Пока Тимур говорил, картинка в его голове вырисовывалась. Он откинулся на спинку стула и ухмыльнулся. Понял, что это то, что он искал — мотив. Он долго не мог понять, зачем кому-то Аня, а как только его спросили, сразу же это понял. Подсознательно.

— И будешь совершать ошибка за ошибкой, — подхватил Ахмед.

— Да.

— Ты ничего не совершаешь, — заметил мужчина, и Тимур был вынужден кивнуть.

Он и сам знал, что не терял бдительность и не совершал ошибок. Вначале, когда он создавал для Ани видимость, будто он поверил, конечно, было сложно, но как только его люди, под шумок, нашли жучки, и они поговорили, бдительность вновь вернулась к нему. А еще он, наконец, мог быть спокоен относительно того, что его жена точно не совершит ничего за его спиной. Не сделает ничего, что может навредить ей. И она доказала это, когда вначале пошла, чтобы найти Ахмеда, а после просто вернулась к себе.

Тогда он думал, что перед ним предатель. И, опять же, наводку ему дал один из людей Бешеного. Не он сам, но вряд ли Денис ничего об этом не знал. Вот теперь ему было интересно, что его бывшего друга заставило так поступать? Шантаж? Но кем? Братвы, конечно, хватало, но никто не был настолько сильным, чтобы спокойно шантажировать Бешеного, некогда главного владельца города. Вадиму это сто процентов не под силу, а вот Зеки… Тимур внезапно подумал о том, что Зеки долгое время собирал информацию буквально на всех. У него есть подноготная на многих. И доказательства. Даже Тимур не знал, где они были спрятаны, хотя найти их пытался.

А еще он не мог поверить, что Зеки его предал. Да и то, что рассказала Аня не давало покоя. Значит, если он действительно не предатель, он попытается как-то передать сообщение, что-то сделать, чтобы показать свое истинное отношение. Тимур был уверен в нем.

— Сейчас, если такие дела, нужно тебе оступиться, — заметил Ахмед и задумался.

Тимур это и сам знал, но как же хотелось просто забыть обо всем, вернуться домой, к Ане, лечь рядом с ней и не думать о том, что ему нужно что-то предпринимать, чтобы вытащить врага из тени. Он знал, что за всем этим стоит не только Вадим. Чувствовал это.

— Нужно забрать мою мать, — сказал Тимур, вспомнив, что после его ошибки в опасности могут быть все, в том числе и его мама.

— Куда?

— Ко мне. У нас достаточно охраны, чтобы защитить мою жену, сына и мать, — спокойно ответил Тимур.

— А как будешь спасать жену от матери? — Ахмед засмеялся, а Тимур лишь улыбнулся уголками губ.

Он и сам не знал как. Думал, что все будет просто, но вспоминая, как мать была против, как отзывалась об Ане, знал, что она заставит его понервничать. И хорошо, если только его, а не беременную жену.

Он до сих пор не верил, что у него будет еще один ребенок. Не мог это осознать. С Давидом, хоть он и любил его больше жизни, у него так и не получилось познакомиться, когда тот еще был в утробе матери, а сейчас… сейчас ему внезапно захотелось все знать, видеть его на УЗИ, смотреть за его развитием и знать, что у него все хорошо.

Тимур не признавался никому, но он хотел дочь. Сын у него уже был. Будущий настоящий мужчина из него, Тимур был уверен, получится отличным, а вот дочки не было. Сестрички, которую Давид бы оберегал, защищал. Сестру, которой не было у Тимура. Он и сам не знал, почему так сильно хотел дочь. Наверное, потому, что хотел точную копию Ани. Малышку с голубыми глазами и взглядом, пробирающим до костей. Его маленькую принцессу, вторую женщину в своей жизни, которая вывернет его сердце наизнанку, которая заставит его совершать безрассудные поступки.

Тимур никогда не был сентиментальным, ему было не свойственно все это, но когда он увидел маленькую точечку на аппарате УЗИ, в груди тут же защемило, а в подсознании уже отложилась мысль, что вот он… еще одни ребенок, ради которого он будет готов на многое.

Аня

Мать Тимура я ждала с некоторым страхом и предвкушением одновременно. С одной стороны я совершенно не хотела ее видеть, а с другой… надеялась, что, увидев Давида, ее сердце растает. И пусть она продолжит ненавидеть меня, но с внуком, хотя бы, у нее сложатся нормальные отношения.

Я на это надеялась, а еще думала, что она увидит мое отношение к ее сыну, мою покорность, пусть и мнимую, для других, мой уход за малышом и поймет, что я идеальная мать и жена. Я не знала его маму так, как должна была знать. Она не принимала ребенка, не приходила к нему, не интересовалась им. По крайней мере, Тимур никогда не говорил мне, что матери интересно.

Она приехала к нам ближе к вечеру следующего дня. Уставшая и раздраженная, она с порога окинула меня презрительным взглядом и даже не кивнула в знак приветствия. Я же, в свою очередь, поздоровалась. Ответа, конечно же, не услышала. Тимур промолчал и приказал слугам отвести мать в комнату. Настаивать на встрече я не стала и пошла в свою комнату. Приняла ванну, покормила Давида, искупала его в ванночке и спустилась к ужину через несколько часов.

За столом уже сидел Тимур с мамой. Последняя недовольно поджала губы, но молчала. Я молча села на свое место по правую руку от мужа и улыбнулась ему. Тимур улыбнулся мне в ответ, взял меня за руку и слегка сжал ее в знак поддержки. Недовольное цоканье заставило меня сжать зубы сильнее.

— И? — спросила мама Тимура. — Сколько я вынуждена буду тут находиться?

Она обвела взглядом помещение и скривилась, будто здесь она могла бы подхватить смертельно опасный вирус или какое-то заболевание.

— Столько, сколько понадобиться, мама, — спокойно ответил Тимур.

Их разговор прервала прислуга, принесшая еду. Пока ее расставляли мать Тимура сидела, сложив руки на груди, и ждала. Едва прислуга покинула помещение, как женщина выдала:

— Это обязательная мера? Ты куда влез, Тимур?

— Мама, приятного аппетита, — с нажимом произнес Тимур и принялся за еду.

Женщина недовольно вздохнула, но последовала его примеру, впрочем, как и я. Мы впервые ужинали в полной тишине. Я молчала и ковырялась вилкой в тарелке. Ела нехотя, но понимала, что должна из-за сына. Ему это нужно больше всего.

— Ну так какие у тебя планы, Тимур? — снова спросила его мать. — Стратегия уже разработана?

— Разработана, мама. Я все стараюсь держать под контролем.

Она что-то еще спрашивала, Тимур отвечал, а я чувствовала себя лишней. А еще понимала, что по сути и не имею права ни что-то спрашивать, ни чем-то интересоваться. Не имею, потому что прослушка, а я должна создавать вид послушной жены, которая находится в доме только потому, что ей позволил муж.

— Ну а ты? — внезапно обратилась ко мне женщина. — Ты помогаешь своему мужу?

— Я его слушаюсь, — робко произнесла, потому что не знала, что именно ей было известно.

Ее такой ответ, кажется, удовлетворил, потому что она лишь кивнула и принялась за десерт, который нам принесли слуги. Едва мы закончили есть, Тимур сказал: