— Пфф… Сдались мне они. Моя семья и так не бедствует, так что не позарюсь я на твои остатки роскоши, если таковые все же имеются, — вновь берет бутылку и немного отпивает.

— Думаю тебе все же не стоит пить этот напиток. Он достаточно сильный, и не только потому что там ром и вино, а потому что там множество растений, которые могут повлиять достаточно непредсказуемо, тем более на человека, который не употребляет алкоголь в принципе.

— А я думала ты хочешь меня напоить и…, - делает многозначительную паузу и ложится на спину, закидывая руки вверх.

— И?

— Переспать со мной, что ж еще.

— Смешная ты, Ань, и необычная.

— Это плохо? — закрывая глаза, интересуется Аня при этом улыбаясь.

— Нет, скорее непривычно, — открываю бутылку с ромом и отпиваю. — Обычно женщины ведут себя по-другому, тем более при мужчине.

— Ой, да какая я женщина, — со смехом произносит Аня, открыв глаза. — Ну в смысле… ай, не важно. Но в одном ты прав, девушки и вправду ведут себя по-другому, — перестав улыбаться, как-то грустно произносит она. — Наверное, что-то со мной и вправду не так, — совершенно без настроения заканчивает Аня, резко садясь на около меня. Буквально выхватывает бутылку из моих рук и отпивает ром. — Фу, вот это гадость, — кривит лицо.

— Все с тобой так, Аня. Все так. И знаешь, твой отец прав, что не поощряет употребление алкоголя, все же забываться лучше с помощью других способов. Я был не прав, — закрываю крышку и откидываю бутылку подальше от себя.

— Но все же о своем позоре я забыла. А, кстати, зачем ты меня сюда привел? Ну романтичность мы убираем, это все же не про тебя, — вновь откидываясь на спину, подытоживает Аня.

— Потому что здесь тихо и нет никого, кто может помешать.

— А ты не боишься оставлять Матвея одного?

— Он спит, глупышка, детям не нужен круглосуточный контроль, к тому же, как ты должна была понять, чем больше ему что-то запрещаешь, тем больше он захочет это сделать.

— Наверное, ты прав.

— Не наверное, а точно, — ложусь рядом с Аней и поворачиваюсь на бок, подложив под голову руку.

— Можно я еще раз ее немного потрогаю? — задает вопрос Аня, и не дожидаясь моего ответа, тянется к моей бороде. — И все-таки что-то не то, — выдает она, закусывая нижнюю губу. — Сбрей ее, а? — словно ребенок просит Аня, прищуривая глаза.

— А не слишком ли это серьезная просьба?

— Ой, да ладно, я же не прошу тебя сбрить волосы с ног или рук. Или со спины, например. Бывает у мужиков волосатые спины и задницы. Фу! Но у тебя все хорошо со спиной. Правда попу не видела, а надо бы.

— Заметь, ты сама отказалась смотреть на меня без трусов.

— Да… как-то не подумала. Боялась увидеть там что-нибудь этакое стремное. Но ты же и сейчас мечтаешь их снять с себя и с меня, так что есть шанс все увидеть, — смеясь произносит Аня, прикладывая ладонь ко рту. — Ты считаешь меня ненормальной?

— Не считаю, — беру в руки ее ладошку. — Очень даже нормальная и тебя точно ни с кем не спутаешь.

— Это хорошо?

— Очень хорошо.

Тянусь к ней и делаю ровно то, о чем мечтал последнее время словно повернутый-накрываю ее губы своими и жестко сминаю, словно это не поцелуй, а какой-то бешеный танец. Аня обхватывает мой затылок и отвечает мне лаская языком, напрочь лишая дыхания. Зарываюсь одной рукой в ее шелковистые волосы, Аня же в ответ начинает водить пальцами по моей шее, словно исследует меня. Через считанные мгновения я сам отрываюсь от нее, чтобы взглянуть ей в глаза. Не знаю, что хочу там увидеть, скорее всего одобрение, а если быть честным-взаимное желание, а не следствие выпитого алкоголя. Аня открывает глаза и вместо того, чтобы что-нибудь сказать или просто послать меня на все четыре стороны, тянет руки к моей футболке, и сама же ее стягивает. Накрывает мою грудь своими пальчиками, посылая по телу приятную дрожь, тем самым лишая меня рассудка. Закусывает нижнюю губу и гладит меня ладошками, при этом улыбаясь, словно ребенок исследует новую неизведанную доселе игрушку.

— Наверное, так нельзя, это слишком быстро. Но ведь если хочется, то можно, да? — сглатывая произносит она.

— Нужно.

Накрываю ее руку своей ладонью и опускаю дрожащую Аню на спину. Нависаю над ней и тут же стягиваю с нее сорочку, открывая великолепный вид на полуобнаженное тело. Что я там говорил про реакцию Ани? Сродни ребенка? Чушь. Сейчас, самый что ни на есть мальчишка-это я. Сглатываю, смотря на ее грудь и провожу ладонью по ее обнаженной нежной коже, цепляясь за маленькие белые трусики.

Тяну ее белье вниз и словно в замедленной съемке наблюдаю за Аниной реакцией. И она не заставила себя долго ждать. Правда, это совсем не то, на что я надеялся, скорее то, чего подсознательно боялся. Аня резко хватает меня за руку и мгновенно сводит ноги, при этом сильно закусывает губу, пытаясь сдержать то ли смех, то ли хрен пойми что.

— Не так все должно быть. Не так, — Аня прикрывает лицо ладонями, начиная истерически хохотать. — Я не ебабельная девка.

— Кто?!

— Не знаю кто, слово услышала у гопников, понравилось, — продолжая хохотать, выдает она, растирая лицо ладонями. — Прости меня, пожалуйста, — вполне серьезно произносит некогда веселая Аня. Приподнимается, прикрывая рукой грудь и как-то грустно на меня смотрит. — Просто… ну… черт. Я не так все хотела, да что, блин, со мной такое. Ты меня хочешь сейчас зарубить топором и пустить на переработку?

— Не говори глупости, — поправляю за ухо выбившуюся прядь ее волос и тяну Аню на себя.

— Нет, — пытается отодвинуться от меня. — Я не хочу продолжать здесь, давай больше не будем мучать твою хотину.

— Я предлагаю просто полежать на этом долбанном сене. Просто полежать, — выделяю по слогам. — А не трахаться, Аня.

— Ты зол, — констатирует она.

— Ну кипятком писать от радости-желания нет, но я не зол.

— Не доволен и не удовлетворен, ты хмуришь брови.

— Есть такое. Но я сам дурак, не фиг было тебя сюда приводить.

— Нет, здесь хорошо. Честно. Просто я не так хочу, — знать бы, что ты вообще хочешь.

Как ни странно, Аня сама тянется ко мне, крепко обвивая меня двумя руками за талию. Нет, все-таки идея лежать где-либо с полуобнаженной девушкой, которая еще так упорно трется об меня своей грудью-вот это высшая степень идиотизма.

— Хорошо, что у тебя хоть грудь не волосатая, знаешь, это даже приятно, прижиматься к тебе вот так, — утыкаясь мне в шею, бормочет Аня.

— У тебя тоже грудь ничего.

— Это в тебе говорит неудовлетворенная хотина, потому что ты знаешь, что она у меня не «ничего», а красивая, как и вся я, но ты ее даже не потрогал. И знаешь что? — поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза. — Ты и не потрогаешь ее, если еще раз так пренебрежительно о ней заговоришь.