А ведь, между прочим, человек, который охраняет меня,пребывает в уверенности, что я все еще без сознания. Не стоит его разубеждать.Ведь из ненароком услышанного разговора я поняла, что мой страж должен скороуйти на работу, где он в два часа обязан быть «как штык». Интересно, кем онработает? Киллером? Палачом? Может быть, он охранник в тюрьме, но иногда берет,так сказать, подряды на дом? Или он просто дилетант, которого нанял этотужасный Долохов? А «золотко»? Очевидно, она в этом «подразделении» старшая позванию, судя по тому, каким заискивающим тоном говорил с ней мой сторож. Аможет, просто грозная супружница? «Золотко» где-то задерживается, на поминкахкакого-то Хромова… упокой, господи, душу того человека, царство ему небесное ивечная память. Ведь благодаря ему у меня, кажется, скоро будет время дляманевра…

Этот сторож уйдет. «Золотко» появится не сразу. Вдруг мнеудастся удрать отсюда?! Я обязательно должна удрать! Любой ценой!

Забывшись, делаю резкое движение – и обмираю от страха,уловив совсем рядом затаенное дыхание. Ч-черт! Это мой страж насторожился,когда я дернулась. Чувствую его напряженный взгляд. Боюсь, что веки задрожат ивыдадут меня, невероятным усилием пытаюсь расслабить лицевые мышцы, но ничегоне получается. Тогда я просто поворачиваюсь на бок, словно хочу устроитьсяпоудобнее, и таким образом оказываюсь лежащей спиной к сторожу.

Но ощущение его пристального взгляда меня не оставляет.Может быть, похрапеть немножко, чтобы добавить правдоподобия в ситуацию? Хотяхрапеть надо было, пока на спине лежала, на боку-то люди вряд ли храпят. Ладно,просто буду лежать тихо-тихо, авось этот тип поверит, что я просто такповернулась, для удобства.

Как медленно тянется время! Помнится, в вагоне я делиласекунду на доли. Жуткое ощущение! Именно тогда усатый железнодорожник заглянулв купе, понял, что я очнулась, и принялся меня караулить, чтобы пресечь попыткук бегству. И пресек, что характерно. Весьма радикально пресек!

А что, интересно, сделает этот сторож, если заподозрит, чтоя не сплю и не валяюсь в бессознанке? Наверное, просто свяжет, чтобы лежала какбревнышко и послушно ждала неведомого Долохова.

Да кто он такой, черт бы его побрал? Ему-то чего от менянадо?!

А что надо было железнодорожнику? Кстати, может, его фамилияи есть Долохов?

Наверняка! Значит, он меня нашел там, куда выбросил, идержит теперь взаперти.

Почему? Чем я ему опасна? За что он хочет свалить на меняубийство того человека в купе?

Я с трудом удерживаю дрожь ужаса, которая так и рветсяизнутри. Мысли пугают, будоражат меня, мучают. Я больше не могу сдерживатьстрах! Еще мгновение – и…

– Девушка? – раздается рядом осторожный шепот. – Вы спите?

Подавляю совершенно кретинское желание ответить «да». Лежу исоплю в две дырочки, изо всех сил стараясь делать это как можно более ровно испокойно.

– Девушка, вы меня слышите?

«Нет!» – почти срывается с моих губ. Но я играю в старуюдетскую игру: «Да» и «нет» не говорите, черное с белым не берите!» Молчу. Молчуи вслушиваюсь в каждый звук. И напряженным слухом различаю наконец легкийшелест шагов, отдаляющихся от дивана – или на чем я там лежу. Потом какую-товозню – видимо, в прихожей. Осторожное пощелкиванье замков. Стук двери. Сноващелканье замков. И наконец – тишина!

Кажется, он ушел и караул снят!

Однако я не вскакиваю, радуясь свободе, а лежу, как лежала,подозревая подвох. Сама не знаю, что меня насторожило. Видимо, за эту безумнуюночь чувства так обострились, что я слышу не только ушами, а всем существом: япо-прежнему не одна в квартире! Лежу и лежу, внимая каждому трепетанию воздуха.И мое терпение наконец-то вознаграждено! Я снова слышу удаляющиеся шаги, сновахлопает дверь – теперь уже громче, откровенней, и замки поворачиваютсяпорезвей. И вот теперь в комнате воцаряется тишина одиночества.

Ай да ну! Ай да хитер оказался мой сторож. Только я его всеже перехитрила. «Ты хитер, а я хитрей, и кусаюсь я больней». Не помню, что это,откуда, какой-то стишок из детства. Но я его перехитрила, факт! Осталось только«укусить больней» – то есть сбежать.

Вскакиваю с дивана – оказывается, я лежала на большомкожаном светло-бежевом диване, – и мчусь в прихожую, но тотчас замечаю, что ябосиком, в одних носках. Мои сапоги стоят в уголке, в гостиной.

Обуваюсь. Сдергиваю со спинки стула куртку и проверяюкарманы. Сколько я могу вспомнить, все на месте. Паспорт, ключи, кошелек, щеткадля волос, косметичка, носовой платок и даже пакетик с запасными трусиками.Отлично, во всяком случае, меня не ограбили, а только хотели убить!

Теперь слинять отсюда – и как можно скорей!

Однако одного взгляда на дверь вполне достаточно, чтобыпогасить мой порыв. Она огромная, массивная, сплошная, на ней укреплена вместоручки какая-то круглая штучка, еще я вижу темную пластину размером со спичечныйкоробок – и все, больше ничего, никаких признаков замков, которые можноотпереть. Однако я слышала, как мой сторож тут чем-то скрежетал. Наверное,нужны ключи… А куда их вставляют, эти ключи? На всякий случай я пытаюсьповернуть круглую штучку. Она охотно вертится направо и налево, однако ничегоне происходит. Дверь не отворяется. Причем она так плотно пригнана к косяку,что зазор между ними совершенно микроскопический. Туда не всунешь ни топора, нимонтировки, дверь не отожмешь…

Определенно не всунешь и не отожмешь! Прежде всего потому,что ни монтировки, ни топора у меня нет.

Некоторое время я еще вожусь около двери, совершеннобесцельно ощупывая и ее саму, и прилегающие стены в надежде нажать накакой-нибудь выступ, где скрыто тайное устройство, но при этом понимаю тщетностьсвоих усилий. С дверью мне не справиться, ясное дело. А как насчет окна?

С окнами тоже худо дело. Во-первых, в них стоятстеклопакеты, но это еще полбеды. Гораздо хуже, что выходят окна не в какой-томилый тихий дворик и даже не на проезжую шумную улицу, а в серые зимние небесада на вершины берез. «Я на своем девятом этаже распахиваю окна прямо в небо…»Где-то читала такую строчку, не помню, в чьих стихах. Ну, этаж не девятый,однако достаточно высокий. Прыгать – наверняка убьешься. Тут иначе, чем по пожарнойлестнице, не спустишься.

А ведь это мысль, между прочим! Вызвать пожарных… вызватьмилицию, МЧС! Кричать, что меня заперли, замуровали, похитили,спасите-помогите!

А куда их вызывать? По какому адресу? Где эта улица, гдеэтот дом, в каком городе? Куда меня завезли?