– Алло, скорая… у нас тут у…

Так и не договорив фразу, я завизжала, потому что кто-то опустил мне руку на плечо. Я медленно повернула голову. Прямо передо мной стоял некто в черном плаще, с глубоко надвинутым капюшоном на лицо. Я покосилась на лопату в его руке, пискнула, выронила телефон из рук и… лишилась чувств.

Господи, миленький, сделай, пожалуйста, так, чтобы все это было всего лишь дурным сном. Сделай, пожалуйста, так, чтобы Христофоровна снова была жива и относительно здорова, а я не сошла с ума. Ведь иначе объяснить убийство Христофоровны и появление человека в капюшоне просто невозможно. Я осторожно открыла глаза. Вроде бы я жива, и даже могу двигаться. Стоп. А почему я в своей комнате, и как я тут вообще оказалась? Я точно помню, что разговаривала с диспетчером скорой помощи в холле, когда… когда увидела его… человека в плаще и капюшоне. Или это был не человек? Христофоровна! Я вскочила с кровати и хотела было уже бежать звать на помощь, но тут тихий голос произнес:

– Тсс… лежи, жива твоя бабка.

– Рома? – я с удивлением обнаружила спрятавшегося в кресле внучка. Он спокойно поглядывал на меня, сонно щурясь и позевывая.

– Но… так она жива? В какую больницу ее увезли? Ты спугнул убийцу? – засыпала я его вопросами, но тот лишь отмахнулся.

– Что ей сделается? Чуть не уморила деву юную.

– Так она что, не? – округлила я глаза.

– Евгения Петровна! Ты черт знает сколько работаешь у моей славной бабули, и до сих пор не привыкла к ее закидонам? Сандра, насмотревшись своих глупых сериалов, вчера вдруг возомнила себя актрисою. Ну и решила проверить эффект.

– Эффект? – глупо повторила я.

– Именно. Вчера она сердечный приступ изображала. Вполне, надо сказать натурально. А сегодня, когда я в… кхм… огород пошел, решила сымитировать свое убийство. Только вот не рассчитала, что ты дома. Ты так тихо сидела у себя в комнате, что она подумала, будто ты гулять ушла.

– Так это все был всего лишь спектакль? – недобро сощурилась я. И тут я поняла, что смутило меня в «убиенной» Христофоровне. Кровь! Ее не было совсем, но тогда, увидев мою старушку бездыханной, я не придала этому значения. Ну Сандра, ну ведьма!

– Ну конечно. Ты только бабушку не ругай. Она и так сама не своя, что так все вышло, – хихикнул Ромка.

– А ты значит в огород ходил?

– Угу, – Ромка отвел взгляд, но мне и без этого было ясно куда он ходил.

– Ну вы… ну вообще. Да что блин за дурдом! – не выдержав, заорала я.

Ромка аккуратно поднялся с кресла и бочком-бочком направился к двери, тихонько приговаривая, чтобы я не обижалась на старушку сильно.

Ромка-то ушел, а мне так сильно захотелось плакать, что я, не сдерживая себя, разразилась рыданиями. Горькими, со всхлипами и сморканиями. Всю душу они мне измотали, нервы мои нежные. Мама, Христофоровна, Ромка этот проклятый, Денис. Еще убийство это. Ну почему? Почему все не может быть как прежде? Второй раз за день я реву белугой. И все из-за чего? Из-за чужих выкрутасов? Да на фиг они мне не уперлись! Домой хочу, на ручки хочу, на море и на луну хочу. Исчезнуть отсюда, скрыться хоть бы на недельку, хотя неделькой мои нервы вряд ли выйдет излечить. На две, а еще лучше на месяц. И чтоб ни одной живой души рядом, только я, книга и тишина.

Поплакав так с полчаса, я еще столько же стояла под душем, смывая с себя обиду и злость. Решено, теперь пускай хоть кол на голове тешат, мне будет все по барабану. Могут вешаться, топиться, сто раз звать на помощь – ни с места не сдвинусь. Мое дело маленькое – кушать подано и извольте жрать. Прибраться, постирать, купить, отвезти – вот и все. Свои семейные дела сами пусть решают, а меня не трогают.

Наскоро одевшись, выскочила на кухню, где по-быстрому сварганила обед. Через дверь спальни сообщила Христофоровне, что стол накрыла в столовой, и чтобы ждали меня не раньше ужина – ушла за продуктами.

В планах моих сегодня посетить деревенскую школу, и поговорить с директором. Пока шла в деревню, запоздало поняла, школа-то летом вряд ли работает, а значит ту, кого я ищу, следует искать дома.

Тетка Катя, задумчиво, впрочем, как и всегда, курила на крылечке, полуприкрыв глаза. Из окна тихо лилась музыка, что-то из классики. Ужасно не хотелось отвлекать Катерину от релакса, но делать нечего. Я тихонько позвала ее, и она на удивление сразу открыла глаза.

– Женечка, здравствуй милая! Ты ко мне?

– К вам, к вам.

– Ну пойдем в дом, расскажешь, что за напасть тебя привела.

В доме Катерина принялась хлопотать, выставляя на стол всевозможные яства, и нисколько не слушая моих возражений на этот счет.

– Как твое расследование? Есть какие-то зацепки?

Я усмехнулась. Любит Катерина детективы на ночь почитывать, сразу видно. Расследование, зацепки.

– Да что-то как-то… – вздохнула я, и рука сама потянулась за конфеткой, выставленной тут же, в вазочке.

– Ох… Неужто Юрку нашего посадят ни за что ни про что? – на глазах у Катерины появились слезы, и она украдкой смахнула их рукавом.

– Да если бы… если бы мне бы поговорить с деревенскими. Ну хоть вы бы их вразумили, теть Кать.

– И думать нечего, – всплеснула она руками, – тут, Женя, тебя теперь на дух не жалуют. Я уж их и так и сяк увещевала, бесполезно.

– Но что же делать?! – воскликнула я, – мне так нужно с директором школы поговорить, как же быть?!

– С Анной Васильной? Ну она-то женщина умная, думаю, с ней у тебя не должно проблем выйти. А знаешь что? Мы сейчас с тобой перекусим по-быстрому, и сразу к ней двинем. Уж она-то женщина добрая, авось не откажет…

Так мы и поступили. Буквально за пять минут выпили чай с конфетами, и заспешили к директрисе.

Анна Васильевна Жукова – седовласая степенная дама, при виде нас нахмурилась, но без лишних вопросов впустила в дом. Пригласила к столу, но мы вежливо отказались. Тогда Анна Васильевна усадила нас на диван в гостиной, и вопросительно принялась переводить взгляд с меня на тетку Катю. Сама при этом молчала. Я же, в свою очередь, уставилась на Катерину, надеясь, что она первой начнет разговор. Тетка Катя поняла все без слов. Она пригладила седые волосы, расправила складки клетчатого платья, и только потом сказала:

– Анна Васильевна, мы по поводу Инги Молчановой.

– Это я уже поняла, – поджала губы директриса.

– Так вот, эта милая барышня, – Катерина кивком указала на меня, – хотела бы поговорить с вами.

Я закивала, подтверждая ее слова.

– Ну и о чем ты хотела меня спросить, милая барышня? – усмехнулась директриса.

– Женя. Евгения Белоусова. Я работаю у Сандры…

– Христофоровны. Я в курсе. Давай без предисловий. У меня дочка из города должна приехать через час, мне нужно ужин готовить. Итак, деточка. Ты хотела узнать, что за человек была Инга?