— А зря! — и Надежда повесила трубку.

Старший лейтенант Курицын мрачно взглянул на телефон и повернулся к своему коллеге:

— Слышь, Вася, опять какая-то тетка по делу в ресторане «Жульен» звонила…

— Ну и что? Они чуть не каждый час звонят!

— Да какая-то она не такая… Слышь, а было сейчас какое-нибудь ЧП на Удельной?

— Да вот только что наряд туда посылали, возле Дома творчества собака мужика покусала. Но что интересно — полицию не пострадавший вызвал, а хозяйка собаки…

— А с пострадавшим что?

— В дежурную больницу отправили.

— Ну-ка, Вася, позвони на всякий случай, как он там…

— Да в чем дело-то? Ты что, правда веришь, что это киллер из «Жульена»?

— Ну, не то чтобы верю, но ты все же позвони. Это ведь не долго, а проверить не помешает…

Полицейский взглянул на сводку, выяснил, какая больница дежурная, и набрал номер приемного покоя.

— Дежурный по УВД беспокоит. К вам привезли по «Скорой» покусанного собакой возле Дома творчества на Удельной?

На другом конце на какое-то время воцарилось озабоченное молчание, затем растерянный женский голос проговорил:

— «Скорая», которую туда отправили, до сих пор не вернулась. И связаться с ней не удается… Странно как-то… Связь у нас вроде бы надежная…

— Да вы что?! — всполошился лейтенант Курицын. — Что у вас за порядки такие? Какой номер машины? Объявляю в розыск!

— Да вот же у тебя номер записан, — ехидно сказал подошедший коллега. — Тебе же та тетка сообщила. Есть еще у нас в городе неравнодушные люди…

Машина «Скорой помощи» за номером 767 АГА притормозила на перекрестке. Врач повернулся к окровавленному человеку на носилках, прислушался.

— Кажется, не дышит… — проговорил он озабоченно.

— Значит, не к приемному повезем, а прямо в морг! — жизнерадостно отозвался водитель.

— Да погоди ты! Твоя бы воля — ты бы больных гриппом прямиком в морг отправлял!

— Ну, некоторым туда самая дорога. Взять, к примеру, мою тещу, так вот она…

— Помолчи немного, дай послушать… — Врач наклонился над пострадавшим, поднес к груди стетоскоп. В этот момент окровавленный человек, не издавая ни звука, приподнялся на носилках, выхватил у врача стетоскоп и одним движением обмотал его вокруг шеи врача. Тот испуганно отдернулся, открыл рот, чтобы вскрикнуть, но вместо крика из него вырвался только мучительный хрип.

— Кажется, еще дышит! — прокомментировал водитель и, выжав сцепление, добавил: — Значит, все же в приемное повезем…

Тем временем «пострадавший» туже затянул резиновую трубку стетоскопа на шее врача, убедился, что тот перестал дышать, бесшумно слез с носилок и аккуратно уложил труп на свое место. Затем подобрался сзади к сиденью водителя и замер, дожидаясь, когда машина остановится.

— Ну как он там, живой? — поинтересовался водитель, тормозя на перекрестке.

— Еще какой живой!

И резиновая трубка захлестнулась на шее водителя.

— Ну вот. — Надежда отставила пустую чашку и поглядела на часы. — Все что могли мы сделали.

— Это вы сделали! — сказала Катя. — Вы выяснили, кто такой этот тип и почему он хочет меня убить. Вы, Надежда Николаевна, меня спасли! Нет, в самом деле…

— Да ладно тебе… — смутилась Надежда. — Ничего такого особенного я не сделала, просто проанализировала некоторую информацию и нашла наиболее разумное объяснение. Видишь, как все совпало: если бы ты не стала рисовать в метро посторонних людей, киллера ни за что бы не обнаружили. Не повезло ему, вот что.

— А теперь будем надеяться, что полиция свое дело выполнит, — подхватила весело Катя. — После того как вы поднесли им убийцу депутата, можно сказать, на тарелочке с голубой каемочкой. Ох, Надежда Николаевна, просто гора у меня с плеч свалилась! Надоело бояться! Хочется жить нормальной жизнью!

— Да уж, — кивнула Надежда. — Я и сама за тебя очень волновалась.

Они не знали, что в этот самый момент полиция активно ищет пропавшую машину «Скорой помощи» и найдет ее только к вечеру на пустынной окраине города, возле заброшенного завода.

Машину обнаружил сторож, точнее, его собака — здоровенная рыжая дворняга по кличке Малютка. Сторожу-то все было, что называется, по фигу, он прошел бы мимо, но собака так лаяла и бросалась на дверцу, что сторож решил подойти и заглянуть внутрь. Он ничего не увидел в темном салоне автомобиля, но собаке своей доверял, так что позвонил в ближайшее отделение полиции. Те, услышав про «Скорую помощь», приехали на удивление быстро. В машине нашли два трупа — водителя и врача. Больной, которого везли в больницу, исчез в неизвестном направлении.

Надежда с Катей этого разумеется, не знали, поэтому чувствовали себя прекрасно и смотрели в будущее с оптимизмом. Надежда взглянула на часы и заторопилась.

— Можешь здесь пожить, пока жилье не найдешь, — сказала она, надевая пальто. — Все равно квартира пустует.

— Спасибо вам! — ответила Катя дрогнувшим голосом. — Мне бы только в себя немножко прийти. А то голова все болит и кружится.

— Надо бы тебе к врачу, — озаботилась Надежда. — Сотрясение мозга — это серьезно.

— В ту больницу ни за что не пойду! — рассердилась Катя. — У них там черт-те что происходит! Убийцы спокойно приходят, не больница, а проходной двор!

— Ну отчего ты о нем говоришь во множественном числе? — рассмеялась Надежда.

— А я вам не рассказывала? — И Катя скороговоркой поведала про свою последнюю ночь в больнице, как к ее соседке по палате реанимации явился кто-то с угрозами, а потом она умерла.

— Тебе не привиделось? — Надежда с трудом вспомнила что-то такое из рассказов Кати.

— Да нет, все так и было…

Надежда немного подумала. С одной стороны, пустяк, смятая бумажка, с другой — умирающая старуха велела Кате ее беречь. А у Надежды в душе какое-то разочарование. Вроде бы все с киллером закончилось благополучно, Кате больше ничто не угрожает, а все же какая-то недоговоренность в деле присутствует. А может, Надежда просто мается дурью от скуки?

— Знаешь… — Надежда немного смутилась. — Ты дай мне эту бумажку.

— Да возьмите! — Катя пожала плечами. — Только зачем вам это?

— Ну, понимаешь, — протянула Надежда, — у каждого человека есть свои слабости. Я вот люблю разгадывать всякие загадки. Не ребусы и кроссворды из еженедельных газет, а загадки, которые подбрасывает мне сама жизнь. Мне кажется, с этой бумажкой связано что-то важное. Не зря та старуха так хотела отдать ее тебе…

— Ну мало ли что ей пришло в голову! Она же была при смерти, может, уже ничего не соображала.

— Не думаю. Судя по тому, что ты мне рассказывала, эта старуха была вполне в своем уме и даже очень неплохо соображала. Сообразила же она передать тебе эту бумажку буквально перед тем, как пришел тот странный человек…