себе отчета в том, как сильно нуждался в ней. Сейчас оставалось только молиться Четырем.

– Что ты думаешь обо всем этом? – Ласка прокралась к Мику и села рядом, опустив голову ему на плечо. Ему приходилось напрягать слух, чтобы различить еле слышный шепот.

Мик невольно ухмыльнулся. Этот вопрос он и сам себе задал уже не один раз.

– Я не знаю, – честно ответил Мик таким же шепотом, рассматривая черное небо за окнами. – У меня и не было возможности основательно сесть и подумать. Отец всегда был человеком долга и чести, если он ввязался во все это, значит, на то имелись серьезные причины. Я хочу помочь ему, маме, новой семье Лики. Мне страшно, и я очень зол на то, что всё как будто решили за меня. И я не понимаю, что я должен делать дальше, можно ли доверять этим людям… В общем, все сложно. – Он невесело усмехнулся. – И то, что мы слышали в доме Тима, Ласка, это не дает мне покоя. Я расскажу тебе, когда будет можно. Это что-то немыслимое.

Ласка теснее прижалась к нему. Они помолчали. Мику было удивительно спокойно в этой тишине, он почувствовал облегчение, впервые наконец заговорив с кем-то о происходящем.

– Я не знаю, что с моим отцом, – печально прошептала Ласка, прикрыв глаза руками. – Жив ли он вообще. И увидимся ли мы.

Мик сжал ее маленькую холодную ладонь.

– Мы сделаем все, чтобы найти их и помочь. Обещаю.

– Эй, – Ласка шмыгнула носом и слегка толкнула его в бок, – не обещай слишком много. Здорово будет, если мы уже просто уцелеем в этой истории.

– Так, ну давай еще ты ударься в мрачные думы. – Мик в ответ шутливо потрепал ее по макушке.

– По-моему, надежда выжить в сложившейся ситуации – это уже не мрачные думы. – Ласка резким жестом поправила короткие волосы.

– У нас нет выбора, – вновь серьезно заговорил Мик. – Я не могу не злиться на это, Ласка. Стараюсь, но не получается. Всё решили за меня и Рут, оставив нам какую-то иллюзию права выбирать. Ну кто бы в своем уме предпочел сдаться цензорам? Но и того, что происходит, я никогда не хотел. Это же все случайность, понимаешь? – Он различил ее удивленный взгляд и тут же поправился: – Нет, конечно же пока нет. Но просто поверь мне. Тут никакой нашей заслуги, одна только воля рока.

– Злость иногда дает необходимые силы, – задумчиво сказала Ласка. – Я лучше буду злиться, чем грустить. Но вообще, знаешь, мне всегда было жалко творцов.

– Почему?

– Вам в принципе не очень-то дают решать. Я, хоть и не умею творить и полноценно подчинять себе Стихию, все же свободна в выборе спутника жизни. В том, чем хочу заниматься. Я не знаю, что со мной было бы, если бы вместо воздухоплавания мне пришлось до конца дней выращивать грядки или строить каналы. Или терпеть рядом какого-нибудь противного зануду день за днем. – Ласка кисло улыбнулась. – Вы платите очень высокую цену за свой дар.

– Эй, потише. – Мик опасливо начал оглядываться по сторонам. К счастью, стояла глубокая ночь и остальные пассажиры, похоже, крепко спали.

– Прости. – Ласка виновато понурилась. – Я забыла. Говорю же, выжить – весьма хороший план. Особенно с такой компанией, как я.

– Я очень благодарен тебе за такую компанию. – Мик снова взъерошил ей волосы. Ласка смущенно фыркнула.

Внезапно Рут, сидевшая по другую сторону от Мика, зашлась в приступе жестокого кашля. Ласка вздрогнула.

– Пугает меня ее состояние, – пробормотала Ласка. – Могут начаться проблемы.

– Надеюсь, там, куда мы летим, нам помогут. – Мик осторожно поправил на Рут тонкое шерстяное одеяло, которое им выдали на корабле. Даже сквозь плотную ткань он ощутил, что у нее сильный жар.

– Надо еще долететь, – покачала головой Ласка. – Будем думать о хорошем.

К утру Рут впала в беспамятство и начала бредить. Мик различал в ее бессвязном бормотании обращения к Лайму, какие-то неизвестные ему имена, названия растений. К счастью, она не пыталась творить.

Неопрятная старуха в лохмотьях, глядя на состояние Рут, поспешила перебраться подальше, на другой конец палубы. Собирая свои скудные пожитки, она сыпала под нос проклятьями.

– Дело дрянь. – Мирра озадаченно потрогала огненный лоб Рут.

– Вижу, – ответил Мик. Несколько минут назад он безуспешно пытался дать своей далле воды. – Она заболевала еще по дороге из вашего дома.

– Усталость, нервы, холод, – угрюмо перечислила Мирра. – Лететь еще почти сутки.

– Замерзла, – тихо простонала Рут.

Мирра встала и принесла ей свое одеяло. В трюме и правда стоял пронзительный холод, стекла иллюминаторов покрылись узором инея с обеих сторон, а при разговоре изо рта вылетали белые облачка пара.

– Надо попытаться ее согреть. – Мирра подоткнула со всех сторон одеяло.

– И не дать контролеру нас высадить. – Рик мрачно следил за приближающимся к ним стариком.

– Что с ней? – рявкнул тот с расстояния десяти шагов. Маленькие глазки под колючими бровями горели ненавистью.

– Обычная простуда, поспит – и будет как новенькая. – Мирра беззаботно пожала плечами и ослепительно улыбнулась старику.

– Отребье, вот прилетим – и перемрете там как мухи! И поделом! – Контролер наградил их всех еще одним полным ненависти взглядом и пошел прочь. Как только он отвернулся, улыбка на лице Мирры сменилась гримасой отвращения.

День тянулся невыносимо долго. Рут то начинала бредить охрипшим голосом, то проваливалась в более глубокий сон, становясь совершенно белой и неподвижной. У Мика в такие минуты все замирало внутри от ужаса.

«Только не сейчас, держись», – мысленно умолял он Рут, не прибегая к связи. После всего, что они узнали и пережили за эти дни, ему страшно было даже допустить мысль потерять и ее тоже. Это разом лишило бы смысла все жертвы, принесенные ради их соединения.

Нелегко Мику было признаться себе самому и в том, что он просто боялся за свою даллу. Не из-за общей цели и обязательств, а потому, что он начинал к ней искренне привязываться. С момента их побега Рут не переставала удивлять его преданностью и бесстрашием, и Мик все больше понимал, насколько раньше ошибался в ней. В памяти все время всплывали прощальные наставления Тима беречь свою даллу. Мик готов был взвыть от бессилия.

К вечеру жар у Рут усилился. Она окончательно провалилась в беспамятство, изредка тихо постанывая. Несмотря на то что в салоне было тесно, вокруг их группки образовалась полоса пустоты. Со всех сторон устремлялись неодобрительные опасливые взгляды.

– Дураки, – не заботясь о том, что его услышат, пробурчал Рик. – Видно же, что мы, находясь вблизи Рут, остаемся здоровыми.

– Вероятно, они думают, что это до