Мягкая Саша перевернулась где-то под сердцем и всхлипнула: нет, не простит тебя Оля, станет презирать, бросит, и тогда некому будет строить эту самую счастливую жизнь. Ты останешься одна, и дочь до конца твоих дней будет считать тебя преступницей.

Только где же преступление, если Сергей Иванович жив и, слава богу, здоров? Причем здоров во многом благодаря мне! Тогда за что же меня презирать?

Я заправила салат маслом и села у окна — подумать, помечтать, поплакать.

Можно было, конечно, постучать в дверь номера, где остановился этот мой зять, и поговорить с ним. Но я не знала, действительно ли он муж Ани, не говоря уже о том, что не было никакой гарантии, что они до сих пор вместе. Вдобавок ко всему я отлично знала свойство своего зрения видеть что хочется и кого хочется даже тогда, когда ничего этого в реальности нет. Выходит, я приехала сюда найти хотя бы след сестры, а поскольку пока ничего не обнаружила и уже завтра мы собирались уезжать, ничего не оставалось, как узнать в новом человеке моего зятя. Да еще зятя, которого я никогда вживую не видела!

Но кем бы он ни был, ясно, что он прибыл сюда явно по делам. Это давало некоторую надежду, что вскоре он покинет номер и отправится за тем, ради чего приехал.

Я решила проследить за ним. Занятие трудное и опасное — это же не Москва, где можно затеряться в толпе, а малолюдная деревня. Идти за ним я не могла: ему стоило только обернуться, как он бы меня заметил. Кто знает, если он действительно мой зять, тогда вполне может меня узнать. Уверена, в нашей питерской квартире найдется альбом, и не один, с семейными фотографиями. И у Ани в компьютере наверняка имеются мои фото.

Надеяться, что он, узнав меня, кинется навстречу с криком «Наконец-то, вот и Валечка!», не приходилось. Поэтому я просто затаилась за кустами рядом с гостиницей, откуда просматривалась вся улица, уходящая вниз, к лесу. Я нисколько не была удивлена, когда поняла, куда именно он направляется. В этой деревне было всего одно место, которое могло заинтересовать приезжих вроде нас с Олей или этого парня, — дом Анисимовича.

Но мы с Олей были здесь людьми новыми. А вот он, судя по тому, что принадлежит к числу постоянных гостей отеля, точно знает, зачем приехал. Никакого сомнения: он, как и мы, интересуется тисульской покойницей, которую дед Анисимович показывает втихаря за пару тысяч рублей. Не исключено, что он знает и о существовании пещеры с саркофагом.

Что ж, развлекаться, так по полной программе. Во двор старика я вошла минут через пять после зятя. Долго стояла на крыльце, прислушивалась к голосам и вычисляла, откуда они доносятся, чтобы проникнуть в дом, когда момент окажется подходящим. Перекрестившись скорее от страха, чем в надежде на божескую помощь, я тихонько приоткрыла дверь и не дыша вошла в сени. В нос ударил запах старого дерева и скипидара. Так пахнет в провинциальных краеведческих музеях или в таких вот старых деревянных домах. Конечно, потягивало чесноком.

Я прижала ухо к двери.

Анисимович оправдывался:

— Что я могу с ней сделать? Требует своего. Если не принесешь, говорит, выйду из дома и всем все расскажу. Или вообще позвоню в полицию и скажу, что ты удерживаешь меня насильно. А кто ее удерживает? Могла бы и раньше уехать, вместе с вами. Так не захотела же!

— Дура, вот и не захотела. Она же тогда не просыхала, ты помнишь? Вся проспиртовалась!

Голос у моего зятя был хорошо поставлен, довольно низкий, с приятной хрипотцой. Поначалу я только на тембр и обратила внимание. Представила его в обществе моей сестрицы, и эта картинка так хорошо сложилась у меня в голове, что я на самом деле поверила, что они пара. Уж я-то знаю вкусы своей сестры, так что вполне допускаю, что этот мужчина мог претендовать на роль ее мужа. Породистый, крупный красавец самец, к тому же явно не обделенный интеллектом.

— Я должен увезти ее отсюда. Был бы ты человеком, сам проводил бы в аэропорт, посадил на самолет и отправил в Питер! А так вон сам стал такой же, как она. Я ведь только ради нее и приехал. Думаешь, у меня дел никаких нет? Вот что ты за сволочь, скажи? Я дал тебе возможность заработать, а ты не мог сделать для меня самую малость!

— Я тебе, Савва, уже все сказал. Нетранспортабельная она, усек? Лежит здесь сутки напролет, а как оклемается, глаза свои бесстыжие продерет — сразу посылает за бутылкой.

— Да она же больная, как ты не понимаешь? Ее лечить надо!

— Надо-то надо, но ты сам попробуй поднять ее, разбудить и заставить куда-то ехать. Давай, а я посмотрю.

— Марина, слышишь меня? Марина! Вставай, дорогая, поднимайся. Вот так. Слушай, да она совсем плохая.

— Может, в город ее отвезем? В больницу?

— Ты что, старик, ополоумел? Ты представляешь, что начнется, когда она придет в себя и заговорит? Мне-то что, я прямо сейчас закажу такси, доеду до аэропорта, и больше ты меня не увидишь. А ты? Думаешь, она станет молчать? Всем расскажет, как ты выдавал ее за принцессу, как спаивал…

— Я спаивал? Это еще надо выяснить, кто кого спаивал!

Старик негодовал, а я слушала, и волосы у меня на голове шевелились от ужаса. С глаз моих словно спала пелена. Даже стыдно стало, что нас с Олей так легко провели. Да что там провели — заколдовали! Нашли девушку, похожую на настоящую принцессу, ту, что в пещере, и выдали ее за ископаемое!

Они ругались, я слушала и вдруг поняла, что мне опасно здесь находиться. В любой момент меня могут увидеть, все поймут, и что тогда? Я свидетель, от меня можно ожидать чего угодно. Что, если я обращусь в полицию и расскажу, что в этом доме насильно удерживают и спаивают девушку? Пора было уходить, еще точнее — убегать.

Стараясь не производить лишних звуков и почти не дыша, я спустилась с крыльца и бегом побежала в гостиницу. К моему удивлению, Кира восседала на своем рабочем месте. Вид у нее был скучающий. Неужели успела переделать за утро все свои хозяйственные дела и теперь не знала, чем себя занять?

— Кира, я здесь недавно видела одного постояльца. Что-то его лицо показалось знакомым. Может, артист?

— Савва, что ли? Такой загорелый красавец, да? Угадали, он действительно артист.

— Надо же. Интересно, что он забыл у вас в деревне.

— О, в последнее время к нам приезжает множество мошенников. У нас теперь как в Клондайке. Кто-то сказал этому Савве, что здесь под землей обнаружили залежи золотоносной руды. Вот он и ходит по домам, расспрашивает жителей. Собирает якобы местные легенды, чтобы найти упоминание о золоте. Вот только золота у нас нет.

— А ваш отель? Кира, бросьте уже скрывать, честное слово! Весь мир знает, что именно здесь, в вашей деревне, обнаружены древние захоронения. Здесь в тысяча девятьсот…

— Ладно, действительно хватит играть в эту нелепую игру. Да, все обстояло именно так. Нашли не так давно одно захоронение, но всем нам здесь живущим запретили об этом говорить. Вроде этот саркофаг излучает вещество, опасное для жизни, так что будет лучше, если об этом все забудут.