колени задрожали и, хватаясь руками за перила, я едва устояла на ногах.

— Ну, здравствуй, моя любовь. Давненько мы не виделись, да, Оля?! Ты совсем что-то ушла в работу, даже домой не заявляешься, а я все жду тебя, — резкий голос с язвительными нотками бил по ушам, заставляя кожу покрываться мурашками. Непонимание, отрицание, нежелание примиряться с тем, что видели мои глаза.

— Олег, — промямлила я, чувствуя, как внутри все замерло от страха. — Ты что тут делаешь?

Всматриваясь в его лицо, я все больше отступала назад. Его злой взгляд, кривая ухмылка на губах и руки, сжатые в кулаки, но это было не все.

— Не нравится, любимая? — процедил он, коснувшись скулы пальцами, и тут же зашипел от боли.

Его жуткая физиономия наводила ужас, хотелось спрятаться, укрыться и сидеть тихо в уголке.

— Мне тоже неприятно теперь смотреть на себя в зеркало, — приблизившись, процедил он, — спасибо твоему любовнику. Сука, — сплюнул Олег, — отметелил меня, как псину подзаборную.

— Что ты несешь? Артем не мог, — покачала я головой, ощущая, как кровь застучала в висках. Перед глазами все поплыло, превратившись в туман. Я сильнее вцепилась в перила, костяшки пальцев побелели, но мне было плевать.

— Конечно, он же святой — этот твой хахаль, один я говнюк, да?!

— Прекрати, Олег, что тебе надо?! Зачем ты явился?!

— Соскучился, знаешь, посидел, подумал и решил, что пора возвращаться моей женушке домой.

— Я не вернусь, — затрясла отчаянно головой, понимая, что возвращение равносильно казни.

— Да неужели?! А если я скажу, что вот за это, — обвел рукой он свое лицо, — твоему любовничку полагается срок и это будет малой потерей для него. Кажется, у него есть сын, — присвистнул Андреев, цокнув языком. — Как считаешь, мальчонке понравится в детском доме?!

— Что? — сквозь зубы прорычала я, делая шаг вперед. — Ты не посмеешь тронуть ребенка, и наверняка раз Артем тебя так, значит, ты сам виноват.

— Конечно, сам, милая. Но чего не вытерпишь ради своей женщины, — ехидно произнес он, а у меня внутри все узлом свернулось. Выть захотелось, до того было противно видеть Андреева с его перекошенным от гнева лицом.

— Убирайся отсюда, Олег. Все кончено, я хочу развода.

— Что ты говоришь?! Я не ослышался?! — манерно фыркнул он, закатывая глаза. — Нет, Оля, я жду тебя вечером дома, иначе… — почесал он переносицу, — твой Кузьмин окажется за решеткой, поверь, я это проверну на раз. Хотя ему давно там самое место. Чертов ублюдок. Срать мне, что ты трахалась с ним целый месяц, наставляя мне рога. Боже, не могла что ли выбрать кого получше. Так вот, — продолжил он, — после работы, чтобы пришла домой. Иначе коптить этот воздух ему останется считанные дни, уяснила? Или ты не веришь мне и желаешь убедиться, что я слов на ветер не бросаю?!

Как не расплакалась тогда — сама не знаю. Просто ненавидела всей душой мужа, поражаясь, как не могла разглядеть за все время его нутро. Что сделало Олега таким, неужели жизнь со мной?! Может это я виновата в том, что он озлобился, превратившись в мерзавца. Страх за Артема и Тимку перекрывал всю жалость к себе. Я не знала, что делать. Ведь соглашаясь на условия мужа, потеряю Артема навсегда. А попытавшись пойти против течения… Господи, за что мне это?! Почему именно сейчас, когда новая жизнь зародилась у меня под сердцем?!

Я прикусила губу, усевшись на пол в служебном туалете. Подтянула колени к подбородку и позволила себе слабость. Расплакалась от бессилия, хотя, наверное, просто тихо умерла в