Смеялся теперь дракон. Бессовестно ржал, я бы даже сказала. А я пыталась прикрыть платьем как можно больше тела и заодно понять, как докатилась до такой жизни. Понимание упорно не приходило. Может, сглазил кто? Или проклял?

– Боюсь спросить, что мне надо сделать, чтобы ты убрал метку, – опасливо покосилась на Шейнелла.

Гад. Привлекательный, признаю. Выручить меня из ситуации, в которую засунула тетя, сейчас может только он, как ни неприятно это осознавать.

– Аверни, – он всегда так произносил мои имя, растягивая удовольствие, будто пробовал изысканный десерт, – я при всем желании не смогу освободить тебя от метки. Это так не делается.

– Почему?

С этими магическими штучками я словно в параллельный мир попала. Забавно понимать, что он находился буквально за стенами поместья, просто меня туда раньше не пускали. А потом просто вышвырнули. Да уж.

– Считается, что это проявление чувств, – объяснил дракон. – Метка исчезнет сама, как только чувства угаснут.

– Чьи?

– Ну, я же здесь дракон, – напомнил Шейнелл и хитро сверкнул глазами. – Или у тебя тоже есть ко мне чувства?

Запылало не только лицо, но и все остальные открытые участки кожи.

– Отвернись и дай мне одеться!

– Конечно же есть, – решил дракон, но послушно убрался за дверь.

Я торопливо натянула платье.

Предложение перебраться в дом братьев логично последовало, логично же было отклонено, и дракон не попытался настаивать. Наверное, с самого начала понимал, что я не соглашусь. Он заверил, что позаботится обо всем, на том и распрощались.

С ума сойти. Нашла где поддержку искать. И ведь нашла же!

Я направилась к выходу. Первый раскат грома прозвучал, когда мы с Шейнеллом пересекали холл. Сердце нехорошо екнуло. Сумасшедший день. И Годдс наверняка еще скандал устроит. Только сейчас заметила, что остановилась. И Шейнелл тоже остановился. Совсем близко. Его пальцы медленно погладили мою щеку.

– Примешь мое предложение, и можешь забыть обо всех проблемах.

Потому что кое-кто сам по себе огромная неприятность, стремительно перетекающая в разряд трагедий и катастроф.

Дракоша с метки заинтересованно завозился.

– И… много женщин ходит по столице с твоими отметинами?

Сама не знаю, зачем спросила. Какое мне дело до этого?

Шейнелл понимающе улыбнулся.

– Ты носишь первую метку, которую я поставил.

Ладно. Я попятилась. Толкнула дверь. Одновременно с этим на землю упали первые крупные капли. Вспыхнула молния. Гром прозвучал, по ощущениям, прямо над головой. Внутри что-то неприятно сжалось. Каждый удар сердца отдавался болезненной пульсацией.

– Дать зонт? – предложил Шейнелл. – Или пересидишь у нас?

Общения с драконами для одного дня достаточно, мне хотелось домой. Но сделать шаг, переступить порог не могла себя заставить. Мне было… страшно. Нелепо, иррационально, дико страшно. До оцепенения и дрожи в руках и ногах. Проклятье!

Голос не слушался. Горло будто ледяная рука сдавила.

– Вери? – Шейнелл тронул меня за плечо.

Трясло меня уже вполне заметно. Так, что зубы стучали. Невидимая рука все сжималась, мешая дышать. Паника дурманила.

Я закашлялась.

– Ты что, дождя испугалась? – удивился дракон… где-то очень далеко. – Глупая, это просто вода с неба.

Не просто вода. Дымка перед глазами слегка меняла реальность. Расцвечивала ее другими красками. Тучи казались ниже и чернее. Летящие на землю капли сияли серебром, и в этом явственно ощущалась опасность. Магия и опасность. Какая-то знакомая магия. Едва я поймала это ощущение, как капли сменили цвет. Теперь с неба лилась кровь. Потоки крови. Внизу они превращались во что-то черное, и это расплывалось по крыльцу, дорожкам, траве.

Из горла вырвался беззвучный крик. В висках жгло.

– Вери! – Голос звучал далеко-далеко, но меня схватили сильные руки и прижали к горячему телу, и это было здесь, рядом, близко-близко.

Дальнейшее потонуло в той самой дымке. Я только чувствовала, что горло саднит от крика, а увещевающих меня голоса уже два. И все, темнота. И в рот льется что-то теплое, с привкусом трав и меда. А в окно барабанят злые капли…

Одеяло, в которое утыкался нос, пахло травяным мылом и дорогим мужским парфюмом. Слабо, почти неуловимо, но я все равно чувствовала. Понимала, что не дома, но мне тут было хорошо. Безопасно. Спокойно. И кто его знает, где теперь дом? Я привыкла так спать, зарывшись носом в край одеяла. Хорошо, что он не воняет табаком или спиртным.

Голоса ненадолго стало три, а потом совсем все стихло. И жуткий дождь тоже стих. Чувство близкой опасности вместе с предчувствием беды постепенно таяло.

Я поспала еще немного. Потом просто лежала с закрытыми глазами, наслаждаясь уютной тишиной и ощущением того, как по щеке скользит солнечный лучик. За непогодой, похоже, последовал теплый день, что в Годдхене редкость.

Надо бы встать. Но не хочется.

Кончика носа коснулось что-то влажное и шершавое, погладило и исчезло. В следующий миг то же место слегка прикусили маленькие зубки. Не до крови, как вчера, но так, чтобы игнорировать безобразие было невозможно. Я возмущенно распахнула глаза.

Прятать половину лица в одеяле было отличной идеей. Безопасной, как выяснилось, стоило мне высунуть многострадальный нос.

На подушке сидел дракончик размером с мою ладонь и с любопытством поглядывал на меня синими глазищами с тонкими золотыми зрачками.

– Доброе утро, – пробормотала и со стоном перетекла в сидячее положение.

Часы, торчащие на столе среди бумаг, показывали восемь. Утра, судя по солнцу за окном.

– Но знаешь что? – Я потянулась тронуть драконыша, но он резво отпрыгнул от моих пальцев. – Ты совершенно не умеешь себя вести.

Живность с утверждением не согласилась, расправила крылья, демонстрируя себя во всей красе, мотнула небольшим хвостом… и впиталась в мою торчащую из-под одеяла коленку, расплывшись по ней рисунком, как только за дверью послышались шаги. Сон окончательно улетучился.

Внимание выхватило кресло, придвинутое к кровати. На его подлокотник была небрежно брошена рубашка, а на столике недалеко стояла ополовиненная кружка с чем-то, до сих пор источающим травяной аромат. Ночью горел камин, потому что вчера там было пусто, а сейчас лежат угли и некоторые до сих пор в оранжевых прожилках. И да, я находилась в той самой комнате, где вчера раздевалась.

Когда шаги максимально приблизились, дверь открылась.

– О, ты проснулась. – Еще не разглядев говорящего толком, по голосу я определила, что это другой близнец. Оно само как-то получалось. – Ну и концерт ты тут вчера устроила!