Как только мы с Джеймсом ни старались уговорить его бросить все дела и присутствовать на нашей свадьбе в качестве гостя! Я грозила, что обижусь и вообще не выйду замуж.

Джеймс обещал Анджело, что лично будет контролировать всех поваров, официантов и перепробует каждый ингредиент для праздничного меню.

Но наш шеф был непреклонен.

– Я должен быть на кухне, и точка, мистер Коллинз! Без меня там начнется бардак, а Сюзанна не каждый день выходит замуж. Идите и займитесь своими делами.

– Но, Анджело…

– И не вздумайте заказывать свадебный торт! Я испеку его сам. А теперь – прочь из моей кухни.

Так что нам пришлось послушно, словно нашкодившим подросткам, убраться из владений нашего упрямого кулинара. И на свадьбе Анджело был поваром.

Сейчас, словно почувствовав, что на него смотрят, он поднял голову. Я помахала ему. Анджело заулыбался и послал мне воздушный поцелуй.

Мама вошла в комнату. Похоже, с причёской моего жениха она разобралась и теперь настало время для меня. Впрочем, мою прическу и макияж она сделала ещё с утра. А теперь зашла, чтобы убедиться, что все в порядке.

– Какая же ты красавица, – сказала она. На глазах выступили слезы. Но она мужественно их смахнула. Не хватало ещё, чтобы потекла косметика!

Саманта Лоретти такого никогда не допустит!

– Пора, Сюз, – сказала она. – Ваш выход, будущая миссис Коллинз.

Уже?! Я беспомощно захлопала ресницами и посмотрела на маму.

– А можно… можно я просто пойду домой, устроюсь в гамаке и буду читать книжку?

– Все в порядке, Сьюзи, – кивнула мама, как всегда безошибочно уловив мое настроение. – Все невесты волнуются перед свадьбой, уж поверь мне. Я их столько перевидала… Иди.

И я решительно вышла из комнаты. Какие могут быть страхи, если мне предстоит оказаться перед алтарем с лучшим мужчиной на земле.

А потом явь стала похожа на сказочный сон: аромат цветов, плывущий в воздухе, тихое: «Да», произнесенное мной, и беззаботное Джеймсово: «Конечно!» – прохладное прикосновение кольца, которое муж надел мне на палец, и общие аплодисменты.

– Поздравляю, милая! – Я сразу же попала в теплые объятия Джейн. Она была в атласном платье, под которым отчетливо виделся животик. Но все-таки они с мужем приехали на мою свадьбу.

«Разве я могла такое пропустить?» – заявила моя лучшая подруга. И вот она здесь.

Поздравления. Поздравления от всех. Улыбающиеся лица, пожелания счастья. А зачем его желать, если счастье – вот оно, уже есть и, кажется, будет со мною навсегда.

Вечеринка набирала обороты, гости веселились, а я сидела со своим мужем за столиком и тихонечко потягивала шампанское. Совсем по чуть-чуть, слишком хорошо уж я помнила, как шампанское влияет на некоторых непривычных к алкоголю девушек.

Впрочем, тогда ведь все закончилось хорошо. Хотя мне так и не казалось.

Я с улыбкой смотрела на гостей. Здесь собрались все, кто мне дорог, а еще друзья Джеймса. Их было не так уж много, но мне они показались милыми.

Я видела, как нежно обнимает Майлз маму за талию. Невозможно поверить, у них тоже скоро свадьба. То тут, то там мелькала Регина со своим новым кавалером. На этот раз это был не роковой красавчик, к которым она привыкла. А очень симпатичный айтишник в круглых очках. Она взирала на него с неподдельной нежностью, и что-то мне подсказывало, что на этот раз у нее все сложится хорошо.

И даже строгая мисс Ривер пришла не одна. И судя по тому, как трогательно она держала под локоть своего спутника, скоро и она станет миссис Кто-то там. Во всяком случае, я ей этого от души желала.

– Давай удерем отсюда, – вполголоса предложил мне Джеймс, когда все свадебные тосты уже отзвучали.

– И оставить гостей?

Он только отмахнулся.

– Они и без нас справляются. Пойдем. Имеем мы право уединиться или нет?

На крыше царила удивительная после шумного дня тишина. Небо постепенно наливалось теплым оранжево-алым цветом, и казалось, что стоит протянуть руку – и дотронешься до сахарной ваты облаков.

Вечерняя прохлада уже начала опускаться на город. Джеймс набросил мне пиджак на плечи. Я подумала, как же это уютно – стоять рядом с ним, вот так вот обнявшись.

– Ну как тебе свадьба? – спросил он.

– Чудесно, – улыбнулась я, – но хлопотно. Настолько, что я от всей души надеюсь, что она последняя.

Джеймс повернул меня к себе. Его губы оказались совсем-совсем близко. А в глазах плескалось такая знакомая и родная, но все же такая опасная синяя бездна. От этого с ума можно сойти…

– Разве у тебя есть сомнения? – Джеймс удивлённо приподнял бровь.

– Нет. Никаких. Мы – это навсегда.

Мы стояли у самого края крыши, глядя на темные кроны деревьев внизу. Сейчас они казались мрачными грозовыми тучами: лучи фонарей, ярко освещавшие тропинки возле отеля, совсем не проникали сюда, наверх.

Джеймс нашел мои губы своими. Коснулся их с такой нежностью, что у меня защемило сердце. Поцелуй был долгим, бесконечным. Полным невыносимой нежности. Он сводил с ума. Кружил голову. Заставлял задыхаться от страсти.

Мы целовались так самозабвенно, словно у нас была целая вечность и мы могли разделить ее только на двоих.

Он покрывал поцелуями мою шею. Изучал мою кожу языком и губами. Нежно, осторожно, бережно… Будто я была невероятно хрупкой ценностью и одно неловкое прикосновение могло разрушить меня.

Пиджак как-то сам собой упал на землю, он был уже не нужен. В объятиях Джеймса я больше не чувствовала ночного холода. Его поцелуи согревали, питали мою кровь жаром страсти, а невероятно чувственные, откровенные прикосновения его пальцев разгоняли этот жар по всему телу.

Сладкое томление зарождалось внизу живота, поднималось вверх, неслось вдоль позвоночника волной огненных мурашек…

Первая брачная ночь на крыше отеля? Почему бы и нет…

Это ничуть не хуже, чем предаваться супружеской страсти на широкой кровати. Даже романтично – под самым небом.

Долгий стон сорвался с моих губ от этого восхитительного, ни с чем не сравнимого ощущения наполненности. От осознания, что я не просто с ним, я его женщина. Только его. А он мой мужчина. Единственный, бесконечно любимый…

Меня снова качали волны. Волны нашего желания, нашей страсти. Нежные, но могучие, пронзительно сладкие. От холода не осталось и следа – я горела, плавилась от каждого прикосновения. Сгорала – и восставала вновь, как феникс из пепла. Медленно поднималась на вершину наслаждения вместе с Джеймсом, с удивлением понимая, что мы действительно едины. Что мы – одно целое…

Мы лежали вдвоем на шезлонге, обнявшись и глядя в высокое звездное небо. Одежда пришла в полный беспорядок, и о том, чтобы возвращаться к гостям, даже не было речи.