Когда жена меня увидала в окно, она замертво упала на пол. Я не пойму, в чем дело. Еще раз стучусь. Подходит теща. Тоже смотрит в окно и падает на жену. Я смотрю на себя в окно, как в зеркало: ничего страшного, только худой. А сын увидел меня, большой уже сын, и как волк завыл. Ничего не понимаю. Иду к соседу и стучусь к нему. Хорошо, сосед у меня грамотный, в институте когда-то учился, потом выгнали, он сразу понял, что здесь что-то не то. «Тебя, — говорит, — две недели назад похоронили, откуда ты?» — «Из Москвы», — говорю.

Как же так? Из Москвы две недели назад пришла телеграмма из их милиции в нашу милицию. У вас проживает такой-то Хачик? Отвечают наши: «Проживает». «Он, — говорят из Москвы, — попал под машину». Где? — Рядом, говорят, с мебельным магазином, когда дорогу переходил на красный свет. Вот и паспорт, и деньги при нем, четыре тысячи. Приезжайте, говорят, забирайте цинковый гроб. Поехала вся твоя родня, привезла тебя, похоронила. С музыкой, красиво похоронила. «Как ты живой остался?» — удивляется сосед.

В общем, кое-как в ту ночь, с помощью соседа попал я к себе в дом. Утром иду в милицию. Они, ишаки, говорят, ничего не знаем, мы тебя вычеркнули из списка живых. Я им говорю, кого вы похоронили? Звоните в Москву. Позвонили. Приехали из Москвы два человека, выкопали гроб, повезли его обратно. И вот с тех пор я не знаю, хотел этот человек обмануть меня, убегал с деньгами, или случайно попал под машину, а то бы я обязательно купил чешский гарнитур.

— Так и не купил мебель? — спросил наш энергичный сосед, шустрый дедок, успевший за время рассказа армянина отоварить нескольких клиентов.

— Жена больше не пустила.

— Это что. Вот как я на тот свет чуть вчера не попал, не понимаю. Удружили мне племяннички. — И дед стал рассказывать свою историю: — Я из соседней деревни. У меня много родни, я аж запутался в ней. Женится у меня сегодня здесь племянник, Горилла его звать, может, слышали?

Мы с Данилой навострили уши.

— И заказал он мне достать хорошей телятинки на свадьбу, без ящура и бешенства чтобы было. Я ему и говорю: «А чего искать бычка, у меня во дворе стоит Василек, теленок хоть куда».

Он обрадовался, не посмотрел на теленка, сел на «Мерседес» и полетел к своей крале, как будто ее кто украсть хочет. «Я к тебе, дед, — кричит из машины, — за мясом пришлю родню, они зарежут телка, у тебя переночуют, а завтра, то есть сегодня, пожалуйте на свадьбу». Сижу вчера, жду. Поздно вечером приехали трое на «Жигулях». Главный у них Кузьма. Второй — мой племянник Бугай, и третий, этот, как его, Хомут. Взяли они ножи, и повел я их на скотный двор, где у меня Василек на цепи был привязан. А Васильку семь лет, это я здесь говорю семь месяцев. Как увидали они его, Кузьма и спрашивает: «Это и есть твой Василек?» — «Василек», — говорю.

Стали они совещаться, как лучше его зарезать, бык здоровый. Да разве к нему подойдешь?

Хомут предложил кувалдой забить. Мой племянник согласился. Дал я им, дуракам, кувалду. Племянник Бугай как даст Васильку промеж глаз по рогам, только искры на сено посыпались. Ручка у кувалды и сломалась, Василек выдернул кол, на котором был привязан, и стал гонять эту троицу по двору. Кузьма заскочил в сарай и спрятался в яслях. Василек со всего размаха и всадил рога в доски. Так и застрял в них головой. Тут они его и зарезали. А от искры загорелось прошлогоднее сено. Чуть мне дом не спалили. Сарай так и сгорел, хорошо хоть Василька успели оттащить. Потом орлы часть мяса повезли Горилле. Сейчас, наверно, отсыпаются. Скоро приедут за мной, поедем на свадьбу. Вот быстро распродам остальное или в холодильник до завтра положу, есть здесь холодильник?

— Есть у нас холодильник, — к нам подошла дородная женщина в белом халате. — А у вас есть справка от ветврача на мясо?

Дедок хотел снова, как и первый раз, убежать, но было поздно, за рассказом он проглядел санитарную инспекцию.

— У меня не какая-то справка, у меня медаль на него есть из Москвы, вот гляди, — и дед вытащил из внутреннего кармана пиджака медаль размером с блюдце.

— Эту медаль ты повесь на себя, — схамила инспекторша, — а мне справку подавай.

Но дедок не растерялся:

— Мой племянник вчера так кувалдой махнул, до сих пор ее найти не может. Подожди немного, скоро он подъедет.

Инспекторша отцепилась от дедка и пристала к нам:

— У вас есть разрешение на торговлю кулинарными изделиями? Вы медосмотр проходили?

Я понял, что она такими методами из покладистых продавцов выбивает взятки.

— Нам оно не нужно.

— Как?

— А так, сегодня телевидение приезжает, программа «Семечко», могли бы и чистый халат надеть. Красавицу Катеньку, секретаршу, будут снимать, может, и вас снимут для контраста.

Прислушивавшиеся к нашему разговору продавцы улыбнулись, а один покупатель, более свободный в своих чувствах, захохотал. Инспекторшу как ветром сдуло. Побежала, наверно, звонить, уточнять. Что красавица Катенька подтвердит ей насчет программы «Семечко», мы ни минуты не сомневались.

Стоять дальше здесь не имело смысла. Только мы с Данилой собрались покинуть это место, как на площадь с двух сторон въехали знакомые «десятка» и «Форд» с прицепом. На хвосте у «Форда» был передвижной белый киоск, из которых обычно рядом с метро продают всякую выпечку и колбасы. Из «десятки» вылезли: Бугай, Хомут и Кузьма, а из «Форда» — Цезарь. Кузьму было не узнать. Невдалеке стоял импозантный мужчина в красном пиджаке, белых брюках, туфлях и капитанской фуражке. Атас! Понятно стало, почему вчера Василек загнал Кузьму в ясли. Красный пиджак всему виною. Четверка начала между собою переговоры.

В это время к нам снова подошел наглый молодой человек с золотой цепочкой на шее и безапелляционно заявил:

— Так как вы по-хорошему не понимаете, я у вас конфискую один торт.

И он взял из развязанной упаковки одну коробку «Птичьего молока». Я ему спокойно заявил:

— Не пройдет и пяти минут, как ты его в зубах, ползком, ползком, обратно принесешь, понял? Лучше поставь его на место, пока не поздно.

От такого ответа сборщик дани чуть не поперхнулся:

— Ну, щенки, я сейчас вернусь.

— Только ползком, ползком.

В то время, как от нас уходил наш обидчик вместе с тортом, к нам приближалась шумная компания из четырех человек. Жалко, наглый хмырь не дал мне досмотреть всю процедуру торжественной встречи старых знакомых.

— А вот и мой племянник с друзьями идет, — обрадовался дедок.

Но еще больше была рада компания, когда увидела нас. Она сразу устремилась к нашим тортам и стала их пересчитывать.

— Тринадцать, — сказал Кузьма, самый грамотный среди них. Он раньше всех посчитал торты.

— А сколько должно быть? — в три голоса спросили остальные трое: Бугай, Хомут и Цезарь.