Да, надо срочно просыпаться. Даже Макс сказал: «Саша, ты спишь, так играть нельзя». А мой тезка Сашенька Высоцкий мрачно заметил: «А может, вообще пойдем отсюда? Ведь ясно, что мы ничтожества, совершенно разучились играть».

Да, мой дух ныне совсем не бойцовский. Чай? Говорят, скоро принесут чай, но он меня не подбодрит. Кофе? Во-первых, не факт, что поможет. Кофе по-восточному тут не носят. Во-вторых, я его не люблю.

Я встряхнулся, пошел в туалет и сунул голову под кран. На обратном пути чуть не врезался в стайку нашей «что-где-когдашной» молодежи. Они явно обсуждали какие-то региональные сплетни.

Мы стали тяжелыми на подъем и выезжаем на турниры, которые проходят не в Москве и не в Питере, нечасто, раз в месяц. А вообще, если вы пришли в движение «Что? Где? Когда?» и у вас много свободного времени, будьте уверены, что туризм вам обеспечен. Россия, Беларусь, Украина — все что угодно, все что хотите. Каждые выходные и немного по вторникам, средам и четвергам. Вот с понедельниками как-то непонятно. Хотя я знаю, что в одном из московских клубов по понедельникам идет «Своя игра». В общем, вести подобную жизнь возможно каждый день. Все для для клиента, любой каприз.

Молодежь возле умывальников явно прикалывалась.

Слышалось:

— Представляешь, они тоже чемпионы мира.

— А кто у нас еще? Вон Сашка проталкивается!

Я был чемпионом мира и к этому званию отношусь довольно ревниво.

— Приезжают они в Минск, а на форме написано: «Чемпионы мира». А «мир» через «и» с точкой.

— И что? Просто выпендривались? Будущие чемпионы мира? Говорят, что Сальвадор Альенде, проиграв очередные президентские выборы, пошутил: «На моей могиле напишут: «Тут лежит будущий президент Чили»».

— Нет, настоящие. В ста километрах от Минска — местечко Мир, там еще замок знаменитый. Там они провели чемпионат на три команды, выиграли и теперь являются официальными чемпионами мира.

В голове у меня щелкнуло. О чемпионах мира я что-то слышал. Где? Интересно. Это совпадение? Ну ладно, подумаю об этом чуть позже. А сейчас надо играть.

Начался последний тур. На многое не рассчитывали, боролись за серебро. Впереди еще двенадцать вопросов.

Мне бы очень хотелось, чтобы знатоцкая братия считала в десятичной системе. Но увы. Когда Владимир Ворошилов, создатель игры, думал, сколько человек должно сидеть за столом, психологи порекомендовали ему цифру шесть. Хворостиной бы тех психологов. Живи теперь из-за них в двенадцатеричной системе. Эх, вздрогнули…

Лучший ведущий Москвы начал читать вопрос. Когда-то Кирилл пробовал поиграть, удовольствие получил среднее и только собрался завести себе другое хобби, как встретил среди игроков тоненькую девушку Машу. Так московский клуб получил свой голос.

Перед тем как зачитать последний вопрос последнего тура на одном из турниров, он спросил у Маши, готова ли она стать его женой. Скажи она «нет», мы бы так и не узнали, чем кончился турнир. Страшно подумать, что будет с московскими турнирами, если Маша куда-нибудь денется. В Лондон, например, или на Марс. А она способна. Ладно, это лирика, а уже пошел первый вопрос.

1.

— Какое всем известное произведение впервые в Японии было опубликовано лишь в начале прошлого века в журнале «Продукты водного царства»?

Ну, это просто: ответ должен быть явно парадоксальным, но про водную живность. Про водную живность — значит про рыб. А раз так:

— Ответ: «Сказка о рыбаке и рыбке», — на первой секунде сказала хором вся команда. Уф, есть время потравить анекдоты.

2.

— «Морозным вечером залез на мачту юнга, стремясь увидеть незнакомый порт». Мы можем с уверенностью предположить, что прослушанный вами текст был написан до две тысячи шестого года, то есть до того, как упомянутый «порт» лишили…

— Господи, ну и русский язык. Кто на ком стоял? Может, неспроста? А если записать первые буквы? — успел предложить я.

А Макс уверенно сказал:

— Речь идет о планетах Солнечной системы. Меркурий, Венера и так далее. Следовательно, это Плутон, разжалованный в астероиды.

Да, капитанство — не только класс игрока и выдающееся чутье, но еще и опыт. Ну, этот вопрос, наверное, возьмут все, на нем не догонишь.

3.

— Историческая область Мегрелия в семнадцатом веке выплачивала дань турецкому султану. Каждый год посол брал с собой в Стамбул свиту из тридцати-сорока человек, однако постепенно расставался с ними и возвращался домой почти в одиночестве. Все потому, что в тогдашней Мегрелии не было ЭТОГО. Назовите ЭТО.

Так, что-то я слышал про ЭТО. Я же историк в прошлом…

Пока я думал, Тоша Цветков ответил:

— Он их ел.

Тоша — великий дока в том, что касается рока и еды. К сожалению, кулинарные эксперименты заметно отразились на его фигуре. Лишних в нем килограмм тридцать. И где-то сто нелишних.

Вариант Цветкова понравился многим. Но мудрый Петя насторожился:

— Ну какое в Мегрелии людоедство? Не может такого быть. Куда же люди девались? Бежали? Поочередно? Почему не сразу все?

— А если это был своеобразный запас? — догадался Степан.

— Продавал он их, — закричал я. — Продавал! Точно, продавал их поодиночке. А чего же тогда не было?

— Денег, наверное, — добил вопрос Степан.

Чудом, но справились…

Тут же и комментарий от автора:

— Мегрелия вела натуральное хозяйство. Дань выплачивалась тканями и рабами. Свита посла также состояла из невольников, которых он продавал одного за другим, чтобы оплатить дорожные расходы. Домой он возвращался только с секретарем. Сильно поиздержавшись, продавал и секретаря.

— А что, мы молодцы! — воскликнул я. — Вон за соседними столами какие лица разочарованные. Может, и нагоним.

4.

— Дизайнер Антуан Тескье разработал серию наклеек, на которых изображены разные предметы, например телефон, таблетки, очки, водительские права… А куда рекомендуется их наклеивать?

Вопрос не успел прозвучать до конца, как Сашенька Высоцкий, слегка заикаясь, сказал:

— Лично я подобные напоминалки на дверь наклеиваю.

— И как, помогает? — спросил я.

— Да не особенно.

Здесь тоже все ясно… вопрос закрыт.

5.

— Предложенное в Японии изобретение для желающих похудеть представляет собой половину обычной круглой тарелки и еще одну деталь, которая и составляет суть изобретения. Что же это за деталь?

Мы посмотрели на Тошу.

— Ты так худел?

Как Тоша только не худел! Способы, которыми он это делал, объединяло только одно: все они ни к чему не приводили.