и величия, все вокруг будут восхищаться тобой. Мы будем жить с тобой в сверкающем дворце, и уже совсем скоро события твоей жизни сложатся в яркий калейдоскоп. Она взмахнула рукой и вдали и впрямь засияли чертоги. И юноша вместе со Славой пошел на их блеск.

Второму юноше вскружила голову другая красавица — с длинной белой косой до пола, стройным и одновременно пышным телом и взглядом, в котором как будто боролись две стихии — огонь и лед.

Щеки ее были румяны, а губы алы.

— Я выбираю тебя, — шепнул юноша, предвкушая горячие объятия красавицы.

— Со мной ты испытаешь всю палитру чувств, — пообещала девушка. — Следуй за мной, и ты познаешь глубины страсти и вершины счастья, ведь я Любовь. Вся наша жизнь будет дорогой, полной чувств.

Третьему же юноше сразу понравилась третья девушка, и чем больше он смотрел на нее, тем большую симпатию она вызывала у него. Ее, скорее, можно было назвать очаровательной, чем красивой, но, пожалуй, она была даже прекраснее Славы и Любви.

Ее голубые глаза мягко лучились надеждой и верой. Лицо усыпали задорные веснушки, а волнистые рыжие волосы украшал незабудковый венок. Розовые губы не обещали неземных наслаждений и изысканных утех — к ним хотелось прикоснуться бережно, весь облик девушки излучал нежность и озорство, и безмятежность.

Юноша с улыбкой протянул руку девушке и произнес:

— Я хочу проделать свой путь вместе с тобой.

— Я ничего тебе не обещаю, — улыбнулась девушка, — только то, что наш путь будет светлым.

— Этого достаточно, — ответил юноша.

— И пары разошлись в разные стороны…

Юноша, последовавший за Славой к сверкающему дворцу, в начале пути пребывал в эйфории, которой, казалось, не будет конца.

Но потом ему стала казаться бесконечной сама дорога, которую то и дело преграждали то завалы камней, то топи, то непролазные заросли с дикими зверями, то клубки ядовитых змей.

Дворец то приближался, то вдруг отдалялся, казался совершенно недосягаемым.

Наконец, когда юноша настолько выбился из сил, что не мог больше сделать ни шагу, Слава сказала: «Мы пришли».

Юноша огляделся и стал тереть глаза от яркого блеска и от того, что не мог поверить своей удаче.

Он так и сказал своей спутнице:

— Не могу поверить своей удаче!

Птица, привычно дремавшая на плече красавицы, вдруг встрепенулась, испуганно захлопала крыльями и взмыла в небеса.

— Что ты наделал? — вскричала красавица, и злоба так исказила черты ее лица, что оно вмиг стало старым и безобразным. — Ты вспугнул Удачу. Как мы теперь без нее?

Слава стала безутешно плакать, и слезы ее превращались в драгоценные камни, а стены дворца — в воду и утекали вместе с ней.

Слава подняла с земли горсть разноцветных камешков, подбросила их со словами:

Бесполезный мусор, он никогда не заменит ни талантов, ни трудолюбия!

Из этих и других камней юноша и его спутница стали медленно, но верно возводить Город. В его старой части еще можно встретить дома, сложенные из гальки и разноцветных камней…

— Я, действительно, видел такие дома в старом городе, — перебил Виолу Александр.

— Кто знает, может быть, в легендах больше правды, чем вымысла, — пожала плечами Виола. — А вместе они и есть миф.

Второй юноша чувствовал себя самым счастливым человеком на земле, но так продолжалось недолго.

Дело в том, что у его спутницы так часто менялось настроение, что он совсем перестал понимать, какая же она на самом деле, его Любовь. Его стали мучать сильные головокружения, он часто не мог уснуть по ночам, а где-то под сердцем кололо.

К тому же, оказалось, у его избранницы есть невидимые крылья, и она то неожиданно поднималась вместе с ним в облака, то так же неожиданно роняла его над пропастью, так что только каким-то чудом он оставался жив.

— Ты переменчива и многолика и ты совсем не такая, какой показалась мне сначала, — воскликнул однажды вконец измученный юноша. — Боль — твоя обратная сторона!

— Так и есть, — вздохнула Любовь. — Но боль ты причиняешь себе сам, когда ищешь во мне мои темные стороны. Я разная и обуздать меня не просто, а играть со мной опаснее, чем с огнем. В умелых и добрых руках он станет очагом в камине, а в неумелых или злых может сжечь целый мир. Со мной нужно быть осторожным, но смелым и добрым, а ты добродушен, безрассуден, невоздержан и смел, поэтому не вини меня за то, где мы оказались теперь. А пришли они в огромную низину, где копошились крысы в темноте, но во мраке им даже удобнее было предаваться чувственным наслаждениям. Виола бросила на Александра плотоядный многозначительный взгляд и продолжала:

— Нарожав множество детей, однажды ночью Любовь исчезла из Низины, оставив юноше, избравшего ее когда-то, записку. В ней говорилось: «Я вернусь, когда здесь станет светло и чисто».

Но пока вокруг были сумрак, смрад и грязь. От свалившихся на него тоски и бессилия юноша начал пить забродившую воду, которую давали гнилые фрукты. От нее ненадолго ему становилось веселее и ему казалось даже, он забыл свою Любовь. Так юноша постепенно превращался в бурдалана….

Путь третьего юноши, который выбрал Радость, был легким и приятным. Нет, на нем тоже встречались дожди и ветра, но он принимал их с улыбкой, ведь после дождя пышнее цвели и становились еще более душистыми цветы, а ветер доносил до него порой и музыку, и прекрасные ароматы, и белый вишневый снег. А грозы открывали семицветные ворота в чарующий мир.

Радость оказалась на редкость интересной спутницей, в каждой травинке, в каждой песчинке ей открывался целый огромный мир, который она охотно делила с избившим ее.

К тому же, обладая прекрасной интуицией, она обходила стороной и болота, и клубки ядовитых змей, птицы же, бабочки и белки сами садились к ней на ладони. Юноша с Радостью купались в водопадах, ели душистую лесную землянику, считали падающие звезды и иногда ловили их в ладони, и звезды превращались в стихи и музыку.

Юноша никогда не спрашивал, куда Радость ведет его, да это было и не важно, ведь само путешествие, каждый его день, каждый миг, были так прекрасны, что хотелось, чтобы они длились и длились, и длились…

Они шли через лес, через реку, через цветущие луга, через город и…

снова оказались у подножия гор.

Здесь Радость ждала ее сестра — Любовь с огромным букетом полевых ромашек, а на дереве сидела жар-птица Удача, которая могла показать кратчайшую дорогу к Славе.

Но юноше больше приглянулись горы. Он с Радостью поселился