переброшена через другую, которой он спокойно размахивал под такт песенки, что напевал себе под нос.

Незнакомец внимательно разглядывал потолок, пока наконец-то не повернул голову в нашу сторону. Он удивлённо похлопал глазами и поднялся, присев на пол.

— А что, уже всё? — поинтересовался он, почёсывая свои взъерошенные каштановые волосы. — Быстро.

Он улыбнулся так широко, что казалось у него сейчас лицо треснет. Глаза тоже искрились от радости.

Кажется, я чего-то явно не понимаю в этой жизни.

— Нам нужно уходить, — произнёс я. — Ты… эм…

— Уходить? — перебил мои мысли мальчишка, удивлённо наклонив голову. — Зачем? Мне и тут хорошо.

Чего? Он вообще в курсе, где находился? А если в курсе, то у него вообще всё нормально с головой? Или на нём уже Павел поставил опыт вырезав часть мозга? Я видел один раз такое, но никогда не думал, что столкнусь с этим ещё раз. Правда, в том эксперименте, пусть человек и смог выжить, но не мог нормально функционировать. Да и шрамов с бинтами на теле мальчика я не видел. Значит, он просто дурачок?

— Ты знаешь, что это за место? — на всякий случай, уточнил у него я.

Он задумчиво огляделся по сторонам, приложил палец к подбородку и хмыкнул.

— М-м-м, — протянул он. — Скорее всего, это камера, чтобы держать заложников до определённого момента, пока с ними что-то не сделают. Судя по тому, что я мог частично услышать — здесь орудует какой-то ненормальный маньяк, которому нужны свежие органы.

От этих слов дети испугались ещё больше. Глаза каждого, кто стоял позади меня округлились от его фразы. А мальчишка продолжал улыбаться.

Я многое знал о людях, поэтому мог различить, когда эмоции наигранные, а когда искренние и честные. Видел, когда у человека есть какая-то примечательная черта, которая проявляется от волнения, ну или от нервов.

Здесь не было ничего. Совсем.

Этот парень был совершенно спокойным. Я даже за взрослыми такой уверенности не наблюдал, как за ним. Видимо, всё же с головой у него было что-то не так. Если он всё прекрасно понимал, что тоже немного настораживало, то почему себя так ведёт?

— Ну, ладно, — вздохнул он и поднялся на ноги, отряхнув те же самые лохмотья, что несколько часов назад были и на мне. — Я так понимаю, мы должны выбраться отсюда. Ну а, судя по тому, что вы не очень торопитесь, наш похититель сбежал?

Он внимательно осмотрел меня с ног до головы.

— Значит, ты сегодня у нас за спасителя? — он снова улыбнулся и наклонил голову чуть в бок. — Ясно.

— Мне надоело, — фыркнул я и повернулся в сторону коридора. — Хочешь оставайся. Мне плевать.

Почему-то его манера говорить и поведение начинали напоминать какой-то дешёвый спектакль. Отчего было уже неприятно его слушать и наблюдать за ним. К тому же, времени у нас, правда, оставалось не так много.

— Ой, да ладно! — махнул он рукой. — Ты что, обиделся?

— Нет, — цыкнул я в ответ. — Я уже сказал, что у нас нет времени.

— Да-да, я это понял, — он неловко засмеялся. — Ладно, ладно, я пойду.

Тц. Ещё и одолжение мне делает, что ли? Мы ему помогли выбраться, а он ведёт себя, как полный идиот. Правда, мало он походил на мальчишку десяти лет. Ощущение, что ему было гораздо больше. А вся его реакция — чистая игра в одного актёра.

Я уже как-то видел таких людей. Они довольно противные. Никогда не знаешь, что у них на уме. Но не думаю, что он мог бы представлять для нас угрозу.

///

Выход мы искали чуть меньше часа. Как оказалось, это место, действительно, было каким-то заброшенным зданием. Только вот, зачем Павлу такое огромное помещение? По сути, ему нужна лишь лаборатория, в которой он проводил свои опыты. Остальное — пустовало и не имело никакого смысла.

“Всё же, кто-то ему помогал. Но зачем?” — не покидали меня мысли в голове до того момента, пока мы не выбрались наружу.

Как только, мы оказались на улице, я не мог понять, что это за место. Выглядело всё пустынно. Поблизости не было ни одного дома или здания. Да и людей так-то не было. Даже за высокой оградой, которой было окружено здание.

К счастью, в вещах, которыми был набит шкаф, я нашёл телефон. Как только я достал его из кармана, то его тут же схватил тот парнишка, которого мы выпустили последним. Его глаза округлились, он внимательно рассматривал аппаратуру.

— О! Мой телефон! — наконец-то выдавил он из себя. — Спасибо, — снова улыбнулся он, указав мне на свой смартфон.

Эта улыбка, если честно, уже начинала потихоньку раздражать.

— Можешь, связаться с кем-нибудь? — сразу поинтересовался я.

— Хм-м-м, — задумчиво протянул он. — Конечно, — снова эта улыбка. И вроде он ничего такого не делает, но почему так сильно раздражает? Ощущение, что он специально себя так ведёт. Ладно, он ребёнок, поэтому нужно быть более снисходительным с ним. Наверное.

Мальчишка нажал пару кнопок на своём телефоне и опустил руку. При этом ничего не сказал. Совсем. Просто молча, стал смотреть на тянущиеся вдоль синего неба облака.

Да, картина, конечно, красивой была, но хотелось бы больше объяснений.

— Ну? — попытался вытянуть я из него.

— Скоро, — лишь бросил он мне в ответ, не отрывая взгляд от неба.

Какой же он всё-таки странный. Да ещё вёл себя в камере так, словно его жизни совсем ничего не угрожало. Откуда такие, как он, вообще берутся?

Примерно через полчаса вдали появилась пара маленьких чёрных пятен. С каждой минутой они становились всё больше, а спустя какое-то время, мы увидели машины, переносимые роботами.

Когда они спустились вниз, то я чётко смог понять, что это была полицейская машина. Либо у этого мальчишки есть там родственники, либо он просто решил воспользоваться быстрым набором службы спасения.

Но ответ долго не заставил себя ждать.

— Удивлён, — выйдя из машины, усмешливо произнёс мужчина в форме, — что ты решил обратиться за помощью именно ко мне.

Судя по тому, что он подошёл к пареньку, это был его знакомый. И вообще, их не удивляет здесь наличие детей и то, в каком месте они находились?

— Хм, — уперев руки в бока, произнёс его напарник и осмотрел всех присутствующих. — Как вас много.

То есть, вас только это удивляет? Серьёзно?!

— Что вы тут делаете? И почему… в таком месте и в такой одежде? — поинтересовался у нас один из полицейских.

Значит, информации о пропавших детях всё же не было. Да и про Павла с его экспериментами, видимо, никто не знал.

— Нас похитили, —