– Да, согласна, – она кивнула.

А что ей еще оставалось?

– Очень хорошо, – проговорил тот человек, – я рад, что мы пришли к согласию. Но прежде чем мы расстанемся, я хочу уточнить еще одну вещь. Вы меня внимательно слушаете?

– Очень внимательно, – она снова кивнула.

– Как я вам уже сказал, это хорошая частная клиника. И здесь у нас есть свой человек. Очень надежный человек.

Она завертела головой, но тот человек легко прикоснулся к ее руке и улыбнулся одними губами:

– Не пытайтесь его найти, не пытайтесь угадать, это все равно не получится. Это может быть любой врач, медсестра, санитар. В конце концов, даже уборщица. Вам не нужно знать, кто он или она. Вам нужно только знать, что он здесь, близко, рядом с вашей матерью. И если вы что-то сделаете не так, как мы с вами договорились, если вы в каком-то пункте отступите от инструкций, тем более если захотите кому-то рассказать о нашей встрече, все закончится очень быстро. Один ошибочный укол, одна перепутанная таблетка, может быть, даже подушка, случайно упавшая на лицо… Человеческая жизнь – хрупкий сосуд, разбить его совершенно ничего не стоит. Вы меня поняли?

– Поняла, – она опять кивнула и сглотнула слюну, наполнившую рот.

Слюна показалась ей удивительно горькой.

Она развернула кресло и покатила его обратно к маминой палате.

Прогулка все равно не получилась.

Навстречу им попался симпатичный молодой врач с аккуратной щеточкой светлых усов.

Она проводила его долгим взглядом. Если бы кто-то посторонний обратил внимание на этот взгляд, он мог бы подумать, что это простой женский интерес.

На самом деле она пыталась понять или догадаться, не тот ли это, кому поручено в экстренном случае сделать неправильный укол или дать маме не ту таблетку.

Впрочем, тот человек был совершенно прав: гадать бесполезно. Она никогда не поймет, кто это. Любой врач, любая медсестра, любой санитар.

Даже вот эта уборщица с красным пластиковым ведром, которая сейчас идет навстречу.

Она закатила кресло обратно в палату, подкатила его к окну.

Мама что-то негромко проговорила.

Она наклонилась, прислушалась.

Весь вечер Надежда была так задумчива и рассеянна, что муж забеспокоился и даже потребовал показать горло. Весенняя погода очень коварна: пригреет солнышко – сразу жарко, а ветерком обдует – и пожалуйте болеть…

Горло оказалось в полном порядке, нос дышал исправно, нигде не кололо и не ломило, так что Надежде было велено пить витамины и зеленый чай.

От этого чая, который, как известно, тонизирует и придает бодрости, Надежда так приободрилась, что долго не смогла заснуть. Лежа в темноте, она размышляла под легкое посапывание мужа. Выходило, что все ее старания, беготня и подслушивание прошли даром. Говоря языком карт, ей выпал пиковый валет, что означает фальшивые хлопоты.

Зачем Вера ходила в музей? Что ей там было нужно? И потом, что теперь думать о Вере, если ее нет на свете? Нужно выяснить, куда ходит эта новая соседка, которая выдает себя за Веру. В самом деле, должна же она что-то делать. Не просто так она живет в чужой квартире и рискует разоблачением. Мало ли как события повернутся? Участковый зайдет проверить, попросит паспорт предъявить, а он не ее. Вдруг фотография не похожа…

Надежда решила переходить к активным действиям и для этого проследить, куда ходит эта особа.

Приняв такое решение, она наконец заснула. И спала так крепко, что даже не слышала, как муж тихонько встал и ушел на работу.

Надо отдать должное старой инженерской привычке: Надежда собралась быстро, как солдат на марше. Пять минут ушло на душ, еще три на то, чтобы выпить чашку кофе. За оставшиеся две минуты Надежда успела даже кое-что набросать на лицо.

Кот сидел у пустой миски.

– Ни за что не поверю, – холодно сказала Надежда, – что Саша не покормил тебя перед уходом.

Кот понял, что номер не пройдет, и ушел спать на диван.

Надежда красила губы перед зеркалом в прихожей, когда послышался скрип соседской двери. Она удовлетворенно улыбнулась самой себе и надела пальто.

Выждав две с половиной минуты, она вышла из квартиры. Лифт как раз шел вниз.

Выйдя из подъезда, она успела заметить все тот же бежевый плащ, мелькнувший за углом.

«Если я его уже видеть не могу, как же он ей надоел», – подумала Надежда и призывно замахала руками. Рядом с ней тут же остановилась видавшая виды машина.

– Куда едем, тетя? – осведомился водитель, широкоплечий небритый парень лет тридцати, с начинающим желтеть синяком под левым глазом.

Надежда хотела обидеться на «тетю», но передумала за недостатком времени, только поглядела очень выразительно.

Как ни странно, парень понял ее взгляд и поправился:

– Дама, куда вам нужно?

Надежда скоренько плюхнулась на переднее сиденье и выпалила:

– Вон за той синей машиной!

Как раз было видно, что соседка тоже поймала машину.

– За синим «Фольксвагеном»? – уточнил водитель. – Ремень пристегнем, дама!

Надежда пристегнулась, и преследование началось.

Первые пять минут водитель молчал, но наконец не выдержал и спросил, скосив глаза на пассажирку:

– Это за кем же мы следим, дама?

– За невесткой! – брякнула Надежда Николаевна первое, что пришло в голову.

– Гуляет? – коротко осведомился шофер.

– Имею подозрение, – так же лаконично ответила Надежда.

– И чего этим бабам надо? – возмущенно проговорил водитель. – Вот и моя тоже бегала на сторону. Я как узнал – сразу ей в воспитательных целях морду лица обработал. Но не помогло.

– Это она тебе синяк-то засветила? – полюбопытствовала Надежда.

– Она, стерва, – согласился парень, – а потом все равно ушла, зараза. И чего ей, спрашивается, не хватало?

С этими словами он всем телом повернулся к пассажирке, словно ожидал от нее немедленного ответа на свой вопрос.

– Вы за дорогой следите! – напомнила ему Надежда. – И машину не упустите.

– Это, дама, вы можете не беспокоиться, машина ваша никуда не денется. Тем более дорога от меня никуда не уйдет. Вот жена ушла…

За этим увлекательным разговором они чуть не пропустили момент, когда синий «Фольксваген» остановился и Надеждина соседка продолжила путь пешком.

Надежда Николаевна торопливо расплатилась с таксистом, выскочила из машины и бросилась вперед. Женская фигура в светлом плаще как раз свернула за угол.