Марина глядела на нее, размышляя, то ли выбранить, что нетитулует ее как положено – миледи, то ли сразу задавать свои вопросы, которыхво время ночных раздумий бессчетно набралось. Однако Глэдис, так и подпрыгиваяна месте от нетерпения, вдруг взмолилась:

– Позвольте, мисс, сбегать на доктора поглядеть!

– На доктора? – не поверила своим ушам Марина. И отвнезапной догадки вздрогнула: – Десмонд… то есть милорд заболел? Лошадьсбросила?

– Да не родилась еще на свет такая лошадь, чтобы могласбросить милорда! – вытаращила глаза Глэдис. – Под ним самая норовистая какшелковая ходит. К тому же он нынче путешествовал в карете…

– Да? – пробормотала Марина, принимая безразличный вид. Ивдруг новая догадка заставила ее подскочить в постели: – Неужто леди Урсулазаболела?

– Леди Урсула, бедняжка, отродясь здоровой не была, – сжалостью покачала головой Глэдис. – Но хуже ей не стало.

У Марины отлегло от сердца. Надо непременно наведаться кледи Урсуле днем, попытаться что-нибудь выведать. Однако кто же заболел?

– Не трудитесь всех перечислять, мисс, – усмехнулась Глэдис.– Мисс Ричардсон под утро так дурно сделалось, что верхового пришлось посылатьза доктором Линксом, в деревню. Вот я и хочу на него поглядеть, когда будетуезжать.

– Разве ты его никогда не видела? Или он какой-нибудькрасавец?

– Уж вы скажете!.. – непочтительно фыркнула Глэдис. – Ой,простите меня, мисс.

– Забудь, я не сержусь. Так что там с доктором-то?

– Доктор Линкс – мужчина в возрасте. Он джентльмен, сын сквайра,но беден, как церковная мышь. Только и живет щедротами наших лордов: и старыйгосподин его жаловал, и сэр Алистер. Правда, мистер Джаспер над ним смеется иназывает шарлатаном, однако мисс Джессика мистера Линкса привечает: он ведьтоже заядлый цветовод и состоит в том же обществе по разведению нарциссов, чтои наша мисс. Они даже иногда ездят вместе в Брайтон, на собрания общества. Хотянет, он, кажется, увлекается гиацинтами…

С ума сойти! Собрания, на которые съезжаются любители цветовсо всей округи… Чудной народ англичане! Нет, конечно, суть здесь вовсе не втом, подумала Марина. Наверное, у Джессики с Линксом роман, и она пользуетсяпредлогом…

По манерам Глэдис была девица довольно неотесанная, но впроницательности ей нельзя было отказать.

– Э, нет, мисс! – воскликнула она, глянув на Марину. –Мистер Линкс, может, и не прочь бы, да мисс Ричардсон просто не замечает егокак мужчину.

– Выходит, он урод? – предположила Марина и на сей разугадала.

– Урод, каких мало! – с жаром согласилась Глэдис и скорчилажуткую гримасу, вытаращив глаза, перекосив рот. – К тому же непригляден имрачен, как пасмурный день. Нет, мисс Джессика на него и не глядит.

Девушка примолкла. Однако Марина глядела на нее с живейшиминтересом, и Глэдис не смогла одолеть искушения – как ко всем легкомысленнымлюдям, к ней было легко подступиться.

– Конечно, он джентльмен, да что с того? – промолвила оназаговорщически. – Мисс Джессика дерево не по себе хочет срубить. Она хоть изсемьи простых сквайров, но всех женихов от себя разогнала. Один только сэрАлистер был ей под стать!

– Но сэр Алистер умер, – пожала плечами Марина.

– Умер-то умер… – хитро глянула на нее Глэдис. – Да ведь ещеи молодой лорд есть!

– Ой, не могу! – не сдержалась, захохотала Марина. –Уморила! Джессика заглядывается на сэра Десмонда? Глупости. Он ей как младшийбрат!

– Ну, вам виднее, мисс, – потупила глаза Глэдис, всем своимхорошеньким розовым личиком изображая послушание. – А теперь позвольте мнеуйти, а?

Любопытство просто разрывало ее на части. Однако же и Маринабыла любопытна, а Глэдис вдобавок ее раззадорила.

– Погоди! Говори быстро, что там с доктором? Почему тебе егоувидеть надо?

– Да все дело в Хьюго! – выкрикнула вдруг Глэдис.

Марина вздрогнула, услышав имя… Даже чашка накренилась, ичай выплеснулся на одеяло. В самом звуке этого имени было что-то непристойное,но… Разговор о Хьюго волновал ее! Однако Глэдис ничего не должна заподозрить.

– Хьюго? – повторила Марина, со старательным безразличиемподнимая брови. – Конюх? Дружок Агнесс, если не ошибаюсь?

Краска мгновенно залила лицо Глэдис, глаза ее вспыхнулиненавистью.

– Агнесс? – выдохнула она. – Неужто он и с ней…

– Да бог с тобой! – махнула рукой Марина, пожалев бедняжку,на чьем милом личике проступила прямо-таки лютая ревность. – Я просто так сказала.Откуда мне знать? Мне показалось, Агнесс – девушка… ну, словом, не оченьхорошая девушка.

– Да она такая же девушка, как я – пропавший сэр Брайан! –театрально воздела брови Глэдис. – Уж и не пойму, за что к ней господаблаговолят! Ее вырастили Хоккинсы. Они бездетные, Агнесс им подкинули.

– А кто была ее мать, неизвестно? – жадно спросила Марина.

– Угу. Возможно, цыганка. Ведь Агнесс явно знается снечистой силой!

– Да? – еще пуще разволновалась Марина. – Откуда ты знаешь?

– Ну сами посудите, мисс. Мужчины к ней липнут так, будтоона медом намазана, а ведь и посмотреть не на что! – ожесточенно воскликнулаГлэдис, и Марина с не меньшим пылом поддакнула:

– Ты права! Совершенно не на что! Но ты не печалься, Глэдис!Мужчины охотно берут себе в постель легкомысленных девчонок, вроде Агнесс,однако в жены предпочитают брать порядочных девушек.

– Вы так думаете, мисс? – оживилась Глэдис, и лицо еерасцвело улыбкой. – Но Хьюго такой красивый…

– Ты очень хорошенькая, запомни! – успокоила горничнуюМарина.

– Боюсь, я не пара ему, – доверчиво продолжала Глэдис. –Родители у меня фермеры, а Хьюго не однажды уверял, что сам-то он благородногопроисхождения: побочный сын знатных родителей. Он был выкраден цыганами, норано или поздно непременно вернет себе все принадлежащее по праву.

– И ты веришь? – фыркнула Марина. – Да он врет!

– Хорошо бы, коли так, – мечтательно вздохнула Глэдис. – Вотя и хочу поглядеть, когда доктор будет выходить.

– Батюшки-светы! – Марина успела начисто забыть, с чегоначинался разговор. – Доктор знает, кто родители Хьюго? Ты хочешь егорасспросить?