Я почувствовала, как молния дернулась у меня на спине.

— Знаешь, Фэллон, — начала она, не сводя с меня своих зеленых глаз в зеркале. — У меня такое чувство, что от тебя будут неприятности. Особенно в этом платье.

Но на ее лице не было ни улыбки, ни юмора в ее тоне. Молния медленно скользнула вверх по моей спине, когда ее дыхание коснулось моей шеи.

— Вряд ли, — попыталась сказать я, и мне хотелось сказать больше, но воздух в комнате стал гуще. Он был слишком мал для нас обеих, слишком замкнут. Мои губы сжались, когда ее заостренные красные ногти скользнули вниз по моей руке.

Слабая и неверящая улыбка озарила пухлые губы Адоры. — Как бы сильно я это ни ненавидела, ты должен стать одной из нас.

Я сглотнула.

— Почему ты это ненавидишь? Она не знала меня. Из трех сестер Фэйбл была единственной, кто проявил хоть какой-то интерес к знакомству со мной. Адора не разговаривала со мной до сегодняшнего дня.

— Потому что я должна была быть с Кейном.

— Но я не во вкусе Кейна, он сам так сказал.

Я повернулась к ней лицом. — Тебе не о чем беспокоиться, Адора.

В любом случае, у меня в голове не было места ни для кого другого, когда Джулиан Блэквелл занимал большую часть моих мыслей.

Ладно, все мои мысли.

Я не могла избавиться от этого сна. Это было так реально — слишком реально. И сегодня вечером я собиралась вернуться в Норвежский Лес, чтобы доказать это.

Пальцы Адоры впились в мои бедра, возвращая меня к настоящему моменту, и она прижала меня вперед, оставаясь позади, прижимаясь грудью к моей спине.

— Это не имеет значения. Он выберет тебя. Все, о чем я прошу, это чтобы ты держала весь этот флирт и близость подальше от меня, когда он это сделает. Я не хочу этого видеть.

Ее слова были подобны айсбергу. Твёрдые и холодные, но все же медленно тающие под напором ее эмоций. Она воплощала в себе то же самое горе, которое я видела на многих лицах призраков, которые приходили ко мне.

— Адора, у тебя неправильное представление обо мне, — заверила я ее.

— Нет, милая. У тебя неправильное представление о нас.

И с этими словами Адора исчезла за занавеской, оставив меня одну в раздевалке.

Я подождала, пока дедушка не заснул в своем глубоком кресле с «Историей Лизи» Стивена Кинга, лежащей у него на коленях. Было четверть первого ночи, когда я тихо заперла за собой дверь и вышла на подъездную дорожку, прежде чем выкатить скутер на улицу. Я не хотела его будить.

Если моя интуиция была верна, мертвые птицы все еще должны лежать где-то в тех лесах, доказывая, что то, что произошло прошлой ночью, не было сном, и я не могла успокоиться, пока не узнаю правду.

Улицы были оживлены, и все магазины были открыты. Фонарные столбы тускло светились желтым над площадью. Дети играли на траве, а старшеклассники развалились в беседке, наблюдая, как я проезжаю мимо на скутере. Через ромбовидное окно «Бобы» сестры Салливан, Мандэй и парни из их ковена собрались за угловым столиком, пили из своих кружек, улыбались, смеялись и… наслаждались моментом.

Я припарковалась за похоронным бюро и вошла в лес, отчаявшись и стремясь найти ответы. Чтобы доказать, что я не сумасшедшая.

Жуткая тишина опустилась на лес, и тени вяло извивались, подгоняемые ветром. Листья и сосновые иголки хрустели под моими ботинками с каждым шагом в темноту, единственным светом были созвездия на черном небе. Я шла недолго, но по мере того, как я углублялась между деревьями, огни внутри домов, выстроившихся вдоль скандинавских Слов, померкли.

Уханье совы срикошетило от навесов и пробежало дрожью по моей коже, но я продолжала идти. Я могла бы найти дорогу назад, подумала я, недооценивая ночное время, когда оно давило на меня со всех сторон. Я быстрее вдохнула прохладный воздух, ускорив шаги.

Вдалеке появилось оранжевое мерцание. По мере того как я приближалась, случайные голоса группы парней становились все громче, пока они не появились в поле зрения. Четверо из них сидели вокруг костра за хижиной, а я прислонилась к дереву, надеясь, что никто из них меня не видит.

— … и когда ты сказал, что у тебя есть определенный вкус, я чуть не умер, Джулс.

Один из них засмеялся.

— Морган норм, — сказал другой. — Если ты заразился сибирской язвой…

— Ты мог бы уложить ее поперек стола и понюхать фрика.

Фрик. Мое сердце сжалось в груди.

— Нюхать ее? Я бы не прикоснулся к ней и десятифутовым шестом.

Смех разнесся в ночи.

Я не хотела больше ничего слышать, но я зашла в тупик. Я сделала осторожный шаг назад, и ветка хрустнула, заставив птицу слететь с ветвей, вызвав переполох в лесу. Я затаила дыхание.

Четверо язычников вскочили со своих стульев вокруг костра и уставились в лес — уставились в мою сторону. Я прислонилась к дереву, убедившись, что ни одна из моих конечностей не торчит наружу.

— Кто там? — крикнул один из них.

— Ты что-нибудь видишь, Джулс?

— Я пойду проверю.

Это был мой шанс. Теперь я могла бежать, и они не могли меня поймать. Но я не могла пошевелиться. Я застыла здесь, за этим деревом, желая, чтобы мои ноги что-нибудь сделали, но из этого ничего не вышло. Я откинула голову на кору и прикусила губу, медленно вдыхая и выдыхая через нос. В тишине послышались шаги. Я упустила свой шанс, потому что, если я сейчас побегу, они повалят меня на землю.

Кто-то приближался. Мое сердце колотилось, каждый его шаг предвещал недоброе на влажной земле. Затем он прошел мимо меня, одетый в черные брюки и черное пальто, с черными волосами, уложенными так, как будто он вот так проснулся. Это был Джулиан, и он постоял там мгновение с прямой головой, спиной ко мне. Я наблюдала, как двигаются его лопатки под пальто, как он слегка наклоняет голову, прислушиваясь к секретам, вшитым в деревья.

— Что там? — раздался голос сзади.

Джулиан повернулся, и его пристальный взгляд встретился с моим.

На мгновение его пустые глаза уставились в мои полные страха. Затем его глаза наполнились чем-то, чего я не узнала. Смесь чего-то знакомого и пугающего. Он тихим жестом провел указательным пальцем по своей маске, подходя все ближе и ближе, пока кончики его ботинок не коснулись кончиков моих оксфордских туфель.

Он поднял голову.

— Ничего, — крикнул он остальным, затем