— Да все нормально, шеф, никто меня не видел.

— Я тебе приказывал не пить здесь, в городе. Скажи, наконец, что ты хочешь?

— Только не волнуйся, босс. Это было не больше, чем полпинты. Я только немного поиграл в Таун-салуне. Впрочем, неудачно. Теперь без гроша. Можно мне…

Хейл порылся в своем письменном столе.

— Здесь двадцать долларов. А о фейерверке больше ни слова. Я здесь ни при чем!

Затем поразмышлял несколько минут.

— Эйси Керби, — прошептал он, наконец, — дам тебе еще один совет, прежде чем ты покинешь город. Только тебе одному скажу. Ты сможешь стать богатым человеком, однако должен обещать мне исчезнуть не только из Фэрфакса, но и из Оклахомы. Где-нибудь в другом месте ты сможешь начать заново свою безумную жизнь.

Керби не потребовалось времени на раздумья.

— Хорошо, если дело выгодное, тогда Эйси исчезнет с горизонта.

— Ты знаешь аптеку Линкольна на Мейн-стрит? Еще два дня там будет находиться коллекция бриллиантов[32]. Брат Линкольна привез ее четыре дня назад и снова заедет за нею. Сокровища дадут тебе тридцать тысяч долларов. Ты должен следующей ночью взломать лавчонку. Это не опасно, Линкольн не живет в аптеке. Я приберег это для тебя, потому что ты этого заслуживаешь. Однако прежде чем ты налакаешься в городе, лучше будет, если ты навсегда уберешься отсюда. Когда бренди развяжет твой язык, он опасен для всех нас.

В приподнятом настроении Эйси Керби исчез в темноте.

На следующее утро Хейл прогуливался по Мейн-стрит. Наконец он зашел в аптеку Линкольна. Там он рассказал, что вчера поздно вечером он осматривал остатки взлетевшего на воздух дома и там, мол, услышал несколько обрывков фраз из проезжавшего автомобиля. Речь шла будто бы об аптеке Линкольна и великолепном фейерверке. Он не увидел никакой связи, пока его сегодня утром не озарило. В машине, очевидно, сидели преступники, и слова могли относиться к аптеке. Он и решил предостеречь, чтобы хозяева успели приготовить парням «горячий» прием.

Линкольн и его помощник решили провести предстоящую ночь в аптеке. Владелец приготовил пистолет-пулемет, оба сидели в темноте на корточках и ждали. Прошло шесть часов, когда на задней двери было выдавлено оконное стекло, и рука осторожно проникла внутрь помещения. На фоне ночного неба вырисовывались очертания фигуры; Линкольн бесшумно поставил автомат в удобную позицию… И снял руку со спуска лишь тогда, когда обойма опустела.

Когда за дверью аптеки наступила тишина, вспыхнул свет. В лужах крови лежал Эйси Керби, изрешеченный более чем двадцатью пулями. Теперь он уже не был опасен банкиру Уильяму К. Хейлу. Но, предвкушая радость большого улова, Керби проболтался нескольким собутыльникам накануне смертельного похода в аптеку.

Следующим «проколом» было очевидное: индейцы отнюдь не оставались равнодушными к преступлениям, совершаемым в отношении их соплеменников. Они посылали жалобы во все возможные инстанции и даже губернатору Оклахомы, прося защиты. Постепенно все поняли, что выгоду из всех этих убийств извлекал именно «король гор Осейдж». После взрыва в Фэрфак-се состоялся совет племени. Старейшины составили петицию министру внутренних дел в Вашингтоне. В петиции говорилось: «Поскольку убито много членов нашего племени и против них совершены и другие преступления, мы решили просить министра внутренних дел: пусть министерство распорядится схватить и предать суду убийц нашего племени». Затем следовал подробный список нерасследованных убийств и тех преступлений, в результате которых многие индейцы лишились принадлежавшего им имущества. В апреле 1923 года письмо индейцев оказалось на столе министра внутренних дел, и обстоятельства, определившие в те недели ход событий в Вашингтоне, способствовали тому, что оно не угодило сразу в корзину для бумаг.

Новый министр внутренних дел (после отставки Фолла) тщательно старался держаться подальше от подобных афер. В частности, внимательно занялся и петицией совета индейцев, тем более что речь шла об Оклахоме, а, следовательно, о нефти. Поскольку излагавшиеся в петиции вопросы относились к компетенции ФБР, министр распорядился направить в Оклахому нескольких агентов.

Летом 1923 года в Фэрфаксе один за другим поселились четыре человека: торговец скотом, геологоразведчик-нефтяник, страховой агент и врач, лечивший травами. Это были специальные агенты ФБР, которые устраивали встречи и совещания тайно: никто не должен был знать ни об их присутствии в городе, ни об их задании.

Сначала они занялись расследованием серии убийств в семействе Лиззи Квирос, и вскоре им удалось обнаружить и идентифицировать труп индейца Генри Бегущая Лошадь. В других случаях опознать трупы не удалось, поэтому дальнейшее расследованию не подлежало. Таким образом, по формальным основаниям убийства Анны Браун, Лиззи Квирос, Билла и Риты Смит не расследовались. Но и то, что было связано с гибелью Генри Бегущая Лошадь, давало достаточно улик. Незадолго до убийства этого индейца его жизнь была застрахована на сумму 25 тысяч долларов в пользу Уильяма К. Хейла. Дальнейшие розыски в архивах различных страховых обществ выявили большое число аналогичных случаев. Почти все страховые суммы, выплачивавшиеся непосредственно после заключения договора страхования, поступали на банковский счет Хейла. Кроме того, застрахованные погибали загадочным образом. Так или иначе, следы вели к «королю гор Осейдж». Один заключенный оклахомской тюрьмы сознался, что Хейл заплатил ему за два убийства. Стал известен и трюк, при помощи которого банкир избавился от одного из своих сообщников — Эйси Керби. В каком бы направлении ни расследовали специальные агенты ФБР — копались ли в старых судебных делах, или незаметно расспрашивали людей, — каждый раз они натыкались на Хейла.

Агенты ФБР принялись за семейство Хейла. Первым они допросили Эрнеста Буркхарта. Буркхарт выложил все. Дядюшка Уильям всю жизнь терроризировал его, и он подчинялся ему из страха за свою жизнь. А потом Буркхарт привел длинный список людей, которые осуществляли кровавые дела банкира. Он назвал имена убийц Генри Бегущая Лошадь, супругов Смит и Анны Браун. Кроме Эйси Керби, все эти убийцы были еще живы: одни сидели в тюрьмах за иные преступления, другие жили припеваючи в Оклахоме, а третьи все еще скакали по горам «с кольтом наготове». Большинство этих преступников было обнаружено, и почти все они без исключения поразительно быстро дали свои показания.

Банкира-убийцу арестовали. Вел он себя спокойно.

«Я скоро вернусь! — бросил Хейл репортерам, наблюдавшим за его отправкой в тюрьму. — Если понадобится, внесу миллион долларов залога».

И ему действительно чуть было не удалось сделать это. Хейл нанял самых прожженных адвокатов в Оклахоме. После первого процесса они добились в окружном суде решения, что данное дело не подлежит компетенции федерального суда. Верховный суд США этот приговор кассировал, а потому потребовался второй процесс. На нем один из свидетелей защиты дал под присягой ложные показания, и присяжные оказались «не в состоянии» признать Хейла виновным. Вопрос оставался открытым. Так дело дошло до третьего процесса и осуждения Хейла. Тогда его адвокаты подали на апелляцию и добились отмены приговора. В качестве причины пересмотра дела было выдвинуто утверждение, что судопроизводство велось не в надлежащем округе. Все это опять тянулось три года, и Хейл предстал перед судом в четвертый раз лишь в 1929 году. 26 января был вынесен приговор: пожизненное заключение без права кассации. Если учесть масштабы злодеяний банкира-убийцы, приговор этот был мягок, тем более что «пожизненное» заключение оставляло много путей на свободу. И действительно, в 1947 году Хейл был выпущен. Итак, за каждого убитого он отсидел всего несколько месяцев!