Вопросов было много, но я вовремя прикусывала язык и возвращалась к бумагам. В конце концов, нечего Пьеру видеть наши с ректором перепалки. Мало ли, что подумает, а я все-таки приличная девушка. Даром, что наши разговоры с магистром тут же улетают за грани всех норм этикета. Но с остальными-то я приличная!

Разбор почты и документации занял больше времени, чем я рассчитывала: закончили мы ближе к полуночи, но результатом все остались довольны.

— Спасибо, студентка Азнавер! — уже пять минут рассыпался в благодарностях Лагро. — Вы оказали неоценимую помощь! Без вас я бы так быстро не справился!

— Ну что вы, куратор, я была рада вам помочь.

Прежде чем уйти, хотела зайти попрощаться с ректором и проконтролировать, что он поставит подпись в листе моего наказания. Но потом разумно рассудила, что все это время была под контролем Пьера, значит, отработку мне просто обязаны засчитать и заходить к обладателю пронзительных зеленых глаз вовсе не обязательно.

— Даже не попрощаетесь, студентка Азнавер? — долетел мне в спину голос ректора, стоило дотронуться до ручки двери. — А как же пожелать добрых снов?

— Уверена, вы и без моих пожеланий прекрасно выспитесь, — ответила я. — Или нет. — Развернувшись к Пьеру, подарила ему невероятно обольстительную улыбку: — Добрых снов, магистр Лагро.

— Д-добрых снов, студентка Азнавер, — откликнулся преподаватель.

Я вылетела из приемной и помчалась по административному крылу. Вскоре портал проклятья привычно подхватил меня и перенес в гостиную, где дожидался Дитрих.

— Не спится?

— Где ты была? — принц ответил вопросом на вопрос и нахмурился, сложив руки на груди. — Время полночь! Ты была с ним? С ректором? Чем вы занимались так долго? Эви, не забывай, что ты моя невеста!

Сперва я стушевалась от подобной реакции принца, поэтому не сразу нашлась с ответом. Когда же дар речи вернулся вместе с острым приступом раздражения, ответила холодное:

— Я об этом никогда не забывала, в отличие от тебя.

— Эвика! — полыхнул принц и, подскочив ко мне, схватился за руку. — Ты была с ним? Ответь! Почему так долго?

— О, мы с ним неплохо провели время… — сделав паузу, продолжила: — …в соседних комнатах. А теперь отпусти меня, Ди, и не смей хватать подобным образом!

Освободившись из захвата, я забежала в свои покои, с удовольствием отметив, что завхоз сделал свое дело: мебель была новой, как и чистое белье. А вот мои вещи лежали грудой на кровати. Стряхнула все на пол и рухнула на мягкий матрас прямо в форме.

Завтра выходной, который мне предстоит провести за уборкой. Один плюс — никаких отработок у ректора. Хотя бы у моей нервной системы будет передышка, еще бы от Дитриха избавиться...

Буквально пару дней спустя я поняла, что Академия — серьезное учебное заведение, а не просто место ссылки талантливых оболтусов из хороших семей. Нас загрузили учебой по полной программе и отработки у ректора едва не вышли мне боком: я мало спала и много сидела за книгами. Даже Дитриху пришлось взяться за учебу после того, как он в очередной раз заглянул в мой конспект и взамен получил по лбу старинным фолиантом по Магическим плетениям. Шишку пришлось лечить магией.

Зато в рядах студентов не утихали сплетни и слухи. Красавицы все еще выискивали того самого принца. К счастью, на Дитриха больше не думали и переключились, как ни странно, на Арко Моловича, воспоминание о метке которого все еще жгло мою ладонь. Парень, кстати, развеивать слухи не спешил и просто отмалчивался, легко отбиваясь от напомаженных девиц в коридорах. Иногда за обедом я смотрела на него и пыталась понять, что в голове у нашего хмурого однокурсника. Увы, телепатией я не обладала, а задать вопрос прямо не было возможности. При Дитрихе делать этого не хотелось. Как будто то, что произошло после первой встречи с куратором — наша с Арко тайна и больше ничья.

Прошло чуть меньше недели и вот, последняя отработка в приемной ректора подошла к концу.

— Ура! Свобода! — я облегченно вздохнула и улыбнулась Пьеру Лагро.

— Вы славно пот-трудились, Эв-вика, — смущенно глянул на меня куратор. За время отработки мы немного сблизились. Он обладал невероятной сдержанностью и добрым нравом: несколько раз во время наказания помогал мне делать особенно заковыристые домашние задания, объяснял терпеливо и очень понятно.

— Вы тоже, магистр!

Взгляд сам собой упал на резную дверь кабинета ректора. Магистра Эйр Хана я видела только мельком. Он приходил в начале наказания, ставил подпись на моем листе и закрывался в кабинете, обложившись книгами по артефакторике. Я даже посмеивалась про себя, не склероз ли у магистра, раз он так к парам готовится?

Но страшно было признаться себе самой, что изнутри меня грызла тоска. Я начинала скучать по нашим перепалкам. Руки так и чесались нарваться на неприятности и снова оказаться в кабинете ректора. Останавливало только одно — еще неделю в таком ритме я не выдержу.

Ну и бонус от моих неприятностей. Комнату мы восстановили, но то ли завхоз подкинул мне старые вещи, то ли кто-то проклял стены моей спальни. В ней каждый день что-то портилось: то ножка стола обломится, то пружина из матраса выскочит. Вчера утром после душа меня осыпало каменной крошкой с потолка. В итоге на занятия я пришла за минуту до: злая и голодная, еще и с раздраженным Дитрихом за спиной.

Хотела пожаловаться на безобразие ректору, но он так резко отбривал все мои попытки начать разговор, что проще было уйти, чем прижимать взрослого мужчину к стенке и высказывать свои опасения. В конце концов, это просто мелкие пакости!

Выйдя из кабинета ректора, привычно нырнула в едва заметную нишу — её я нашла несколько дней назад, боясь исчезнуть посреди коридора. Магия привычно подхватила и вернула в наши с Дитрихом апартаменты. Довольно потянулась и улыбнулась двери в свою спальню. Как же хочется, наконец, растянуться на мягкой кровати! Сегодня впервые за неделю меня ждет крепкий сон и никаких конспектов. На завтра нам поставили первую практику по Магическим плетениям от магистра Эйр Фор и турнир по фехтованию. Энергии нужно будет много, а значит единственная подготовка — спать!

Но удача сегодня прошла мимо меня:

— А ну стоять! — раздалось грозное за спиной.

— Ди, ты меня в могилу загонишь! — обернулась, картинно прижимая руку к груди.

Дитрих был не в духе. Нет, даже не так: принц был в ярости. Голубые глаза метали молнии, губы поджаты, а ноздри раздувались, как у лихого жеребца после часа галопа.

— Та-а-ак, и чем моя скромная персона прогневала ваше высочество? — Я начала медленно отступать назад. Добраться бы до двери в комнату, закрыться на магический замок, а Дитрих здесь пусть лопнет от злости, не моя беда.

— А ты не знаешь, да? — хмурился принц, наступая. — Я терпел одну ночь, вторую, но пять ночей подряд!..