Priant Dieu, tres-illustre et tres-excellent Prince, Nostre tres cher et bon amy, qu’il vous ayt en sa tres saincte et digne garde.

Escript à Paris, le vije jour d’avril 1595.

[97]

Сиятельнейшему и достойнейшему государю, великому князю России, Владимирскому и Московскому и т. д., Царю Казанскому и Астраханскому, дражайшему и доброму другу.

Сиятельнейший и достойнейший государь, наш дражайший и добрый друг!

Мишель Мушерон, фламандский купец, сообщил нам, что поскольку он ведет большой торг различными товарами во многих местах Европы как морем, так и сухим путем, ему необходимо проходить через земли, находящиеся под вашей властью и в вашем подданстве, и, чтобы некоторым образом обеспечить свою торговлю, ему необходимо прибегнуть к покровительству государей, которые, как он считает, находятся в добрых отношениях с Вами, чтобы получить от Вас необходимые дозволения и паспорта. Придерживаясь мнения, что Вы окажете некоторое уважение нашим просьбам и рекомендациям, он смиреннейше умолял нас посредством некоторых наших достойнейших служителей, чтобы мы соблаговолили склонить Вас к нему, и попросить, чтобы Вы не только пожаловали ему гарантии и дозволения, которых он желает, чтобы безопасно торговать в Ваших землях и возвратиться назад, но и оказать ему покровительство, облегчив его торговлю в других случаях, которые представятся. И мы просим об этом со всей сердечностью, с какой только можем, и уверяем Вас, что попытаемся во всем воздать за выполнение просьб Мушерона и за учтивость, с которой Вы его пожалуете.

Мы также просим дозволить ему, а также его агентам и слугам с той же целью ездить в ваши королевства Казань и Астрахань, чтобы там продавать, а равным образом покупать всевозможные товары, платя должные и установленные обычаем дани и пошлины. А также, чтобы он мог привезти нам некоторое количество воску для обеспечения нашего дома, согласно нашему приказанию. И, поскольку у него есть какой-то дом в городе Москве, который он желает продать, чтобы получить деньги или иные товары, мы просим Вас также позволить ему вывоз денег или товаров, которые он за него получит, вместе с прочими его товарами. Просим Вас выслать ему все грамоты, которые будут необходимы для всех этих дел.

Есть человек по имени Поль, гражданин города Милана, который уже долгое время служит Вам в качестве врача. Будучи весьма почтенного возраста, он желает приехать в наше королевство, чтобы увидеть своих родственников и друзей, живущих при нашем дворе, которые нижайше просили нас ходатайствовать за него перед Вами. И мы тоже просим Вас ему дозволить это. Если же Вы желаете взамен другого человека этой профессии, в нашей власти вам прислать такого, чья ученость и верность Вас вполне удовлетворят; во всех других случаях нам тоже будет весьма радостно отблагодарить Вас и сделать что-либо, что будет приятно Вам и обернется к вашему удовольствию. Мы молим Бога, сиятельнейший и достойнейший государь, наш дражайший и добрый друг, чтобы Он в своей святости и достоинстве хранил Вас. Париж, 7 апреля месяца 1595 года.

20 октября, спустя полгода после подписания, письмо короля было доставлено в Москву и подано царю. Вручил его Мелентий де Мосурынов (по всей видимости, Мельхиор или Мишель де Мушерон). Вполне вероятно, что Мишель де Мушерон и Мельхиор де Мушерон – один и тот же человек. Во-первых, это единственное упоминание о Мишеле Мушероне в России. Во-вторых, Мельхиор Мушерон находился в Москве летом 1595 года и вернулся в Мидделбург в 1596 году, когда получил от царя жалованную грамоту. Вмешательство Генриха IV, безусловно, должно было сыграть свою роль. Впрочем, Гиви Жордания убежден, что Мельхиор и Мишель – два разных человека. Предоставим слово автору замечательного исследования русско-французских отношений в конце XVI – начале XVII веков[98]:

Нам точно не известно, были ли удовлетворены царем эти просьбы Генриха IV; возможно, просьба о Мишеле Мушероне и закупке воска получили положительное решение, но что касается отпуска медика миланца Павла, то он, несмотря на просьбу короля, все же не был отпущен во Францию. Из архивных свидетельств, извлеченных Н.М. Карамзиным, явствует, что «дохтур Павел» прочно обосновался в Москве, женился и проживал там еще лет пять спустя после означенного ходатайства французского короля.

Третье письмо Генриха IV, написанное в 1607 году, было адресовано Василию Шуйскому (1606–1610). В нем он ходатайствовал за французского купца Бертрана де Казани, которому Лжедмитрий I, правивший перед Василием Шуйским, успел задолжать три тысячи рублей.

[99]

Комментарий: это письмо позволяет лучше понять отрывок из книги капитана Жака Маржерета. Бертрану де Казану (в письме Генриха IV Казани) было трудно смириться со смертью его должника Лжедмитрия. Подобно многим французским военным, по окончании религиозных войн Маржерет отправился предложить свои услуги за границей. Борис Годунов дал ему в командование кавалерийскую часть, потом он продолжил службу при Лжедмитрии. В 1606 году Маржерет вернулся во Францию, и его рассказ о своих приключениях впечатлил Генриха IV, настоявшего на их публикации. Можно предположить, что письмо царю Генрих IV написал именно по настоянию Маржерета. Вот отрывок, о котором речь[100].