— Давно. Илья, — резко останавливаюсь и одергиваю руку. Закрываю глаза и крепко их зажмуриваю. — Мне надо срочно в город.

— Зачем? Я не понимаю, что за заскок? — Господи, ну почему все так не вовремя?! Хотя, как такое может быть вовремя?! Нехотя открываю глаза и смотрю на вполне серьезное и обеспокоенное лицо моего, а точнее не моего, бородача.

У меня… беда в трусах, — выдавливаю я, еще более сгорая от стыда, что говорю такие вещи малознакомому человеку, тем более мужчине.

— Плавки порвала? — хмуря брови выдает Илья.

— Если бы. У меня там клещ, — опускаю глаза вниз, борясь с ненавистным румянцем на лице.

— Где?

— В созвучном с матерным словом «где»! Начинается на «п», заканчивается на «зде», а между ними «и»! — ору я, не фильтруя сказанное. — Не беси меня, Купидонов! У меня в трусах пожар и сыпь! Мне в лобок вцепился клещ! Так понятнее?! — совершенно не контролируя себя, вскидываю руки, хватаясь за виски. А хотелось бы, мать вашу, за другое место! Да желательно не только схватиться, но и от души почесать.

— Во-первых, успокойся и ответь мне для начала на один вопрос. Ты привита от клещевого энцефалита? — словно ребенка допрашивает меня Илья, вновь хватая за руку. И тут я понимаю, что да-привита! Ну хоть одна хорошая новость. Киваю в ответ, с дебильной улыбкой на лице. Только это скоротечная радость, ибо в трусах все равно пожар, теперь горит вся задница, словно меня облили керосином и тут же подожгли. — Хорошо, значит не все так страшно, когда примерно был укус? Неделю назад?

— Ты глухой что ли, Купидонов? В меня сегодня вцепился клещ, когда я мочилась в этих дурацких кустах. Сейчас он примерно на половине пути, если мне не изменяет зрение. И черт возьми, возможно, это какая-то аллергическая реакция на внедрение слюны клеща. Мне нужно срочно в больницу, может у меня уже отек! — я бы и дальше визжала аки свинья, если бы Илья не дал мне по носу.

— Успокоилась, живо! — грубо бросил Купидонов, и совершенно не глядя на мое сопротивление, потащил меня к машине.

И нет, он не посадил мое пылающее тело в авто, как предполагало мое воспаленное сознание, он резко остановился и подтолкнул меня к капоту и также неожиданно вцепился в резинку моих трусов. Правда тут моя реакция меня не подвела, я тут же отпрянула от Ильи.

— Не трогай! Совсем белены объелся, в трусы мне лезть?

— Ань, я сотни раз вынимал клещей, какая разница откуда. Не дури, иди сюда.

Илья пытается схватить меня за руку, но я уворачиваюсь, правда у меня это плохо получается. В какой-то момент Купидонов все же хватает меня и притягивает к себе сзади, вновь принимаясь за труселя. Подумать только, еще недавно я думала, что смогу справиться, если на меня кто-либо нападет. Куда уж там-махина. Какие же девушки никчемные существа, а точнее я. Не о том думаю, когда у меня шарят в трусах, причем со всех сторон. Простым осмотром спереди все не закончилось, Илья как обезумевший крутил меня с разных сторон, закончилось все тем, что он реально присел на корточки и, кажется, стал смотреть на мою задницу.

— Ну что, все запротоколировал и сфотографировал, дядя Илья? Жить буду? — позор! Какой же позор…

— Поздравляю тебя, девочка по имени «Беда», — как ни в чем не бывало начинает Илья, приподнимаясь с колен. — Ты из тех счастливиц, которые умудрились не только помочиться на крапиву, ей же обжечься, но и подцепить клеща. Браво!

— Крапива?!

— Да, дорогая моя, в следующий раз писать нужно более осмотрительнее.

— Так это, мать ее, крапива…

— Но клеща надо вытащить, причем быстрее, добрый доктор дядя Илья сейчас все сделает в лучшем виде. И сразу говорю-молчать, — прикладывая палец к моим губам, серьезно произносит Илья. — Ни единого слова. Молча стоишь, и думаешь о чем-нибудь хорошем. И после того, как я его достану-ты не чешешь следы от крапивы, опускаешь свою разгоряченную задницу на сиденье машины, а дома мы попробуем исправить все с минимальными последствиями.

Мы… Интересно, что такое «мы» в нашей ситуации? Здраво мыслить после такого позора просто не получается. Я даже пропустила момент, как на капоте оказалась аптечка и рядом стоящий Илья. Подумать только, еще утром Купидонов был настроен на что-то значительно большее, чем обыкновенный флирт, уж это могла бы и школьница понять, а сейчас, больно закусив свою нижнюю губу, я смотрю на сосредоточенное лицо Ильи, который достает из моего лобка клеща и понимаю, что все. Какой тут к черту даже флирт? Это конец всему… Как я теперь посмотрю ему в глаза, не говоря уже о другом? А он? Ну кто захочет иметь дело с такой недотепой?

— Все, готово, любительница приключений на свою прекрасную задницу, и как оказалось не только на нее, — с еле скрываемой улыбкой, произносит Илья. — Клеща проверять не будем, к тому же ты у нас привитая. И больше не писай в кусты, — прикладывая маленький кусок марли к месту укуса, и тут же захлопывая мой позор, произносит Илья.

— К счастью, я не обладатель пипирки, так что писать стоя я еще не научилась.

— О! Вижу ожила Анна Стрельничиховна, ну слава Богу. Добро пожаловать. Сит даун плиз в автомобиль, — открывает заднюю дверь, жестом приглашая меня на сиденье. — Руки могу привязать, если сильно невмоготу и хочется почесать.

— Чеши уже забирать Матвея с вещами.

— Чешу.

И ведь почесал. Так что через пару минут авто заполнили собаки и огорченный Матвей. Да, вот так я умею портить жизнь не только себе, но и другим. А через полчаса я вновь почувствовала себя ребенком, когда Илья как надзиратель следил за тем, чтобы я приняла душ, чтобы смыть с себя остатки ненавистного растения, благо стоял за пределами душевой кабины, а потом в очередной раз дал мазь. К счастью, не с какими-нибудь слизняками.

Сутки… ровно сутки я сижу словно узница в комнате, но что самое удивительное, я сотни раз порывалась уехать и десятки раз скидывала звонки папе перед самым дозвоном, но так и не решилась покинуть это место. Я не знаю на что я надеюсь, тем более, с учетом того, что попадаться Илье на глаза я не желаю. Он, в отличие от меня, с каким-то упорством пытается сделать наоборот и вот сейчас в очередной раз, я слышу стук в дверь, и на мое «болит голова», Илья все же заходит внутрь, и я тут же как самый настоящий ребенок натягиваю на лицо простыню.

— Ань, ну может быть хватит вести себя как ребенок? Подумаешь, клещ в интимном месте, да крапивой обожглась. Ну с кем не бывало?

— Лучше спроси с кем бывало. Уйди, пожалуйста.

— Ты сутки из комнаты не выходишь.

— Не волнуйся, я выхожу в туалет, и больше на траву не писаю, исключительно в элитный гроб.

Илья шумно выдыхает, а мне еще больше становится тошно от самой себя. Понимаю, что веду себя как маленький капризный ребенок, а поделать ничего не могу. Стыдоба, как вспомню, так вздрогну. Господи, ну где же я так нагрешила?