– А вы подготовились, господин, – отдавая дань уважения мудрости своего нанимателя, Лайза склонилась в прелестном поклоне, которому научилась благодаря многочисленным выходам в свет с Анной-Марией.

Господин Маска никак не отреагировал на такое приветствие.

– В письме, что ты получила от меня, было ясно написано время нашей встречи. Полночь миновала уж полчаса назад. И если бы скрип двери не выдал твоего местонахождения, ты вполне могла завтра утром навестить казенный дом, – совсем не дружелюбно и ни капельки не приветливо произнес господин.

Лайза виновато опустила.

– Здесь нас могут услышать, – прошептал тем временем Маска. – Отойдем немного.

Воровке не осталось ничего другого, как только подчиниться его воле. Они пересекли двор и, миновав невысокую ограду, вошли в парк. Дойдя до знакомого дерева, Маска остановился. Напряжение, легко уловимое в каждом его действии, выдавало его явное нежелание беседовать с Лайзой в этом месте. Теперь, когда листва больше не скрывала говоривших от обитателей дома, это было опасно. И все же, другого места не было, да и обнаружить себя могла только воровка: белый плащ Маски делал его неразличимым на фоне снега. Это, очевидно, убедило молодого человека остаться здесь, и он произнес:

– Мои слова придутся тебе по вкусу, Лайза. Помниться, в нашу последнюю встречу ты изъявила желание самостоятельно строить планы относительно тех, чью честь ты должна украсть. Так вот, воровка, сегодня я назову тебе два имени. Ты сама выберешь время и место нанесения удара, но сделаешь это, согласуясь с моими требованиями.

Маска на мгновение замолчал, и Лайза посчитала нужным заверить его в своей готовности исполнить все его условия.

– Каковы же требования, господин? – спросила она.

– На исполнение тебе дается две недели, – будто с крайней неохотой отрываясь от собственных мыслей, продолжил господин. – По истечению этого срока обе чести должны быть у тебя. Кроме того, следует устроить все так, чтобы о похищениях стало известно полиции и всем столичным сплетникам. Наши враги должны беспокоиться. А графу де Монти до сих пор удается скрывать собственное бесчестие от служителей правопорядка. И есть основания полагать, что и от своих соратников его сиятельство сумел это утаить.

– Наделать шуму будет несложно, господин Маска. Об этом можете не беспокоиться.

– Только не забудь, – добавил господин, – твое имя в разговорах об этих похищениях не должно быть упомянуто даже вскользь.

Девушка украдкой взглянула на Маску. Он выглядел встревоженным, если не сказать напуганным.

– Не беспокойтесь, господин, – поспешила успокоить его воровка. – Я сделаю все так, что ни один полицейский не заподозрит моего участия в этом деле. В конце концов, я в этом заинтересована не меньше вашего.

– Это будет непросто, Лайза.

– Позвольте мне самой это решить, – отозвалась девушка.

Настал черед господина Маски украдкой взглянуть на собеседницу. Он, конечно, без труда уловил намек на то, что следует уже назвать имена будущих жертв. Внимательный взгляд воровки лишь подтвердил догадку.

– Герцогиня Жаклин Торре и граф Луи Торре, ее старший сын.

Лайза не смогла сдержать эмоций, и из груди ее вырвался приглушенный крик. Маска вздрогнул, отступил к стволу дерева, но тут же спохватился и вернулся на прежнее место, чтобы плащ его не выделялся на фоне темного ствола.

– Никогда бы не подумала, что среди заговорщиков женщина! – шепотом проговорила Лайза, объясняя свое удивление.

И тут же поняла, что так беспокоило ее нанимателя. Девушке ее наружности, с ее умением изобразить покорность несложно было добиться внимания мужчины, однако на женщину эти качества не произведут никакого впечатления.

– Я понимаю – будет непросто, – продолжал, тем временем, Маска, – и потому, если я могу тебе чем-нибудь помочь, смело говори мне об этом.

Лайза подняла голову и криво усмехнулась, благодаря ночь за то, что господин не увидел смелого проявления искренних чувств. Он просто не смог придумать, как мне обокрасть герцогиню Торре, поняла воровка, и только по причине этого позволил действовать самостоятельно. Впрочем, как бы ни была уязвлена ее гордость, Лайза сумела овладеть собой и ровным голосом сказать:

– Без вашей помощи, господин Маска, я могу обойтись. Однако времени на выполнение работы уйдет больше, чем вы рассчитываете.

– В таком случае, говори, что я могу сделать.

Лайза вновь улыбнулась. На этот раз ее улыбка была вызвана ощущением собственного превосходства над ее собеседником. В отличие от господина, воровка быстро смекнула, как украсть честь герцогини.

– Помню, когда вы освободили меня из лап полиции, вам помогал кучер и несколько крепких молодцов. Кажется, за деньги они были готовы идти по вашему приказу хоть на эшафот.

– Так и есть, – кивнул Маска.

– Что ж, – вздохнула Лайза, – в таком случае, воспользуйтесь лучше их услугами, чтобы обокрасть герцогиню Торре, а не моими. Им это будет сделать проще… скажем, в переулке, что ведет от Западных ворот королевского парка прямо к дому почтенной дамы. Она, насколько я знаю, часто бывает при дворе и часто задерживается там дотемна. Так что у бандитов не возникнет проблем с воплощением моего предложения в жизнь. Да и шуму поднимется достаточно.

Девушка, изучая, посмотрела на Маску, пытаясь понять, как отреагирует он на такой поворот. Господин стоял, погруженный в глубокую задумчивость. Плащ был плотно запахнут, как случалось уже не раз при схожих обстоятельствах. Будто скрывая свое тело от Лайзы, он стремился укрыть от нее таким образом свои мысли.

– Не слишком элегантный план, – протянул он, наконец.

– Зато надежный. Проблем не должно возникнуть.

– Пожалуй, это будет веским доводом для Господина. Проблемы нам ни к чему… Да, так и поступим. Иного способа вывести из игры Жаклин Торре я не вижу.

Маска заметно расслабился. Даже полы плаща немного разошлись. Лайза улыбнулась уголками губ. Если так пойдет и дальше, скоро она будет читать таинственного нанимателя как открытую книгу.

– На этом все. Возвращайся, пока слуги барона не заметили твоей прогулки, – велел Маска.

– Но как же граф Торре? Вы, действительно, позволите мне поступить на мое усмотрение?

– С этого и начался наш разговор, – напомнил Маска. – Через две недели его честь должна быть у тебя. Более никаких условий. До встречи.

Молодой человек проводил Лайзу взглядом до задней двери, после чего и сам покинул парк.

* * *

Анна-Мария с самого утра пребывала в печали.

Горничная вздохнула, укладывая локоны вокруг головы своей госпожи. С того самого злополучного вечера, когда юная баронесса при содействии графа де Монти так жестоко обманулась в своих предположениях, ничто не могло вернуть ей прежней жизнерадостности. И даже визит короля не помог в этом Анне-Марии, хоть и избавил девушку от пугающей окружающих взрослости.