– Ронни, я сейчас слюной подавлюсь, – буркнул один из братьев.

– Не богохульствуй, язычник. Ты меня чуть не сбил с мысли. Популярны… а, это уже было. Да! За Кэтрин! За этого голубоглазого котеночка с острыми коготками, чьими ручками приготовлена эта сытная, добротная мужская еда, а также эти… О-о-о, это шпинат в сливках??? Боже, Боже, благодарим тебя за этот потрясающий шпинат в сливках…

– А Кэтрин знает толк в извращениях, – хохотнул себе под нос кто-то из сидящих рядом с Лоуренсом, за что немедленно получил тычок под ребра, охнул и замолк, маскируя смех кашлем.

– И за спаржу на нашем столе тоже Тебя благодарю, Божечки, как вкусно… Ой…

– Давайте уже пожрем. Аминь, – подвел итог хмурый верзила рядом с рыжей администраторшей.

– Аминь! – вразнобой рявкнули десять или больше глоток и накинулись на еду.

Первые пару минут вокруг слышалось только сопение и легкий перестук столовых приборов. А мне есть совсем не хотелось. Я отрезала по крохотному кусочку и медленно пережевывала, уставясь в тарелку и продолжая гонять в башке невеселые мысли, что на время готовки ушли на задний план. Но чуть не подавилась, услышав неожиданное.

– Возмутительно! Худшего и представить себе невозможно! Это же реальная подстава, а не еда!

Что?

Кто бы сомневался! Ну что я такого сделала опять этой рыжей? Ишь, сидит, глазами сверкает! Я только поглубже вдохнула и покрепче сжала рукоятку вилки. Хватит терпеть эти придирки на ровном месте, я ей сейчас...

– Мари, ты…

– Кэтрин, не слушай ее…

– Нет! Пусть слышит! Ты что наделала, Кэтрин Брукс?

– Кэти, котеночек…

– Эй, драконяша, что ты такое…

– Кэтрин Брукс! – рявкнула рыжая стервозина, перекрывая общий примиряющий гомон. – Я заявляю прямо – невозможно съесть это и… Кевин Доэрти, прекрати меня щипать за ляжку! Невозможно съесть ТАКОЕ мясо и не влюбиться в повара! Это же не стейк, а какое-то приворотное зелье! Ты что наделала, южанка? Ты не понимаешь, что с этого дня с меня не слезут все эти десять бессовестных, наглых, хитрых, вечно голодных троглодитов, которых мы теперь никогда не сможем накормить тем, на что рассчитан наш бюджет? Да дьявол с ним, с бюджетом! Если Ронни так любит шпинат, тушеный в сливках, он подмахнет увеличение суммы не глядя! Правда, Ронни? Но кто нам теперь будет это готовить на постоянной основе? В таких количествах?

Я моргнула изумленно, чувствуя, как прилив агрессии оседает, и наверняка именно от неожиданности брякнула:

– Вполне возможно, у меня вскоре появится много свободного времени, которое нечем будет занять.

За общим галдежом меня, похоже, не особенно кто и расслышал, вот только Салливан глянул искоса как-то остро настороженно.

– Предлагаю провозгласить Кэтрин нашей сестрой и навсегда принять в семью! – крикнул кто-то из братьев.

– Дебил, она и так станет членом семьи, когда за Дизеля замуж выйдет!

– Да за Дизеля она выйдет не вза… – говоривший будто поперхнулся, прокашлялся и продолжил как ни в чем не бывало: – Не затем, чтобы жрать нам готовить. Подумаешь, братья мужа. А вот если сперва станет нам сестрой, то точно не оставит нас голодными! Кэтрин, хочешь себе таких братьев, как мы? Мы за тебя любому что хочешь пооткручиваем…

– Эй, кончайте этот гвалт! – хлопнул по столу Ронан. – Ишь ты, нашлись тут родственнички приблудные! Она вас и знать не знает.

– Ну так мы это исправим! – лохматый блондин вскочил и ткнул в плечо сидевшего рядом парня, очень на него похожего. – Это Фино Мюррей, а я брат его, Ноа. Дальше по списку: – он кивнул на коротко стриженного шатена по другую руку от себя и сидящих за ним парней, – наш Тони Гарсия, этот смуглый молчун за ним – Джон Смит, мистер аристократическая физиономия – Фил Морган. – Ноа указал на мрачного верзилу, подпиравшего обычно тылы Мари: – Это Саваж, то есть Кевин Доэрти, и Мари, его жена и тоже нам уже сестра, напротив Мангуст, он же Рик с Али, и их, вернее, давно уже наша общая Рози, в миру семейство Герреро. С Раулем Бруксом вы уже вроде нормально заобщались.

– Брукс? – удивленно глянула я на парня, с которым совсем недавно сцепился Салливан.

– Ага, добро пожаловать в семью, землячка и однофамилица, – подмигнул он мне и вдруг поднял вверх палец, привлекая всеобщее внимание: – Слушайте, а может, Кэти за меня замуж пойдет? Совпадение же супер. Судьба.

– Я тебе сейчас твою судьбу радикально поправлю, – рявкнул Ронан, сжимая кулак на колене.

И тут я сделала нечто неожиданное, особенно для себя самой. Накрыла его костяшки ладонью. Импульс от прикосновения оказался таким мощно-электрическим, что я заморгала, сталкиваясь с таким же ошарашенно ищущим взглядом моего фейкового жениха. Тут же попыталась отдернуть самовольную конечность, но Дизель мягко, будто уговаривая притормозить, накрыл мою ладонь своей.

– А ты видел, как он к ней пристроиться пытается, а она ему – херак! и такая типа ой, нечаянно!

Ой, смотри, не захлебнись в собственном фонтане имбицильного веселья, братец Фино.

Теперь понятно, почему эти два дебила, в которых общая сила, так заговорщицки переглядывались, когда с кухни сваливали. Не почудилось мне. Они нам с Кэти устроили недобровольное участие в шоу «скрытая камера». Гаденыши такие ловкие. И как только Кэтрин ушла в свою комнату, сославшись на усталость, устроили публичный просмотр получившегося. И, судя по реакции, у нас тут этот… аншлаг и фурор. Как-то так. Но плевал я пока.

Я ухмыльнулся похерестично, развалившись в сытой медитации на диване в нашей гостиной. И никакая общая тусня не была в состоянии испоганить момент моего блаженства и гордости собой. Нах… в выхлопную трубу их насмешки. Победителю нет дела до едких потуг побежденных… э-э-э… ну, что-то в этом роде. Или нет, но мне сейчас тупо лень думать.

– А-а-а, не могу! Умора какая! – зашелся в гоготе Тони.

– Лу-у-ук! Она заставила его резать лук! Держите меня! – поддержал лошадиное ржание Рауль.

Ну и что, что лук? Ты сам попробуй, и посмотрим, как сможешь сохранить вид невозмутимого мачо, слезами и соплями умываясь. Тем более мой гениальный план был совсем не в том, чтобы его удерживать. Бедного мужественного Дизеля должно было стать немного жалко. Самую малость, чтобы превратить черствое сердце моей голубоглазки в мягкую, тающую во рту сдобную булочку.

– Мордой! Мордой в миску со льдом! Кабздец! – чуть со стула не навернулся Ноа, покатываясь.

Ха-ха-ха, обосраться, как смешно. Но знаете что? Что-то я столь же бурной реакции со стороны наших женатиков не наблюдаю. Они, в отличие от этих вольных придурков, знают уже, в чем прикол, да? Я-то тоже вольный, но умнею прямо на глазах и учусь ловить выгодную волну. Иначе злючка-колючка Кэтрин не позволила бы мне после ужина проводить себя до самых дверей ее комнаты. Прошу заметить: не волочиться за ней, прилипнув как репей, а именно проводить. Держась за руку, как и сидели за столом. Да, кому-то покажется детскими сопливыми ухаживаниями на фоне того, что у нас уже было, да и обычного нашего подхода к контактам с противоположным полом. Но это самое детство лично для нас я ощущаю прогрессом. Потому под конец я и не сунулся с зажиманиями и поцелуями на прощание. И чуть не кайфовал, возвращаясь в гостиную и вспоминая, КАК посмотрела напоследок моя змеючка. Милаха Дизель сумел удивить тебя, да, колючая «мисс-пока-еще-Брукс»?