— Лиза, ты знаешь, чем я занимаюсь? — осторожно начал он.

— Догадываюсь. Да и брат мне постоянно об этом напоминает. Скажу тебе честно, Леня, порой он рассказывает про тебя очень страшные вещи. Что ты причастен к убийствам людей. Многих людей. Это правда?

— Нет, — ответил Кулагин без колебаний и сам удивился тому, как легко далось ему это вранье. — К убийствам я не имею никакого отношения. Но, так или иначе, я связан с криминалом, Лиза. Я поддерживаю деловые отношения с разными людьми, в том числе и со столичными ворами. Иногда мне приходится прибегать к запугиванию, шантажу, подкупам… Мою деятельность нельзя назвать абсолютно законной, а власти и подавно считают меня преступником. Но такой уж бизнес, Лиза… И такое время. Иначе нельзя.

— К чему ты клонишь? — в голосе девушки появились нотки настороженности.

— Я хочу знать… — Кулагин снова глубоко затянулся, и пепел, сорвавшись с кончика сигареты, упал ему под ноги. Куда-то на ковер. — Хочу знать, как лично ты относишься ко всему этому. Потому что только твое мнение имеет для меня значение. Твое, а не твоего братца или кого бы то ни было еще. Тебя не пугает род моих занятий?

Лиза ответила не сразу. Кулагин не мог не заметить появившуюся у нее на лбу продольную морщинку. Значит, она тоже уже неоднократно думала об этом. Леонид не хотел терять эту девушку. Ни за что на свете. Но он не знал, готов ли он будет бросить все свои начинания, если она его попросит. Пока проблема подобного выбора не вставала, но Кулагин предпочитал знать наперед. Видеть перспективу в ее самом четком ракурсе.

— Наверное, нет, — наконец произнесла она. — Хотя…

— Что «хотя»?

— Меня пугает не сам твой бизнес, а то, что в следствие этого может с тобой произойти. Ведь это опасная профессия? Правда?

— Правда, — здесь он не мог ей соврать.

— Тебя в любой момент могут убить, посадить?.. Да?

— Могут.

— Вот это меня пугает, — Лиза не смотрела ему в глаза. — Не хочу снова с тобой расставаться. Даже на пять лет, как в прошлый раз… Да даже на год. А если…

— Не надо. — Кулагин, не гася, бросил окурок в пепельницу и, откинувшись назад, потянул Лизу на себя. Девушка не удержалась и упала Леониду в объятия. Он крепко обнял ее. — Не надо никаких пророчеств. Я тоже хочу быть с тобой всегда и сделаю все возможное, чтобы избежать разлуки. Короткой или длительной. Любой.

— А ты это можешь?

— Не вопрос. — Разговор зашел слишком далеко и становился опасным. Кулагин уже и сам жалел, что не к месту затронул эту тему. — Я все могу, Лизок. Любой человек может все. Но только если он верит в собственные силы. Я в свои верю. А ты в мои?

— Конечно.

— Тогда не о чем беспокоиться. Скажи лучше, ты думала когда-нибудь о нашем будущем?

— В смысле?

— Мне бы хотелось узаконить наши отношения. — Кулагин сдернул с Лизы одеяло, в которое она была завернута и прикрыл ее собственным телом. — Ты ничего не имеешь против замужества?

— Господи! — Лиза закатила глаза. — Ты хочешь на мне жениться?

— Если ты не против.

— Не против ли я! Да ты смеешься! Я двумя руками «за»!

— Вот и славно, — пальцы Кулагина уже бродили по девичьей груди. — Мне всегда хотелось иметь семью. И не просто семью, а чтобы рядом со мной была безумно любимая женщина. Самая красивая, самая замечательная, самая страстная!.. Такая, как ты. И дети… Ты ведь хочешь иметь детей?

— Хочу, — дыхание у Лизы стало глубоким и прерывистым. Она начала заводиться. Уже любое незначительное прикосновение Леонида к ее обнаженному телу вызывало у девушки ощущение, близкое к оргазму. — Но я не знала, что ты такой романтик…

— Все мы немного романтики, — философски изрек Кулагин.

Разговаривать ему больше не хотелось. Губы Леонида накрыли губы Лизы, и молодые люди слились в страстном поцелуе. Она ухватила любимого руками за плечи и еще сильнее потянула на себя. Пальцы Кулагина продолжали исследовать каждую клеточку теплого и такого податливого тела. Лиза протяжно застонала.

— Я люблю тебя! — произнесла она на одном дыхании.

Кулагин ничего не ответил. Все и так было понятно без слов. В эту секунду ему казалось, что во всей вселенной не существует больше никого, кроме него и Лизы. Махровое полотенце полетело на пол за ненадобностью.

— Сбрей эти дурацкие усики, — Мазитов покосился на сидящего рядом подельника. — Ты с ними похож на педика. Ты знаешь об этом?

— Ты по своим повадкам похож на педика, — лениво откликнулся Копнин. — И ничего.

— По каким это повадкам?

— Да по всем.

«Шестерка» двигалась по узким улочкам полночного Покловска в черепашьем темпе. Но торопиться было некуда. Если последняя информация Захара окажется верной, Круглов никуда не двинется с облюбованной им хазы до утра. А Мазитов и Копнин были уверены, что до утра их жертва точно не протянет. Возмездие настигнет ее гораздо раньше. Киллерам не терпелось вернуться в родной город. Они и так изрядно тут подзадержались. Серый и блеклый Покловск действовал на них обоих угнетающе. Захар тоже в последние дни изрядно нервничал. Не почувствовать этого было невозможно.

— Короче, усики мне нравятся, — подвел черту Виктор. — Ясно? Они стильные, и они мне идут.

— Ну, смотри сам. Мне-то по шарабану…

«Шестерка» въехала в нужный район, и Мазитов еще больше снизил изначальную скорость. Копнин одобрительно кивнул.

— Фары тоже погаси, — посоветовал он. — От греха подальше. Нам лишняя реклама без надобности.

Фары «шестерки» погасли.

— Что с телкой будем делать? — спросил Илья, когда они миновали б?ольшую часть частного сектора.

— Валить.

— Уверен?

— А у тебя есть сомнения? Или ты думаешь, что у тебя рожа такая уж неприметная?

Мазитов негромко хмыкнул.

— Ты чего-то сегодня слишком уж агрессивный, Лис.

— Может быть, — Копнин тяжело вздохнул. — Устал я, Илюха. Умотался.

При этом в руках у Виктора появился пистолет. Он передернул затвор и стал неторопливо навинчивать на ствол глушитель. Все движения Копнина были четкими и уверенными. В эту секунду он был похож не на готовящегося к очередному убийству киллера, а на профессора какого-нибудь престижного вуза, аккуратно и методично раскладывающего бумаги перед предстоящей лекцией. Обычный, традиционный подход к делу. Мазитов невольно позавидовал такому олимпийскому спокойствию товарища. Он реально осознавал, что в некоторых вопросах Виктор имеет перед ним явное преимущество.

Дом под номером 45 с красной черепичной крышей оказался предпоследним по центральному проезду частного сектора. И он стоял немного особняком от всех остальных. Копнин посчитал, что это хороший знак. Чем меньше шумихи, тем лучше.