–Инспектор тогда пострадал?– спросила я.

Прозвучало так хрипло и сдавленно, что Ми Рэ немного ко мне смягчилась.

–Мы все пострадали. Это была наша сГилем смена, мы тогда были напарниками.– На ее лице расцвела улыбка, нежная, как первый весенний крокус.– Я была стажером, ездила с ним в патруль. Хозяин ресторана позвонил в полицию, когда из-за утечки бахнул первый баллон. Выбежал из ресторана, вывел клиентов и позвонил нам. А мы сГилем как раз поблизости!

Я слушала, затаив дыхание. Улыбка Ми Рэ уже поблекла, но жажда рассказывать дальше только усилилась.

–А инспектор тогда и инспектором-то не был. Они с напарником, офицером Кимом, были на обеде, ноЧан Чон Мин по рации услышал про ресторан и рванул к нам. Офицер Ким остался обедать, аЧан Чон Мин решил нас подстраховать.– Ми Рэ прерывисто вздохнула.– Хозяин истерил на улице, двое пожарных расслабленно тушили – пожар был крохотный,– а мы сГилем зашли. Протокол составить, зафиксировать ущерб.– Ми Рэ огляделась – никто не подслушивает, все заняты своим делом.– Если бы этот козел сказал, сколько у него еще этих чертовых баллонов, вызвали бы команду по чрезвычайным ситуациям! А так мы даже не поняли, что это опасно. Мы зашли, третий пожарный как раз тушил в зале остатки, а тут как раз иЧан Чон Мин прибежал. Это была его идея – убедиться, что нет запасных баллонов и что никакая недобитая пожарными искра их не заденет. Мы их вместе нашли – заходим в какую-то мелкую подсобку и видим: стоит еще десяток. Они так… мирно выглядели! Да и пожара уже не было… Но, видимо, когда мы открыли двери, доступ кислорода на них повлиял хуже некуда.

У нее был красивый голос, ей бы остановки в автобусе объявлять. Я будто сама была там, в ресторанчике, где вот-вот взорвутся остальные газовые баллоны.

–Мы подошли ближе, сама не знаю зачем, аЧан Чон Мин заорал на нас, оттеснил к двери, и тут они взорвались.– Она всем телом вздрогнула.– Я… я думала, что умерла. Все так быстро: мир прямо на куски разнесло, нас отбросило, сверху что-то посыпалось. Потом сказали, перекрытие обвалилось прямо на нас. Я в себя уже в больнице пришла.– Ми Рэ потерла грудь.– Мы чудом выжили, даже не слишком пострадали. Ушибы, переломы, сотрясения – да, но даже без разрывов органов обошлось. Какая-то балка закрыла нас от остальных обломков. Врачи поверить не могли, что мы не отравились угарным газом, но…– Она с бледной улыбкой развела руками.– Судьба! Мы выжили, все трое. И знаете, что самое обидное? Если бы мы умерли, это была бы самая тупая смерть на свете. В здании не было людей, мы никого героически не спасали, просто поперлись втроем осмотреть ресторан, а хозяин был жадный и глупый. Чан Чон Мин был ближе всех к эпицентру, он нас загородил и дольше всех не приходил в себя. А после выписки нас всех повысили: ему дали чин инспектора, Гилю – сержанта, а меня из стажеров перевели в полицейские. И даже в патрули не гоняют особо – меня вон вообще за комп посадили. Сейчас все по городу новые камеры развешивают, а нас оставили тут, берегут. Хеппи-энд.

Последнее она сказала так грустно, что я решила спросить:

–За компом хуже, чем в патруле?

–Дело не в месте, а…– Она сердито качнула головой.– Нам ни к чему опасному близко не дают подойти, несмотря на повышение. Старший инспектор не может в себя прийти, что чуть троих не потерял. А я не для того училась!– Ми Рэ тяжело вздохнула.– Мне кажется, если б нам дали работать по-настоящему, мы быстрее оправились бы. Они оба так изменились! У инспектора руки дрожат, он, вон, побриться не в состоянии, норматив по стрельбе с тех пор сдать не может, ходит без оружия. Мрачный такой стал. АГиль, наоборот, притворно-веселый. Я сплю плохо. Хочу такое расследование, чтобы вообще обо всем забыть!

–О чем сплетничаете, девчонки?– фамильярно спросил Гиль, подойдя наконец к нам.

–О тебе, естественно,– фыркнула Ми Рэ и предостерегающе глянула на меня: дескать, молчите, а то прибью.

Я охотно кивнула. Гиль отнес меня к «девчонкам», а Ми Рэ, кажется, зарыла топор нашей вражды, каким-то шестым чувством распознав мои истинные симпатии. Все это было волнующе и прекрасно: уменя долгие годы не было друзей. С парнями я не могла дружить, чтобы не влюбиться, с девчонками – потому что завидовала им. А сейчас я почувствовала себя частью команды, дружеской компании, где люди угадывают, кто тебе нравится, и делятся секретами. Еще один подарок, который сделал мне полицейский участок Андон-Юг.

–У меня есть план,– заговорщицки сказал Гиль, подарив мне еще немного этого сладкого чувства общности.– Детектив из особо тяжких так верит в камеры наблюдения, аж тошно! В бармена-убийцу он, может, и поверил бы, хотя патологоанатомы опять ничего не нашли, но бармен-то в ночь одной из смертей даже близко к рабочему месту не подходил. Короче, на теорию с баром детектив забил, а мне кажется, что-то в этом есть. Бармен предполагаемую ночь убийства все равно проведет в камере, насчет него можно не волноваться, но я думаю, надо покрутиться ближе к месту действия. Я просил детектива выделить на это людей, он не хочет. Короче, я собираюсь в штатском потусить вечером в «Синих Струнах». Никому меня не выдавайте!

–Гиль!– рассердилась Ми Рэ.– И что ты сделаешь, если что-нибудь заметишь?

–Что за вопросы! Я коп или кто? Предотвращу. Я не могу просто сидеть и ничего не делать, понимаешь? Тут хоть какая-то зацепка.

–Я с тобой.

–Ну уж нет!

–Если ты пойдешь, я тоже пойду,– выдохнула Ми Рэ, и я подумала: «Вот я тупица, что сразу не поняла, к кому здесь она неравнодушна».– Я офицер полиции и могу сама за себя решать. Мы просто поглядим, что там как. По утечкам химикатов все равно глухо, даже отдел особо тяжких ничего не нашел.

Тут я заметила Чон Мина, который все-таки вышел в общий зал,– видимо, надеялся, что я уже ушла. Завидев меня, он обреченно уронил голову, но я все равно подошла к нему. Вчерашняя обида на отвергнутый поцелуй подернулась дымкой, будто случилась давным-давно. Он – храбрец, который пережил страшное. Смерть, даже когда она просто прошла близко, всегда оставляет свой след. Неровная щетина, плохая прическа – все теперь было знаками его доброты и храбрости. Мозг у меня превратился в сахарную вату. Любовь как спящий вирус: чуть что, тут же просыпается снова.

–Инспектор Чан,– твердо начала я и поклонилась ему.– Я не хотела вас смутить. Простите за мое вчерашнее поведение.

–У меня прямо дежавю,– хрипло сказал он. Как же хорошо слышать его голос снова! Я скучала.– Теперь каждое утро моей жизни начинается с того, что вы извиняетесь за прошлый вечер.

–Значит, нам не стоит больше видеться по вечерам,– грустно сказала я.

–Значит, вам не стоит больше извиняться.

–Я больше не буду к вам…– Я скривилась, но кое-как договорила:– Клеиться.

Он как-то невесело усмехнулся и сунул руки в карманы.

–Звучит довольно лестно. Ладно, предсказательница Ли, давайте к делу. Что думаете? Я видел, вы долго трепались с Ми Рэ.

Она защищала инспектора не потому, что хочет его, просто он спас ей жизнь. Мой взгляд невольно заскользил по телу инспектора в поисках травм. Шрамов не видно, руки в данный момент не дрожат. Как стыдно, что я смеялась над ним за то, что он плохо выбрит! Не зря он считает меня избалованной богачкой.