так потеряли слишком много крови, нужно ее восстановить, — доктор успокаивающе погладил ее по руке, — Вот выпейте отвар, он поможет вам уснуть. Княгиня, я как врач настаиваю на покое княжны.

С этими словами он покинул спальню, и спустился вниз, а княжна довольно надолго задержалась у постели, пока дочь не уснула крепким сном. Больше она не стала мучить ее расспросами и догадками, ей действительно стоило отдохнуть. Спустившись вниз Елизавета поблагодарила доктора, оплатила его услуги и вернулась к семье мельника.

Они все так же стояли в центре зала, не смея присесть без разрешения.

— Нам очень жаль, что такое несчастье случилось с вашей дочерью, но поверьте, наши дети на такое не способны, мы сами не знаем куда они делись, они не могли просто сбежать, да и все их вещи на месте, — сокрушался Ладимир, — они не могли так отплатить за все ваше добро!

— Идите, ищите их, и как только найдете жду вас в замке, — княжна повернулась и вышла.

Мельник с женой никак не могли понять куда могли деться их дети, но поиски ни к утру, ни в последующие дни ничего не дали, Мирина безостановочно плакала, они исчезли бесследно. Ладимир осунулся и похудел. Горе их было таким сильным, что вместо того чтобы сблизить их даже немного отдалило, каждый замкнулся в себе, они больше не улыбались, не радовались. Дни их были серыми и скучными, даже княгиня их больше не трогала, полностью, отдавшись лечению дочери, а потом и идее выдать ее замуж.

Никого более подходящего, чем Ярослав Десятовский она не находила в ближайшем окружении. Нанеся визит его родителям, они договорились о сватовстве детей, только вот дети не очень-то и были этому рады.

— Ты женишься на ней и выполнишь свой долг перед семьей и не смей перечить родителям, это важный шаг, ты унаследуешь и наше имение, и Воронье гнездо, наши маленькие владения объединятся и займут важное положение в стране. Ты хоть понимаешь, как нам это необходимо, — настаивала Часлава.

— Нет, мне все равно, я никогда не смогу полюбить ее, — отвечал Ярослав.

— Не сможешь и не нужно, за то ты сможешь стать богаче, да и власти в твоих руках прибавится. Думаешь мы с отцом сразу влюбились друг в друга, — княгиня усмехнулась.

— Вот именно так как у вас я и не хочу, — все больше злился Ярослав.

— Что с тобой случилось, мальчик мой, — она взяла лицо сына в руки посмотрела ему в глаза, — Да ты влюбился, забудь об этом раз и навсегда, любовь не для таких как мы. Мы можем любить только власть и деньги. Придется забыть о ней. Если не хочешь, чтобы она стала следующей жертвой ритуала. Выкини ее из своей головы, а Неждана очень даже симпатичная девушка, не глупа, вы с ней поладите. Она достаточно здорова, а значит сможет родить много детей. Помни о том, что долг перед семьей важнее всего, никакие чувства не могут помешать его исполнить, — на этом она развернулась и вышла прочь из комнаты.

Ярослав разозлившись запустил в стену ближайшую вазу, мокрое пятно быстро расползлось по поверхности, цветы валялись безжизненной кучей внизу, их переломало осколками, так и он ощущал себя сломленным. Ему совсем не хотелось жениться ради власти, ради семьи, которая в общем-то не сильно его и любила, он всегда был приложением для статуса своих родителей. А каждый из них был сам по себе, объединяла их только жажда власти и денег, а семейной паре было легче добиться всего этого в их обществе. И если семья есть, то по мнению того же общества в ней должны быть дети. Ярославу казалось, что будь у них другие устои, мать и отец никогда не решились бы на ребенка.

Примерно такой же разговор состоялся и у Нежданы с матерью. Лишь с небольшим исключением на то, что Неждана была любимым и желанным ребенком, именно поэтому мать не могла ей позволить сломать свою судьбу и выйти за кого-то не их круга, она должна была получить все самое лучшее. Так продолжалось пару недель, пока девушка не поняла, что Тихомир не вернется, а Ярослав, как ни старался не смог найти Богдану, они оба дали согласие на брак.

Сватовство решили проводить со всеми обычаями, чтобы все видели искренность намерений жениха и невесты, а еще чтобы не ударить в грязь лицом. Ведь два таких знатных и сильных рода объединяются.

И вот в день летнего Сварога Елизавета вместе со старыми подругами отправилась в гости к родителям жениха. Запрягли лучших лошадей, выкатили самую дорогую карету покрытую золотой росписью. Войдя в дом Десятовских они только и делали, что расхваливали невесту едва успев поздороваться с хозяевами. Их пригласили за богато накрытый стол ломящийся от еды, здесь были запечённые перепела и фазаны, множество разной рыбы, целые горы различных фруктов, много медовухи и даже заморское вино. После плотного обеда все гости отправились осматривать дом Десятовских, хотя уже много раз бывали у них, но таковы традиции. Похвалив угощение и замок, договорились о сватовстве и отправившись в Воронье гнездо стали ждать.

***

Настал день рукобития. Теперь очередь жениха ехать к невесте. Десятовские поздно вечером, когда уже стемнело отправились свататься. Взяли самую острую на язык сваху, за что подарили ей новую шубу и шаль. Княгиня Заболотская сама ходила по всему дому, заглядывала в каждый уголок, чтобы слуги ничего не забыли. Лично связала ножки у стульев. И вот солнце зашло и на заднем дворе послышалось ржание коней. Елизавета вышла на крыльцо и по обычаю трижды пригласила гостей в дом. Вошли и сваха тут же начала свою речь. Бойко описывая жениха. Ярослав даже скривился от слащавости ее речей, казалось говорят не о нем, а о племенном жеребце с золотыми копытами. Еще этот наряд, который его заставили одеть, казалось прожигает насквозь, он был безумно колючим и все тело потело под многочисленными слоями одежды. Хорошо хоть шубу не заставили одеть в такую-то жару. Но кафтан поверх рубахи отороченный мехом вызывал желание тут же скинуть его.

Неждана хранила молчание, не поднимала глаз и пыталась как могла сдержать слезы, трижды мать ее подталкивала чтобы она ходила менять наряды. Княгиня специально подбирала ей самые яркие цвета тканей, первый был, белый в знак ее чистоты, платье с длинными рукавами, почти под самое горло душило своим воротником девушку. Второе было зеленым, в знак того, что она созрела для замужества, это платье было более легким и открытым, вместо