— А еще нам нужно поторопиться, — прервал их излияния фон Гершов. — Давайте я помогу вам сесть в седло, а ваш слуга возьмет малышку.

— Благодарю вас, — отозвалась Марта и неожиданно легко, как будто делала это каждый день, вскочила на лошадь.

К счастью, подол её платья был достаточно широк, и молодая женщина чувствовала себя более-менее удобно, хотя обтянутые чулками икры оказались снаружи.

— Нужно будет найти для вас дамское седло, — сконфуженно пробормотал молодой человек, перед глазами которого только что мелькнула подвязка.

— К чёрту дамское седло, — усмехнулась правильно всё понявшая камеристка. — Лучше найдите для меня мужской наряд!

— Могу предложить только мой рейтарский камзол, — еще более смущенно отвечал ей Болеслав.

— Отлично! Это самый подходящий костюм для молодой женщины, решившейся отправиться в далекое и опасное путешествие, уж вы мне поверьте. Во время ближайшего привала я переоденусь, а теперь — нам пора.

Пока они так переговаривались, уже сидящая впереди слуги Шурка решила выяснить один мучавший её вопрос:

— Скажите, господин Клаус, — с легкой заминкой спросила она старика.

— Да, Ваша Светлость.

— А почему ваши лошади так тихо ступали?

— Ничего удивительного, моя принцесса, господин офицер приказал обмотать их копыта тряпками, и потому стука почти не было.

А в это время кто-то из не вовремя проснувшихся бандитов, заметил отсутствие пленниц. Тут же поднялся переполох, но беглянки как сквозь землю провалились, и никто не мог понять, каким образом это могло произойти.

— Да они — ведьмы, мой ярл! — воскликнул караульный, показывая на перерезанные веревки. — Я же сам их связывал и обыскивал. Эти чертовки никак не могли бы освободиться без помощи нечистого…

— Может быть, может быть, Хакон, — задумчиво проронил главарь разбойников. — Только скажи мне на милость, куда подевался твой кинжал?

Разбойник, успевший избавиться от пустых ножен, понял, что его уловка раскрылась и изменился в лице.

— Я же говорю, они — ведьмы… — жалко пробормотал он и, не в силах выносить более пронизывающего взгляда атамана, опустился на колени. — Простите…

— Бог простит, — без тени улыбки ответил ему бандит, и неожиданно взмахнул шпагой.

Кончик её лезвия, будто играючи, чиркнул по горлу подчиненного и тот медленно повалился на бок, захлебываясь собственной кровью.

— Отличный удар, мсье! — лениво поаплодировал внимательно наблюдавший за разыгравшейся сценой Бопре.

— Никак не могу понять, чему вы радуетесь? — голосом, не предвещающим ничего доброго, спросил его разбойник.

— Я осмотрел все кусты в округе, — проигнорировал вопрос гугенот.

— Какие еще, к чёрту, кусты?!

— Колючие, мсье, — снизошел до объяснений француз. — Вы видели платья ваших пленниц? Если бы они сунулись в чащу, обрывки нарядов легко указали нам путь. Но они пошли по дороге, и не могли далеко уйти. Так что не всё потеряно!

— Вы говорите — дельно! — поразмыслив, сказал ярл. — Но неужели эта ваша Марта такая дура, что не попыталась скрыться в лесу?

— Напротив, мсье, она очень умна и сразу же сообразила, что ей лучше не оставлять следы. Ведь я потерял немало времени, отыскивая их…

— А вы, как я посмотрю, понимаете в этом деле?

— Вы и ваши люди — моряки, — пожал тот плечами. — Вам совершенно ясны знаки, посылаемые морем, но вы плохо ориентируетесь в лесу. Я же, напротив, был бы жалок на воде, но в лесу мне — нет равных!

— Может быть, вы скажете, в таком случае, куда именно они направились?

— Разумеется, назад! Они попытаются добраться до той деревни, что мы миновали незадолго до нашего дела, и получить там помощь.

— Что же, мы скоро проверим эту догадку.

— Это не догадка, а истина. Но прикажите вашим людям — внимательно смотреть по сторонам, Марта с дочерью могли уклониться в лес позже.

— Ну, вам же «нет равных», — осклабился главарь, представляя про себя, как проткнет этого кичливого галла, который стал слишком уж раздражать в последнее время. Но пока он был полезен, следовало терпеть его выходки.

— И не забудьте про мои услуги при окончательном расчете!

— Конечно-конечно, уж будьте покойны, вы получите всё, что вам причитается!

Француз ошибся в одном. Он никак не мог предполагать, что беглянки получат помощь и продолжат свой путь верхом. Кроме того, фон Гершов не стал надолго останавливаться в деревне, здраво рассудив, что, если негодяи решились напасть на герцогский конвой, простые крестьяне точно не смогут служить его подопечным защитой. Так что они сделали на её околице лишь небольшую остановку, чтобы решить, что делать дальше.

— Если позволите, я все же переоденусь, — заявила Марта и, в сопровождении дочери хозяина, направилась в одну из комнат трактира.

— Так вы сумели вырвать её светлость из рук разбойников? — стал расспрашивать тот Болеслава.

— К сожалению, только их. Остальных людей из свиты разбойники убили.

— Давно в наших краях не случалось такого, — сокрушенно покачал головой трактирщик. — Я велел своим собрать для вас немного провизии. Думаю, она вам пригодится в дороге.

— Благодарю, но боюсь, у меня не так много денег…

— Оставьте, Ваша Милость, свои монеты при себе. Ей-богу, они вам еще понадобятся. Герцог Август и его благородная супруга Клара Мария — добрые и справедливые правители. А про Иоганна Альбрехта Странника и говорить нечего. Так что спасите маленькую принцессу, и да поможет вам Господь в этом благом деле!

— Спасибо, я доложу их высочествам…

— Вот еще что, господин хороший! — перевал поток благодарности хозяин. — Я не знаю и не хочу знать, в какую сторону вы отправитесь, когда покинете мое заведение. И вы никому не говорите о своих планах, чтобы о них не узнал кто-то, кому это совсем не следует.

— Я запомню ваш совет, — кивнул фон Гершов.

— Это тоже бесплатно, — усмехнулся трактирщик.

Пока Болеслав и слуги готовились к отъезду, Марта и её дочь успели переодеться и спустились вниз совершенно преобразившимися. Камеристка теперь выглядела как совсем молоденький офицер, только что начавший службу. Правда, сапоги померанца были ей великоваты, но Иржик пожертвовал ей свои, так что теперь она была полностью экипирована, если не считать отсутствия оружия, кроме заткнутого за пояс кинжала.

Для Марии Агнессы, к сожалению, нашлись только старые курточка и штаны хозяйского сына, из которых тот уже вырос. Но всё равно Шурка была очень довольна, что избавилась от тесного платья и, спрятав под потрепанную шляпу свои длинные косы, выглядела как обычный деревенский мальчишка.