– Джози Гринвуд, – представилась я.

Она протянула руку с тонкими пальцами. Буквально на каждом было кольцо с крупными янтарными или прозрачными камнями.

– Агата, но можно звать меня Агги. Мой отец очень любил книгу «Убийство в Восточном экспрессе».

Я улыбнулась.

– Какой год твой мальчик учится? – спросила я.

– Второй.

– Мой тоже.

– Но сегодня у него первый день. Я переехала в этот район после развода.

– Сочувствую.

– Чему? Что я развелась или переехала сюда? – засмеялась она. Я уже смотрела на нее с симпатией.

– Разводу.

– Господи, не нужно. Мне гораздо лучше одной, без этого засранца.

Я засмеялась.

– Район не такой и плохой; тут есть парк с теннисными кортами и детской площадкой. Мы с сыном часто бегаем по утрам. Надо только держаться подальше от Аксбридж-Роуд.

– Как зовут твоего монстрика?

– Джордж. А твоего?

– Элиот. Я зову его Эл. Я хотела дать ему имя Холмс, но муж сказал, что его будут дразнить в школе. Пожалуй, он был прав, – добавила она, поджав губы. – Впрочем это единственное, в чем он был прав. Я слышала, у старого директора было что-то со здоровьем, и тогда спешно нашли кого-то еще?

– Да, мистера Фиппса. Я еще его не видела.

Прозвенел звонок, из школы стали выходить дети, девочки с бледно-голубыми и розовыми ранцами, мальчики с красными и черными. Несколько мальчишек стали гонять мяч, другие шли к воротам, где обнимали своих мам. Кратко. – Джордж сообщил мне, что долго обниматься с мамами теперь не круто.

– Где там Эл, – пробормотала Агата. – Первые дни всегда сплошной кошмар, правда?

– Общее правило – ты понимаешь, что будут неприятности, если учитель выходит раньше твоего ребенка. Значит, сообщит тебе какую-нибудь неприятную весть, – сказала я.

Из школы вышла еще одна группа мальчишек, но Джорджа среди них не было. Мне казалось, что я играю в «Монополию». Если он выйдет один, значит, я проскочила препятствие и могу забрать свои законные 200 фунтов. Если же выйдет с учительницей, значит, проскочить не удалось, я не заберу деньги, и мы оба окажемся в тюрьме.

Вскоре у школьных ворот остались лишь мы с Агатой. Стало до жути тихо.

– Сколько у тебя детей? – спросила я.

– Ой, вот они! – воскликнули мы в один голос. Джордж толкал по серой дорожке инвалидную коляску с маленьким мальчиком. Прямо за ними шла миссис Майлз, одетая в невзрачный жакет и темную юбку, подходившую по цвету к ее волосам и в целом к ее личности. Ее волосы вились и выглядели восковыми и безжизненными, словно парик.

– Я не люблю эту учительницу, – шепнула я Агате. – Она работает в школе много лет и ненавидит Джорджа.

– Не так быстро, Джордж, – прикрикивала на него миссис Майлз. – Это тебе не спортивный автомобиль.

– Привет, ма! – Он помахал мне рукой.

– Похоже, у Эла появился друг, – сказала Агата. Мне хотелось спросить у нее, почему Элиот ездит в коляске, но я решила, что пока не время.

– Все в порядке, миссис Майлз? – Мое сердце тревожно билось.

Она нервно улыбнулась.

– Увы, к сожалению, не все. У нас случился «инцидент» на уроке креативного письма. Случай плагиата.

– Я не виноват! – выпалил Джордж. – Ма, нас попросили написать, как мы провели Рождество. Я написал, что мы навестили мою прабабушку на побережье, и я слышал, как она пукнула.

У Элиота затряслись плечи, он фыркнул.

– Джордж не солгал, – сказала я миссис Майлз. Все, я проскочила за роковую клетку. Теперь мы в безопасности до следующего круга.

– Я не солгал, – повторил мой сын. – Элиот копировал меня! Он сказал, что его бабушка тоже пукнула!

Теперь Элиот спокойно сидел в своей коляске, облепленной стикерами с Бартом Симпсоном. У него были веснушчатые щеки и нос, кудрявая рыжая шевелюра, и он носил очки в черной оправе, совсем как его мать, только у него были круглые очки, а у Агаты скорее овальные.

– Эл, почему ты не написал что-нибудь про пазл «Джунгли», который мы сложили? – спросила Агги.

– Скука! – заявил Джордж и засмеялся как гиена. – Папа дал мне самокат.

Элиот в ярости ударил по коляске.

– У меня нет папы.

Миссис Майлз потребовала, чтобы Джордж извинился.

Я строго кивнула сыну, мол, давай! А сама думала скорее о том, что упоминание о самокате прозвучало совершенно некстати еще и потому, что Элиот прикован к инвалидному креслу. Так что двойной прокол.

– Извините, – буркнул Джордж и тут же повернулся ко мне. – Что будет к чаю, ма?

Миссис Майлз обратилась к нам с Агатой:

– Элиот был первый день. Он нервничал, это понятно.

– Я нервничал, – с ангельской кротостью подтвердил Элиот, но я точно разглядела усмешку в его больших, как у газели, глазах.

– По-моему, вам тоже надо извиниться перед моим сыном, – сказала я.

– Джордж не должен был давать Элиоту свою работу, – сухо парировала учительница.

– Он ведь сидит почти перед вами? Разве вы не видели, что происходит?

Она выпятила губы.

– Миссис Гринвуд, я опытная учительница. Постарайтесь, чтобы это больше не повторилось. Вы оба, – добавила она, обращаясь к мальчишкам. – Понятно?

– Сука, – сказал Джордж, когда она ушла.

– Джордж! – ахнула я, словно мне на голову вылили ледяную воду. – Где ты слышал это слово?

У Элиота снова заходили ходуном плечи.

Агги предстояло запихнуть его коляску в белый вэн.

– Миссис Майлз строгая, да? – Она рылась в большой кожаной сумке, отыскивая ключи от машины.

– Ее вообще нельзя близко подпускать к школе. Не думаю, что она любит детей. Помочь? – спросила я.

– Нет, мы уже профи в этом. – Она открыла дверь багажника и нажала кнопку на пульте. Выдвинулась рампа с полосами для колес кресла. Джордж стоял и смотрел как завороженный.

Она втолкнула Элиота в машину и закрыла дверь.

– Пока, Элиот!

Джордж прижался лицом к стеклу и начал строить рожицы. Я оттащила его от машины за рукав его темно-зеленого джемпера. Агги наблюдала за нами и удивлялась, почему я не могу справиться с сыном. Я видела это по ее глазам. Элиот показал мне средний палец. Я заморгала, не веря своим глазам.

– Отвали, – сказал он мне одними губами, ударил ладонями по своему креслу и с ехидной улыбкой облизал губы.

* * *

– Джордж! – крикнула я сквозь шум динамика. – Убавь звук. Что случилось с Элиотом?