Я же твой друг! Подруга, в смысле.

— Ну, где-то я что-то такое слышала. Притворимся, что ты у нас пленная. Или может обмотать тебя, как будто тебя избили?… — размышляла я.

— Это кто меня избил? — попятилась Лусиа, беспомощно глядя на Чирпеша. Но он только сочувственно пожал плечами, намекая, что платила за него не она, и что кое-то весь такой красивый тут вообще в стороне стоял, пока я полуорка выторговывала у весельчаков-крестьян. Или он получеловек? Пока Лусиа ныла за кустами, привыкая к веревкам, которыми мы стянули ей руки за спиной, я тихо спросила у Чирпеша, как к нему можно обращаться.

— Чирпеш. — логично ответил он.

— Я не о том. — отмахнулась я. — Ты кто, орк или… — тут он глянул на меня не очень добро. — или не очень. — плохо завершила я.

— Как мне тебя звать? — в ответ спросил он.

Я задумалась. Пока мы не объясняли ему, что я хранительница, но кажется он успел почувствовать своим звериным нюхом что-то такое. А правда, он ведь тоже может звать меня только по имени. На этом мы договорились. Мы водрузили Лусиу на лошадь — прямо так, связанной. Чтобы к нам не приставали, почему она не пешком, Чирпеш любовно обмотал ей одну ногу лоскутом, оторванным от его одеяла — тем самым, которым она вытерла ему ногти.

— Как же ты поедешь под солнцем? — вспомнила я.

— Как же ты прячешь то, что у тебя на голове? — равнодушно поинтересовался Чирпеш и получше обмотался в свой неоднократно заштопанный плащ, накинув капюшон. Лицо его казалось вполне мирным. Я тоже ношу два капюшона. Чтобы никто не видел мою диадему. Если его не разозлят или не вызовут агрессию — никто ни о чем не догадается.

— Ты часто бываешь среди людей? — я решила расспросить кое о чем нашего нового спутника.

— Достаточно.

— И тебя до сих пор не раскрыли?

Чирпеш ехал впереди меня. Я сидела за ним, держась за седло. Мне не было видно его лица, а ему моего. Лошадь Лусии с обиженной наездницей ковыляла позади.

— Есть люди, которые знают, кто я. — ответил он немного помедлив.

— И ты еще целый. — не выдержав, заключила я.

— Но я обычно никак никого не провоцирую. — огрызнулся Чиркеш. — Вчера ночью был крайний случай. Мне редко попадаются легкие жертвы.

— И эти, деревенские, тоже тебя знают?

— В общем да. Знают, что у меня от запаха крови может крыша поехать. Просто времена сейчас такие.

Я промолчала. Ясное дело. В более напряженное время на нечисти оторвались бы по полной.

— Лучше скажи мне, в качестве кого ты меня собираешься с собой возить. — попросил он. Я задумалась. Вопрос конечно интересный.

— Стоять! — окликнули нас. Мне в нос уперлось копье. Живописное такое, художественно окровавленное. Я сначала не среагировала, но потом в ужасе увидела, что и Чирпешу угрожают мечом. Но, присмотревшись, я поняла, что меч не окровавлен. А то сойдет еще с ума прямо здесь. Тыкали в нас оружием мужчины в теплой компании, в доспехах. Ясно. Охрана. В Лусиу никто ничем не тыкал. Связанную хюльдру только с любопытством оглядывали.

— Кто здесь главный? — вопрошал тот же мужик, который тыкал копьем в меня.

— Я. — нехотя признала я.

— Неверно! — он убрал оружие и насмешливо глянул на меня. — Главный тут я. У тебя богатая лошадь, а твой телохранитель похож на бомжа. Ты бы хоть ему одежду постирала, женщина.

Небольшой отряд дружно грохнул от хохота. Очень смешно. А вот блин мысль отличная. Телохранитель. Он крепкий, и иногда может вообще просто съесть врага и не подавиться.

— Куда держишь путь и откуда у тебя собственная хюльдра? — продолжил допрос охранник.

Я подала ему королевское письмо. Он прочел его и отдал мне обратно, с ухмылкой кивнув. Потом все-таки добавил:

— Ты помой все-таки телохранителя. А то такое чувство, что он вам с ведьмой угрожает, ей-богу. Кстати, в письме написано, что ведьма твоя подружка. — сбавив голос, сообщил начальник.

Вот чертово письмо. Надо его все-таки прочитать на досуге. Но я сделала вид, что так и задумано. Вот ведьма, что ж она мне не сказала про письмо, когда мы ее связывали? Или она тоже его не читала? Я поняла, что мы обе понятия не имеем, что там, в письме Винсента.

Мы проехали в город. В осадном положении он представлял из себя странное видение. Отличные сооружения на средневековый манер, разномастные улочки, включая те, по которым пройти нельзя из-за их узких проходов. Улицы были пустынны. Кое-где на нас мрачно таращились напряженные лица. Они без дружелюбия оглядывали нас, а потом исчезали. Раз нас пропустила стража, значит, мы безобидные.

— Слушай, это. Лусию надо бы развязать, ага? — стараясь говорить мягко, проговорил Чирпеш.

— Нефиг мне ее баловать. — начала было я, но вспомнила, что он слышал замечание стражника насчет письма и замолчала. Ничего. Это ей моя маленькая месть. Ну, а Чирпеш хочет ее развязать больше из солидарности. Они все же оба нечистые духи. Я открыла было рот, но тут меня кто-то начал лапать за коленку. Я в возмущении уставилась на того, кто положил мне руку на ногу. Это оказалась девушка — выше не достала просто.

— Не желаете заглянуть в кафе быстрого обслуживания?

На ней было нечто вроде униформы — длинное простое аккуратное платье, туфли на каблуке и фартук.

— И ваши друзья тоже могут зайти. — она относительно дружелюбно улыбнулась Чирпешу. Ага, сказать бы ей, кто он. Вот я бы посмеялась над ее реакцией. Нашла с кем кокетничать. Интересно, она вкусная? Я прогнала из головы агрессивные мысли и подумала, что остановиться было бы неплохо. Нам надо найти дворец короля, а заодно и Самого Винсента, и решить, где искать Энаиса. А чего его искать, если он сам сюда должен держать путь?

— Развяжи Лусию. — попросила я Чирпеша. Капюшон, где была его голова, покорно кивнул. Я спешилась и отправилась за девушкой в кафе. Потом я подумала, что это право странно. Вообще-то, у всех волшебных существ есть свои имена. Они длинные, и их сроду не запомнить. Агуане носили сложные имена, хюльдра тоже. Но для людей они называли что-нибудь простое, легко выговариваемое.

В забегаловке было несколько компаний, сидевших по разным углам. Я успела заметить, что у многих из них надвинуты капюшоны. Я решила, что пока несут заказ — неплохо бы ознакомиться с письмом, и достала его. Но не успела развернуть листок, как кто-то хлопнул дверью, и письмо, кувыркаясь в воздухе, улетело в окошко. Я выглянула в окно. Письмо улетело на задний