Вместе с зельем Преломления Питон передал мне двести тысяч наличными. Очень приличная сумма. Окажись мы в любом другом городе, обзавелись бы хорошей тачкой, а вот в Вультруде за те полчаса, что нам выделили копы, Башмак отыскал только двудверное коричневое купе с белыми полосками на крыше. Тачка была едва ли не ровесницей Башмака. Подражая своему новому хозяину, она двадцать минут ехала тихо и спокойно, мерно работая двигателем, а следующие десять — рассказывала истории. Ходила ходуном, вздрагивала и делала длинные паузы, во время которых двигатель глох.

В этой тачке не часто ездили на заднем сиденье. В отличие от передних пошарпанных кресел с отметинами упавших окурков, заднее выглядело почти новым. Приятная бежевая ткань и сохранившийся ворс. Я чувствовал себя виноватым за то, что запачкал его кровью.

Мы простояли больше часа, и Башмак по-прежнему ковырялся в двигателе. Сквозь щель открытого капота я видел лишь его руки и редко — макушку, когда механик погружался во внутренности машины с головой. Табиа сидела на переднем сидении. Она так и не отошла от случившегося. И не выпускала пистолет из руки. Лишь на короткое время клала его на панель, а затем снова брала.

— Этого не случилось бы, если бы мы меньше доверяли твоему Башмаку, — сказала она. — Но всё равно спасибо.

— Пожалуйста.

— Что будем делать? Если нам нельзя возвращаться в Стольный, то…

— Сколько было твоей сестре, когда она пропала?

— Меньше года, — после паузы ответила Табиа.

— Как это случилось?

— Видовы Заставы продают минералы человеку в Стольном по прозвищу Хек. Раньше Старейшина позволял….

— Почему ты не называешь его отцом?

Табиа помолчала:

— Двадцать лет назад отношение старейшины к Стольному было куда лучше, чем сейчас. Мы поставляли в Стольный минералы, и нам хорошо платили. Связь налаживалась. Привыкшие жить в затворничестве жители деревни больше узнавали о мире. В Стольный начали ездить не только караваны с минералами, но и одиночные торговцы. Как-то на встречу с Хеком в Стольный поехал отец с матерью и маленькой Даной. Они провели в Стольном два дня и уехали, а на выезде из города на них напали и похитили Дану. Многие годы отец искал её, но так и не нашёл. Тогда он окончательно разочаровался в Стольном. Объявил всех обманщиками и лжецами и вновь запретил жителям Видовых Застав налаживать контакты. Детям, которые рождаются в Видовых Заставах, рассказывают, что мы живет в изоляции едва ли не тысячу лет, и что всё это время нам помогает Священный холм. Те, кто не согласен слепо верить испуганному старейшине, знают, что это неправда. Так или иначе, но на протяжении всего своего существования Видовы Заставы контактировали со Стольным.

Похожую историю я уже слышал. Первую рассказала Мейса. Она сама оказалась похищенным ребенком, но по случайным обстоятельствам её выкупили будущие родители из города Горняков. Интересно, что события происходили примерно в одно и то же время. Около двадцати лет назад.

— Допустим, твоя сестра Дана жива. Почему ты думаешь, что она в Стольном?

— Я так не думаю, вернее… я в этом не уверена. Стольный — это лишь место, с которого стоило бы начать поиски. Там можно поискать ублюдков, которые занимались похищениями. Сейчас, когда прошло много времени, некоторые из них могут стать более разговорчивыми. Нужно найти потерянные кусочки пазла. Люди нередко жалеют о поступках, которые совершили в прошлом. Некоторые были бы не прочь покаяться.

— Ты не первая от кого я слышу о похищениях. Я знаком с девушкой, которую похитили около двадцати лет назад, но та чудом нашла новую семью. Она говорила, что покушения в то время были довольно частыми и полагала, что за этим стоят люди из Дарграда. Слышала что-нибудь об этом?

— Нет, — Табиа помотала головой. — Хочешь сказать, что Дану нужно искать в Дарграде?

— Возможно, — ответил я и достал из рюкзака зелье Преломления.

Башмак замкнул какие-то провода под капотом, и машина завелась. Снизилась вибрация кузова, в салоне стало тише. Механик не остановился на достигнутом и вновь склонился над капотом, теперь уже настраивая что-то на рабочем движке.

— Узнал что-нибудь еще? — спросила Табиа, глядя на зелье Преломления. — Я так и не поняла: ты сказал, что внутри что-то живое? Как это?

Пропустив вопрос Табии мимо ушей, я закрыл глаза. В сплетении основных и вторичный звеньев материи, которые походили на корни дерева, блуждала лишняя энергия — пять доступных связей, полученных при повышении объема материи до двадцати пяти относительных единиц.

Стоило хорошенько напрячь мозги, а значит лишние ресурсы не помешают. Свободную энергию я потратил на создание основных звеньев интеллекта:

Сила 15, Ловкость 20, Выносливость 15, Восприятие 26, Интеллект 25.

Рука сжимала контейнер, внутри булькало зелье. Я рассматривал соединения по памяти, а контейнер держал в руке, чтобы избавиться от лишних вопросов со стороны Табии.

Зелье Преломления отличалось от любого другого своей основой. Как и любые супер-ингредиенты или зелья на их основе оно состояло из химической и энергетической части. Химическая не вызывала вопросов. Энергетическая — только из них и состояла.

Теперь я понял, что сложные энергетические связи перестраивали себя и преобразовывались в любую нужную форму, подобно тому, как это делают структуры одаренных. Подобно тому, как я преобразовываю энергетические заготовки в нужные основные звенья, так и элементы трансформируются в недостающие связи и соединения.

Меня мучили вопросы. Кто создал зелье Преломления? Из чего его сделали? Как они умудрились поместить внутрь отдельные куски материи? Как вообще такое возможно?

— Тачка на ходу! — сказал Башмак и ввалился за руль. — Пару тысяч точно протащит! Куда едем?

Башмак посмотрел на Табию, а та непривычно для себя промолчала. Пожала плечами и посмотрела на меня.

— Если нет идей, продолжил Башмак, — то могу предложить одно интересное местечко неподалеку от…

— Даже не думай! — сказал Табиа и постучала стволом по пластиковой панели.

— Поедем в Истов, — сказал я. — Там есть человек, у которого могут быть ответы.

Истов показался на рассвете. Мы спускались с растянувшегося на сотню километров горного плато. Вниз уходила зигзагообразная дорога. Дул сильный боковой ветер.

Тучи нависли над нами на расстояние вытянутой руки. Они клубились в центре, а по бокам размазывались полосами, будто повторяли силуэт гор, с которых ветер сдувал снежные шапки. Нижний край облаков светился оранжевым. Этот же цвет отражался в мокром асфальте. Под колесами дорога казалась тёмной и влажной, а вдали превращалась в вулканическую реку.

Мы проехали кафе, заправку, а затем и мотель, где останавливались с Острым Кимом. Путь наш лежал в Истов к торговцу зельями. Тому самому, что достал для меня зелье Преломления.