– Помогло?

– Помогло, да. Это позволит мне сделать то, что сегодня мне очень трудно осуществить. Что-то, чему сейчас мешают границы и обязательства. Если я хочу расширить свой, мм, бизнес, мне нужно сделать так, чтобы дон Густаво перешел в состояние «мертвец». Но ты понимаешь, я не могу позволить себе убить его. Это слишком опасно. Это вопрос чести и рукопожатности. Если его смерть будет каким-то образом связана со мной, начнется мировая война. Это будет весьма неприятно. Так не делают.

– Я понял.

– Рад слышать. Потому что именно тут на сцене появляешься ты. Человек, не связанный с нашим кланом каким бы то ни было образом. Мы можем расстаться красиво и по справедливости. Мой Джонни был грабителем, и ты его убил. А теперь ты сам станешь грабителем и расправишься с доном Густаво. Ты проникнешь в его дом и убьешь его. Сделаешь так, чтобы это выглядело как обычное ограбление, которое зашло слишком далеко. Ты можешь забрать оттуда все, что хочешь. Я дам тебе план дома, у меня даже есть один или два входных кода и схема расположения постов охраны. Правда, будет легче легкого. А если тебя случайно схватят – но все мы, конечно, надеемся, что этого не произойдет, – никто не поймет, что это я тебя подослал. Если согласишься, я сейчас же выйду из комнаты и прикажу своим людям не причинять никакого вреда твоей матери. Дон Густаво в обмен на моего Джонни.

Альберто поднял правую бровь тем самым движением, которое умел делать с младенчества.

– Вы хотите, чтобы я убил человека для вас, – сказал он тихо.

– Это очень варварское описание, но зато довольно точное, – согласился дон Рикардо.

– А если я не соглашусь, то вы убьете мою мать.

– Ты быстро схватываешь.

– У меня есть выбор?

– Конечно. Как я и сказал, всегда есть возможность сказать «нет». Только вот последствий мы не хотим. Верно?

Альберто подумал немного и сказал:

– Верно.

Дон Рикардо настаивал, чтобы все было сделано уже в ближайшую ночь.

Он сказал, что сегодня в доме дона Густаво почти никого нет и это отличная возможность, которой потом не представится. Ему также хотелось покончить с этим поскорее. Альберто еще только предстояло понять, что нетерпение – это черта, характерная для многих людей, которые хотят, чтобы кто-то умер. Ему дали час, чтобы изучить план здания, и через два часа после этого он уже был на пути к дому дона Густаво. Перед выходом дон Рикардо дал ему чулок.

– Второй чулок из этой пары был надет на Джонни в день ограбления, – сказал он. – Разве не символично?

Альберто молчал, размышляя, вычтут ли с него за молчание в ответ на риторический вопрос.

– Он, естественно, чистый, – сказал дон Рикардо.

Вот так и случилось, что в два часа ночи Альберто Браун стоял в спальне главы одного из самых крупных мафиозных кланов в стране. На лице Альберто был чулок, а в руке пистолет, который принадлежал когда-то сыну главы другого мафиозного клана. Перед ним в кровати лежал пожилой бледный человек и тяжело дышал. И Альберто должен был его уничтожить.

Очевидно, чтó надо сделать. Создать шум.

Достаточно шума, чтобы разбудить старика, заставить его подняться с кровати, может, даже закричать, чтобы все услышали, что тут происходит обычное ограбление. Важно, чтобы всем стало понятно, что это ограбление. И тогда он выстрелит.

Он долго смотрел на старика, лежащего в постели, и чувствовал, что задыхается. Он не хотел этого делать.

Он взял в одну руку вазу, которая стояла на тумбочке в углу комнаты. Пистолет в другой его руке был направлен на дона Густаво.

Он уже приготовился разбить вазу о пол, но тут вдруг услышал какой-то шум со стороны кровати. Когда он резко повернул голову, то увидел, что дон Густаво ворочается в постели. Старик немного покряхтел и издал несколько странных звуков. Еще одно кряхтение, его руки свело судорогой, рот раскрылся, и Альберто услышал, как дон сделал тяжелый вдох.

И затих.

Альберто напряженно прислушивался, но не слышал больше ни звука. Он поставил вазу на место, медленно подошел к кровати, немного наклонился к лицу старика, потом наклонился чуть ниже, и еще ниже, и тогда понял, что клиент и правда не дышит.

Он распрямился и немного задумался, затем дотронулся до руки дона Густаво. Никакой реакции. Тогда он попытался нащупать пульс на его руке, а потом на шее – ничего. Альберто перевернул тело, затем еще немного повернул.

И ушел.

Дон Рикардо был очень впечатлен. Он был счастлив.

– Как ты это сделал? – Пораженный, он схватился за голову. – Все уверены, что он умер от инсульта во сне. Это невероятно. Это самое чистое уничтожение, которое я видел когда-либо.

Альберто тихо спросил, может ли он идти.

– Ты не понимаешь? – сказал ему дон Рикардо. – Ты клад! Клад! У тебя такой редкий природный дар. Это невероятно.

– Думаю, мы в расчете, дон Рикардо.

– Конечно! Конечно! – сказал дон Рикардо.

– В таком случае я хочу уйти.

– Да, да, – вздохнул дон Рикардо. – Какая потеря. Ты мог бы стать великим, ты знаешь об этом? Я имею в виду, действительно великим. Величайшим. Киллеры вроде тебя могут быть очень богатыми.

– Мне это не интересно.

– Очень жаль.

– Всего доброго, – сказал Альберто и ушел.

Спустя две недели на пороге дома Альберто снова появились двое.

На этот раз, сказал ему дон Рикардо, речь идет об исключительно деловом предложении.

Альберто сказал, что ему не интересно.

Дон Рикардо сказал, что это не для него, это для друга.

Альберто сказал, что ему не интересно.

Дон Рикардо назвал сумму.

Альберто сказал, что ему не интересно.

Дон Рикардо произнес длинную речь о воплощении потенциала и использовании возможностей. Будто Томас Алва Эдисон собственной персоной.

Альберто все равно отказался.

Дон Рикардо сказал, что пистолет, который Альберто брал в прошлый раз, тот, что он держал в руках и оставил на нем отпечатки пальцев, а потом вернул его дону Рикардо, так вот, этим пистолетом Джонни убил троих.

Альберто молчал.

Дон Рикардо сказал, что будет жаль, если полиция найдет этот пистолет.

Альберто продолжал молчать, а дон Рикардо снова назвал сумму.

Через три дня после этого Альберто лежал в болоте, нацелив свое новенькое снайперское ружье на крутой поворот дороги, по которому должна была проехать машина бухгалтера одной небольшой преступной организации. Парень, как подозревал заказчик Альберто, был на грани того, чтобы начать диалог с полицией. Надо было его заткнуть.