— Деметриос.

Загорелое лицо Тео расплылось в улыбке.

— Хорошо, что не ты.

Анни ничего не сказала в ответ, потому что они как раз подошли ко входной двери. Дверь была распахнута. Они проследовали через прихожую и попали в большую гостиную, полную народу. Деметриоса нигде не было.

— Должно быть, ма кормит его, — сказал Тео. — Пойдем, я познакомлю тебя с членами нашей семьи. Расслабься, они не кусаются.

Он вел Анни от одной группки к другой, познакомил с Талли, которой оказалась та молодая женщина, что бросилась открывать дверцу машины, ее мужем Элиасом и их детьми, с другим братом, Яннисом, спорившим с парнем по имени Лукас, который, возможно, был братом Элиаса, чего Анни не могла с уверенностью утверждать.

Затем она познакомилась с Мартой, женой Тео. Марта расцеловала ее в обе щеки и поинтересовалась:

— Мы не встречались раньше? Твое лицо кажется знакомым.

Анни быстро покачала головой:

— Нет. Я не встречалась раньше ни с кем из семьи Деметриоса.

Марта засмеялась:

— Тебе повезло. Но зато мы очень рады видеть тебя. И если ты выдержишь общество всех Савасов и Антонидесов, вместе взятых, значит, ты заслуживаешь его. Удачи.

Выходит, не один только Тео думает, что они встречаются.

— Деметриос — очень хороший человек, — сказала Марта. — Почти такой же хороший, как вот этот, — добавила она, обнимая мужа за талию.

Анни позавидовала их открытой любви и близости. Такие же взаимоотношения связывали Талли и Элиаса, на плечах которого восседал один из близнецов, а другой сидел на его руке. Свободной рукой Элиас обнимал жену.

— Пойдем на кухню, тебе нужно познакомиться со стариками, — потянул Анни за собой Тео.

Малена и Сократ Савас приветствовали ее широкими объятиями и глубочайшими извинениями.

— Мы не поняли, что Деметриос приехал с гостьей, — сказала его мама. — Мы счастливы познакомиться с тобой. Очень рады, что он привел тебя в наш дом. Откуда ты? Кто твои родители?

— Ma, она — просто друг, — отрезал Деметриос, прежде чем Анни смогла ответить. — Она помогала мне с яхтой. Это все.

Малена удивленно подняла бровь:

— Конечно, дорогой, — но не отводила глаз от Анни, изучая ее. Затем кивнула и потрепала по щеке: — Вижу, твое общество пошло ему на пользу.

— Ma!

Малена не обращала на сына внимания.

— Пойдем, — потянула она Анни и усадила в кресло, — садись. Ешь.

Остаток вечера оказался суматошным. Дом заполнили братья и сестры, родственники жен и мужей, племянники и племянницы. Всем хотелось поздравить Деметриоса с возвращением домой.

— Настоящий сумасшедший дом, — сказал ей Деметриос. — Прости за этот кавардак.

— А мне нравится! Тебе повезло, что они у тебя есть. Каждый из них. Замечательная семья. Ты — счастливый человек.

Деметриос лишь что-то буркнул в ответ. Но Анни знала, что он скучал по ним.

Здесь собрались все его братья и сестры, кроме Джорджа. Они ни разу не упомянули событий последних трех лет, а просто рассказывали, что произошло в их жизни за это время, снова принимая Деметриоса назад, как будто он никуда не уезжал. Старшие племянники видели сериал про Люка Сент-Энджи с его участием. Они даже помнили, что он был их любимым дядюшкой, пока не женился. И вскоре они опять окружили его, ползали по нему, тянули играть.

Анни не чувствовала себя посторонней. Все вели себя по отношению к ней так, как будто она была частью их семьи. И конечно же не отпустили ее в гостиницу.

— Ma, здесь настоящий дурдом. Зачем ей эта суматоха? — возразил Деметриос.

Малена поднялась и строго посмотрела на него:

— Это — наш дом. Мы хотим, чтобы она осталась здесь. Мы рады ей. Анни, ты ведь останешься?

— С удовольствием, миссис Савас.

Мама Деметриоса засияла и обняла ее:

— Малена. Дорогая, зови меня просто Малена.

Ее разместили на ночь в комнате напротив.

Вместе с его трехлетней племянницей Каролиной, черт побери!

— В гостинице у нее будет отдельная комната, — отметил Деметриос.

Но его никто не слушал.

Ему было больно наблюдать за Анни и его семьей. Она так явно радовалась тому, что ее приняли, как свою. Вся его родня изо всех сил старалась, чтобы Анни не чувствовала себя посторонней.

На следующее утро она и Каролина появились на пороге кухни, держась за руки.

— Моя Анни, ты хорошо спала? — спросила его мать.

Ее Анни! Деметриос крепче стиснул зубы.

— Заходи, — пригласила Малена, устраивая для Анни место за столом напротив него, между Яннисом и одним из детей, сидевшим на высоком стульчике. — Садись. У нас на завтрак йогурт, свежие фрукты, яйца, ветчина. Марта делает французские тосты. Ты любишь французские тосты?

— Люблю, — ответила Анни и, как всегда, предложила свою помощь.

Следующим, что он увидел, была Анни, которая одной рукой ела йогурт, другой кормила ребенка, сидящего рядом, и одновременно обсуждала с его сестрой Талли венские балы. Она постоянно посматривала в его сторону. А он наблюдал за ней, хотя изо всех сил старался не делать этого.

Когда Деметриос смотрел, как женщина, которую он любил — да, все правильно, он любил ее! — наслаждается общением с его семьей, он понимал — это то, о чем он всегда мечтал. И даже выбрал Лиссу на эту роль, но вскоре понял, какую ошибку совершил. И больше не собирался повторять ее. И не собирался позволить Анни ошибиться. Но его сердце сжималось, когда он видел, как Анни вытирает салфеткой ребенку рот, а потом предлагает ему еще одну ложечку каши.

Дверь на кухню распахнулась, вбежал Эдвард:

— Папочка! Сюда едет лимузин!

Наступая ему на пятки, влетели другие дети:

— Он останавливается прямо перед воротами!

Сократ и Тео побежали наверх, чтобы посмотреть, что происходит. Деметриос не двинулся с места. Анни вдруг застыла.

Мать, которая накладывала кому-то яичницу, замерла.

— Лимузин? За тобой, Деметриос? Уже?

Он покачал головой:

— Не за мной, за Анни.

* * *

Анни сразу поняла, что за лимузин подъехал, стоило Эдварду произнести это слово.

Игра окончена. Сказке конец. Фотографии увидели во дворце.

И в то же время она отказывалась верить этому. Разве она не принцесса? А у принцесс сказка всегда со счастливым концом, особенно если ради этого они пошли на риск. В этом заключается смысл сказки.

Сейчас она смотрела на Деметриоса и нерешительно улыбалась.