— Бассейн стал для меня навязанной медитацией, — сказала подруга с больной спиной. — Мне там ничего не остается — только дышать и выполнять повторяющиеся движения. Я погружаюсь. В буквальном смысле слова.

— Разве там не пахнет хлоркой? — спросила худеющая подруга, в точности повторив мои мысли. — А еще там вокруг странные люди в носках и смешных шапочках-презервативах…

— Да, но я с детства к ним привыкла — не приходится потом мыть голову, а еще я чувствую себя олимпийской чемпионкой и все такое…

— Везет тебе… — Худеющая подруга уже месяц была на новом режиме и буквально излучала энергию, чего прежде за ней не замечалось. — Я чувствую себя моложе, а не на сорок лет.

— И ты действительно каждую неделю отправляешь свою фотографию? — спросила я.

Перспектива фотографировать себя в полный рост, пристроив смартфон на рулоне туалетной бумаги, до сих пор меня пугала до смерти.

— Да, это не слишком приятно, — согласилась худеющая подруга. — Никому не стоит видеть меня в коротких шортах и обтягивающей маечке без искусственного загара…

— Что? — Я чуть не подавилась тостом с авокадо.

— Искусственного загара?

— Нет… — Я кашляла, потому что крошки ржаного хлеба так и норовили попасть в дыхательное горло.

— Обтягивающей маечке?

— Да… И до этого…

— Шорты? Что такого? Что тебя удивляет?

— Нет, ничего… Просто я думала, что нужно надевать что-то… менее…

— Что? Почему?

— Я думала, что ей нужно видеть мышцы и все такое…

Я почувствовала, что краснею.

— Да, но «летняя спортивная форма» для этого идеально подходит.

— Правда?

— Что такое? — спросила подруга с больной спиной. — Что ты сделала? — Она отставила свой кофе и положила руку мне на плечо: — Тебе нужно нам что-то рассказать?

— Я хотела быть красивой, поэтому выбрала подходящее…

— Ты надела белье? — переспросила шокированная худеющая подруга.

— Только черный бюстик и трусики… Кружевные…

— Ты соблазняла нашего личного тренера! — возмутилась худеющая подруга, а вторая изо всех сил сдерживалась, чтобы не расхохотаться.

— Если так на это смотреть… то… да…

— И ты отправила эту фотографию! Теперь стоит делать то, что она тебе велит, иначе твои фотографии всплывут на каком-нибудь особом сайте.

— Вот спасибо! Ты должна была меня предупредить!

Худеющая подруга уже хохотала в голос и утирала слезы.

Вскоре мы разошлись, договорившись встретиться на следующей неделе и продолжая подшучивать над моими навыками соблазнительницы.

Когда в конце третьей недели я снова связалась с Наташей, то надела уже шорты и солидный спортивный бюстгальтер. А потом я сразу же удалила фотографии со своего смартфона, чтобы Рыжик, Легомен или собака их не нашли и случайно не загрузили в Facebook. Или куда похуже.

Прошел месяц. Новый план меня вполне устраивал. А потом мы полетели «домой» на выходные, чтобы повидаться с родными. И тут произошла катастрофа.

Мама приготовила яблочный пирог. В мире нет ничего лучше ее яблочного пирога. Я съела два куска. Поняв, что все равно нарушила сахарный режим, я согласилась на печенье. И умяла половину коробки.

Через час у меня разболелась голова. Казалось, кто-то прижал раскаленное клеймо в форме буквы V к моему лбу — болело все.

На следующий день я проснулась с опухшими глазами и несколькими язвами во рту. Я чувствовала себя ужасно. Отвратительно. Хуже похмелья у меня еще не было. Я целый день пила болеутоляющие и была непривычно тихой.

— С тобой все в порядке?

Легомен увидел, как я сижу, сжимая голову руками. Пришлось объяснить ему, что мне страшно хочется съесть шоколадное печенье, которое принесла подруга, но я боюсь, что от этого «мне будет плохо»…

— А мне так хочется… — Я чуть не плакала, с тоской глядя на печенье, покрытое блестящей шоколадной глазурью с цветной посыпкой.

— Так почему бы не попробовать? — недоумевающе спросил Легомен. — С мороженым, чтобы нейтрализовать его?

— Прости, что?

— Разве молочные продукты не нейтрализуют сахар?

Его наивность в вопросе питания меня просто поражала.

— Не уверена, что это так.

Тогда он предложил мне печенье «гарибальди», но меня замутило при одной мысли об этом.

— Я испортила то, что больше всего любила! — стенала я, но, увидев, как муж удивленно поднимает брови, быстро добавила: — То есть то, что входило в мою пятерку — конечно же, после семьи…

Этим он удовлетворился, но в глубине души я была уверена, что первое мое заявление было более точным. Правда, вкусное пирожное или печенье всегда было моим самым любимым лакомством в жизни. А вдруг я больше никогда не смогу себе этого позволить?

Два дня я чувствовала себя ужасно. Даже хуже, чем когда только отвыкала от сахара. Я не могла поверить (или не хотела), что старый друг мог заставить меня так мучиться. И тогда я решила с кем-то поговорить. Я обратилась к подруге, у которой была аллергия на шоколад, но которая не отказывалась от него (наш человек!). Она заверила меня, что я снова смогу есть пирожные.

— Но первые пару раз ты будешь чувствовать себя отвратно. У тебя два варианта: можешь есть и преодолевать боль или воздерживаться и оставаться здоровой.

Я знала, что правильно будет выбрать «здоровье». Когда мы приехали домой, я решила вновь вернуться в седло.

Но не смогла.

Вместо этого я целую неделю каждый день надевала некрасивую одежду с лайкрой и искала мало-мальски убедительные причины, чтобы не идти в спортзал («снег идет», «у сына желудочный грипп»). Впрочем, порой причины были менее убедительными («может пойти дождь», «только что помыла голову», «сегодня четверг»). После тяжелого дня за работой и не менее тяжелого вечера, когда мне пришлось в одиночку ухаживать за больным ребенком, я съела литр шоколадного мороженого с печеньем. Вкус был восхитительный. Я почти убедила себя, что от этого голова у меня болеть не будет. Но посреди ночи проснулась вся в поту — тело пыталось переработать лишний сахар. Наутро я почти не могла говорить — так у меня саднило горло.

— Я плохо себя чувствую, — проскрипела я, когда мне позвонила худеющая подруга.

— Наверное, потому что ты только что съела то, что не должна была! — заявила подруга без малейшего сочувствия.

— Что мне сделать, чтобы почувствовать себя лучше? — стонала я.

— Не будь ребенком! Вернись на путь истинный, — мудро посоветовала она.

И я попыталась. Но этот опыт напомнил мне о том, что в самом начале рассказывал специалист по изменению поведения, доктор Бенджамин Гарднер: сила воли не безгранична. Сроки, родительские обязанности и желудочный грипп — этого для меня оказалось слишком много. «Значит, мне нужно найти альтернативную тактику, если подобное повторится в будущем», — подумала я.