— Не смей! — крикнула я и бросилась к мужу, а он направил пистолет на валяющегося в снегу Дениса.

— Вставай и вали отсюда на своей долбаной говнотачке! Давай! Да пошустрее! Встал и пошел, не то щас коленку прострелю!

Денис отполз назад, подтирая разбитый нос.

— Больной ублюдок!

— Именно. Больной ублюдок. Так что давай уноси отсюда свою жирную задницу!

— Сергей! Убери пистолет! Не наставляй его на людей! Прошу тебя!

Денис поднялся из снега, отряхнул пуховик и залез в машину, но успел крикнуть.

— Если ты простишь его, будешь последней идиоткой, Катя! Беги от него!

Машина заскрипела покрышками и сорвалась с места. Из-под колес брызгами полетел снег.

— Ты! Ты, правда, ты! — шептала и задыхалась от пережитого ужаса и напряжения, переводя взгляд с лица Огнева на пистолет и обратно.

В этот момент Огнев поднес пистолет к сигарете, щелкнул, и появился огонек. Он прикурил и, демонстративно дунув в дуло зажигалки, положил ее в карман.

Тяжело дыша, я смотрела на него, потом заорала и несколько раз ударила его в грудь.

— Сволочь! Ненавижу! Ненавижуу!

А он смотрит мне в лицо, в глаза, и вдруг спокойно надевает мне на голову капюшон, погладив при этом мои холодные щеки своими шершавыми горячими пальцами.

— Холодно, Катенок, ты чего без шапки вышла? Простудишься.

Сказал и улыбнулся, а я на секунду оторопела, на секунду зависла от его взгляда, утопая в зелено-серой глубине, сходя с ума от его близости и от желания броситься ему на грудь, ощутить, как сильные руки сжимают меня за плечи.

— Уходи!

— Уйду… только ты вначале ознакомься, и я уйду.

Сергей протянул мне бумагу, спрятанную в прозрачный файлик.

И снова невыносимый взгляд серо-зеленых глаз. Очень тяжелый и пронизывающий.

— Спасибо, что приехал уделить мне свое время, Сергей.

— Я приехал, чтобы ты наконец-то прозрела. Открой конверт и прочти.

— То… то что написано там, зачеркнет факт твоей измены мне?

А дышать опять все труднее. Как же он близко ко мне. Пару шагов и я снова окажусь в его объятиях.

— То, что скрывается там, многое расставит по своим местам. И… насчет времени. У меня есть вся жизнь для тебя. Каждая моя секунда всегда была только твоей.

— Тогда как ты небрежно раздаривал мои секунды ей?

— Открой!

Настойчиво приказал и нахмурил свои густые брови. Я осторожно раскрыла конверт, разрывая бумагу дрожащими пальцами. Не знаю, что там спрятано, но я очень хочу это увидеть. Очень хочу хотя бы одну хорошую новость. Я очень устала от плохих известий. Достала лист бумаги и несколько раз пробежалась по тексту глазами. Там черным по белому было написано, что Василий не его сын. Только что именно это даст мне? Разве это отменит то, что Сергей изменял мне с ней. И то, что для него ничего не значащий минет в машине — для меня самая настоящая грязная измена.

— Я хочу поговорить!

— Здесь?

Осмотрелась по сторонам.

— Давай поговорим в моей машине.

Кивнул назад и прищурился, покручивая в руке брелок от ключей.

— Хорошо, давай поговорим в машине.

Согласилась я, понимая, что обсуждать все это на лестничной площадке Ларкиного дома совсем не к месту. Пропустил меня вперед, давая выйти на улицу, и я точно знаю, что он смотрит на меня сзади. Нет, не просто смотрит. А нагло. Как он умеет. Раздевая взглядом. На мои волосы, на спину, на ягодицы. Я буквально увидела этот взгляд, ощутила его ментально. И вся моя решительность, все мои намерения не прощать, держаться, не дать поставить себя на колени разбивались к чертовой матери о его обаяние и сексуальность.

Не уверена, что оставаться с ним наедине в машине — это хорошая идея.

Когда распахнул передо мной дверцу и дал пройти мимо себя, чтобы я села на переднее сиденье, вдруг наклонился и демонстративно шумно втянул мой запах.

— Как же охеренно от тебя пахнет, Катенок. У меня крышу сносит.

Произнес с придыханием, и у меня мурашки побежали по коже. Подлец. Почему он на меня так действует, и самое подлое, он прекрасно об этом знает. Я судорожно глотнула воздух и стиснула пальцами сумочку у себя на коленях. Мне казалось, что за эти пару дней, что я его не видела, он поменялся. Словно стал… еще красивее, словно с него все больше отшелушивался этот налет нерешительности, неуверенности, как тогда, когда мой муж только вернулся из плена. «Ты решила просить развод, вот и проси, а не роняй на него слюни!» Прикрикнул внутренний голос, и я отстранилась подальше, облокачиваясь о стекло и стараясь отодвинуться подальше. Сергей не приближался и не пытался сократить расстояние меду нами. Как мне перестать смотреть на него так отчаянно и перестать желать броситься ему на шею и простонать о том, как сильно я успела соскучиться.

— Херово без тебя, Катя. Даже один день херово. Не знаю, как я жил без тебя все эти семь лет… Хотя нет… ты всегда была со мной.

Да, на фотографии, той самой фотографии, что положила ему тайком. Потертой, затасканной, смятой. Где была я. Свадебное фото. Портрет. На мне нет фаты, только венок, волосы распущены по голым плечам, я счастливо смеюсь, держа в руке одну белую розу, и на моем пальце сверкает обручальное кольцо.

Быстро посмотрела ему в глаза и чуть не вскрикнула от той бездны боли, которую в них увидела. И я не могу смотреть на него спокойно. Без содрогания, без этого унизительного желания к черту сломаться и просто снова быть с ним счастливой. Сколько времени может потребоваться? Семи лет мне не хватило.

— И я мечтать не мог, что ты меня дождешься…

Нервно поправила край пальто, там, где выглядывали мои острые коленки, затянутые в капрон. Сергей скользнул взглядом по моему лицу, затем по моим губам и намеренно задержался на них, кусая свои.

— И… ты ничего не скажешь?

— А что ты хочешь, чтобы я сказала? Обрадовалась? Да, я рада, что этот малыш не твой. Но проблема ведь не в этом. Проблема в том, ЧТО ОН МОГ БЫТЬ ТВОИМ, СЕРГЕЙ! Ты был с ней! Был, понимаешь? Кто сотрет это у меня из памяти?

— И… что теперь?

— Я хочу развестись, Сергей. И… и продать квартиру. Мы поделим деньги пополам, и я с Антошкой уеду жить в столицу. Там хорошие врачи и…

Слабо кивнул и теперь отшатнулся от меня уже он, открыл окно, закурил. Я видела, как потемнели его глаза и как слегка подрагивают пальцы. А я ощутила, как все мое тело закаменело.

— Ну допустим, я соглашусь, и мы разведемся. — выпустил дым в окно и затянулся снова сигаретой, очень сильно и снова выпустил дым. — Уверена, что в самом деле этого хочешь?