горя людям принесли, ведьмаки же даже наоборот зачастую помогают, хоть и не за просто так. Ну и вид силы у ведьмаков разный бывает. Кто-то клады охраняет, кто-то с животными общается, посевы растит, за реками-озёрами приглядывает, ну а кто-то близ смерти обитает, — как-то пытливо глянул он на меня, а потом перевёл взгляд на оставшийся хлеб.

— Да вы угощайтесь ещё! Можете хоть весь взять! Да и мясо берите, — изобразил я из себя радушного хозяина, надеясь ещё что-нибудь интересное услышать, — А Буревой он к каким ведьмакам относится?

— А вот это ты уж лучше у него спроси, — неожиданно отшил меня дедок, схватив у меня два оставшихся куска хлеба, — Нету у меня такого дозволения, чтобы об его силе другим рассказывать, уж не обессудь. Захочет — сам расскажет. Да ты и сам можешь догадаться. Не просто же так он в лесу обитает, — подмигнул мне леший, — Ну, а за угощение — благодарствую. Мясо-то мы не едим, но вот хлебушек с большим удовольствием употребляем. Да ты расскажи лучше, почто не торопишься с выполнением поручения?

— Успею, — отмахнулся я, — Не хочу пока домой идти, а то ещё к чему-нибудь меня припряжёт, а я не хочу безвинных зверей губить. Нет у меня удовольствия от этой охоты, — признался я почему-то с интересом слушавшему меня лешему.

— Так это и не удивительно совсем. Кощеевы потомки никогда охотиться не любили, ежели только эта охота не на людей шла. Вот там — да, со всем удовольствием, а на животных — нет. Не те для них ощущения. Ежели бы ведьмак знал, что ты потомок Кощея, то и не стал бы тебя на охоту отправлять. Какое-нибудь другое испытание придумал бы.

— А вы откуда узнали? — удивился я.

— Э, мил человек, работа у меня такая, знать, кто в мой лес пожаловал, — добродушно усмехнулся он, — Что ж я за хранитель леса бы был такой, ежели не понял бы, кто в мой лес пришёл и чего от него ждать? Вот про тебя я сразу понял, что зла от тебя лесу не будет. И зверей всех, что тебе ведьмак поручил, ты убил без всякой охоты. Тут ежели и предъявлять претензию, то не к тебе, а к твоему учителю. Но у нас с ним свои договорённости, так что всё нормально.

— Так вам приходилось с моими… Эм… Коллегами, так сказать, общаться? Я слышал, что кощеевых потомков в этом мире нет уже давно, — решил я выжать максимум информации.

— Да уж давненько, — почесал озадаченно затылок леший, — Пару веков тому назад забредал ко мне один из ваших. Спрятал у меня в лесу какую-то вещь, да дюже злое охранное заклятье наложил. Эта зараза мне целую рощу берёзок молодых сгубило.

— Ого, — навострил уши я, — И далеко отсюда то место? — я был совсем не прочь найти хоть что-то, что могло мне рассказать мне о моём даре, ну, или усилить меня. Судя по наложенному заклятью, там явно спрятали что-то интересное.

— А ты, паря, никак к рукам решил прибрать эту поклажу? — догадался леший, — Ну и правильно. Хватит ей уже в земле лежать. Ежели тот не пришел за ней за два века, то и не придёт больше, а значит, клад этот ничейный станет. Да и мне прибыток будет, когда ты пакость эту из моего леса уберёшь. Вот только справишься ли? — пытливо глянул он на меня, — Как бы тебя то заклятье на тот свет не отправило. Ты же не хранитель кладов, чтобы с такими кладами разбираться. Это они могут любое заклятье на кладе порушить, а всех остальных оно может погубить…

Я даже немного засомневался, когда услышал это. Может действительно, ну его нафиг? Жил я как-то без этого клада, и дальше спокойно проживу. Ну, или потом за ним как-нибудь вернусь, когда знать больше буду.

— Хотя если твой предшественник туда свою колдовскую книгу поместил, то может оно и стоит риска, — тоном змея-искусителя продолжил он, увидев, что я засомневался, — Да и не должно заклятие причинить вред тому, у кого такая же сила, как у того, кто его наложил. Впрочем, смотри сам, идти или нет. Может, действительно стоит подождать и сил набраться. Главное, чтобы его кто чужой не забрал до того момента, как ты решишься. Два века пролежал, и ещё пролежит… — сделал он вид, что ему всё равно, но я уже догадался, что он и сам жаждет поскорее от него избавится, и возможно, именно ради этого и вышел ко мне. Да и не скрою, меня самого это крайне заинтересовало. Если там действительно колдовская книга, то ради этого стоит и рискнуть. Мне давно уже пора было с со своей силой разобраться, но как к ней подступиться — я понятия не имел.

— Так у всех потомков Кощея один и тот же вид магии? — решил всё же уточнить я перед тем, как пуститься в эту авантюру.

— У всех потомков Кощея, как и у всех других существ, живущих под Луной, магии нет вообще, — тяжело вздохнув, терпеливо объяснил мне леший, — У них дар и колдовство, но магия это совсем другое. Впрочем, — тут он наклонил голову и как будто прислушался к чему-то, пристально глядя на меня, — Впрочем, это кажется не про тебя. А я ещё думаю, чем от тебя странным таким тянет? Вроде и потомок Кощея а вроде и не он, а тут вона оно что… Ты оказывается не только дитя ночи, но и ещё и магик? Чудно. Никогда о таком не слышал, чтобы два в одном было… — удивлённо покачал головой он.

— Ну, вот такой я исключительный! — развёл руками я, бросил последний кусок Мяса Трезору, и решительно встал с дерева, — А теперь, дядька Онуфрий, пошли-ка к тому схрону. Попробую я твой лес от этой гадости избавить.

* * *

— Вон, видишь самое толстое дерево в центре поляны? — почему-то шёпотом спросил леший, когда мы остановились на самом краю леса, где он явно сильно менялся. Чётко различалась граница, где зелёные деревья сменялись на голые высушенные стволы деревьев, а травяной покров превращался в чёрную землю, присыпанную каким-то мусором.

— Вижу, — так же шёпотом отозвался я, настороженно рассматривая открывшуюся мне картину. Лес затих. Тут не было слышно даже щебета вездесущих птиц. Посередине этой мёртвой поляны возвышалось огромное мрачное дерево, а его длинные сухие ветви так причудливо изгибались, что картинка всё больше напоминала сцену из какого-то второсортного ужастика. Так и казалось, что стоит подойти к этому дереву, то оно обхватит тебя своими